Теперь Мертворожденным следовало учиться жить без прежнего лидера и подчинятся новому. А это было не так просто, как могло показаться на первый взгляд. Первое время Мальтер еще придерживался старых правил, но когда Мертворожденные оправились от финансовых потерь, вызванных необходимостью сначала лечить Цинтлера, а затем и хоронить его, он стал постепенно, но неуклонно менять многие установленные в банде порядки.

Первое, что он сделал и чем изрядно подорвал свой авторитет в глазах Кейранда и Гаротона –самых старых участников группировки – запретил уничтожать найденные при стычках с Чистильщиками или просто попавшиеся в рейдах наркотики. Теперь их следовало приносить в штаб, чтобы потом Мальтер через каких-то своих поставщиков продавал эту дрянь.

И пусть деньги посыпались на Мертворожденных дождем разноцветных бумажек, они восприняли такую реформу весьма прохладно. Во-первых, теперь парни ступали на очень скользкую тропинку, по сути, медленно превращаясь в маленькую мафиозную организацию. А это означало, что у старых врагов скоро появится весомая причина, чтобы всех их перебить, да и в том, что придут новые, сомневаться не приходилось. Во-вторых, раньше Мертворожденные творили много разных негуманных вещей, но никогда не убивали. Теперь этот тезис пошатнулся. Они стали торговцами смертью.

Денег со временем стало так много, что Мертворожденные принялись расселятся по пустым комнатам на втором этаже. В каждой такой комнате теперь стояла печка-буржуйка и допотопная кровать с твердым как камень матрасом, подушкой и дешевым одеялом. Впрочем, в отдельных комнатах жили только Кейранд, Гаротон и Мальтер, как первые и самые авторитетные члены банды. Остальные жили в своих комнатах вчетвером.

Другим решением Мальтера было разрешить Мертворожденным причинять вред невинным. При Цинтлере было негласное правило: если грабите какой-нибудь магазинчик, будьте добры, делайте что хотите с владельцем, но не трогайте покупателей. Что в этом правиле Мальтеру не понравилось и зачем было его отменять, непонятно. Возможно, он хотел показать другим бандам, что Мертворожденные тоже могут «быть крутыми и брутальными». Или надеялся тем самым привлечь в свою группировку больше людей. И действительно, в полку прибыло, вот только с такими новоприбывшими Чистильщики начинали казаться сопливыми младенцами. Дошло до того, что Кейранд, смотря Мальтеру прямо в глаза, объявил, что он не собирается командовать этими психами и в рейды отныне будет ходить лишь со старыми проверенными товарищами – Гаротоном, Эйтаром, Ремиром и еще несколькими парнями, пришедшими в банду до смерти Цинтлера. Лидер ответил на его заявление спокойно: «Делай, что хочешь». Похоже, он и сам ожидал такой реакции от «старого поколения» на проведённые им реформы.

Но всё же, число членов банды росло. В какой-то момент Мальтер решил, что пора заняться по-настоящему серьезным делом и ограбить маленький нищий банк, расположившийся в одном из районов их города.

Когда лидер объявил о своём намерении на общем собрании, Кейранд воспринял его речь без должного ликования. И проблема была даже не в Мальтере – к тому времени их силы соответствовали поставленной цели, и план главаря казался вполне выполнимым. Нет, дело было не в этом.

Шарну было уже 17 лет. Он взрослел, становился крепче физически, продолжал читать, шел дальше по дороге жизни, которая всё чаще стала напоминать ему канализационную трубу. С тех пор, как Цинтлер решил, что Мертворожденным пора заявить о себе, в жизни Кейранда перестало что-либо меняться. Адреналиновое опьянение в драках и при грабежах, потом отдых у костра, сигареты, секс с продажными девками, вымышленный мир книг, сон – и по новой. Дни пролетали перед глазами в бешеном темпе, парень куда-то мчался изо всех сил – но куда? Он существовал, но существовал без цели. Цинтлер всё время повторял: выжить, но эта проблема была решена задолго до его смерти. Уже при Цинтлере таких ресурсов, как деньги и предметы первой необходимости, у банды было предостаточно.

Другая цель – отомстить миру - теперь казалась наивной и несбыточной, да и нужно ли это вообще? Кейранд научился выживать – и мир ему стал попросту безразличен. Если анкселы хотят барахтаться в грязи и собственных испражнениях, злобно шипя на всех, кто проходит мимо – их дело. Почему Кейранда должны волновать заботы свиней и зачем ему посягать на их помои?

Чтобы заработать? Если бы у Мертворожденных была бы возможность грабить квартиры богачей из категории С, может, это и имело бы смысл. Но Кейранд уже давно понял, что все в категории А были голодными оборванцами. Понимание этого пришло сразу, как Мертворожденные начали грабить – куда бы они не пришли, везде была нищета и убогость.

Впрочем, даже если бы квартиры жителей сектора А тонули бы в золоте и роскоши, и у бандитов была возможность грести деньги лопатами, граблями и мотыгами – что с того? Что значат деньги для Кейранда, анксела, у которого никогда их не было? Зачем они ему? Купить собственную комнату, кровать с перинами, питаться в каких-нибудь кафе – зачем? Зачем, если он всю жизнь спал и ел на асфальте, рядом с остальными оборванцами? Зачем, если Шарн даже понятия не имел, что означает «личное пространство»? Он жил в одной комнате вместе с многими другими соратниками по банде, его личная жизнь всегда была на виду, он даже совокуплялся с проститутками на виду у всех, и остальные вели себя так же. Никто никого не стеснялся. Так зачем нужна отдельная комната?

Цели не было, а желание Мертворожденных «отомстить миру» больше не вдохновляло и не внушало веры. Кейранду стало сложнее жить в банде, им завладела апатия. Ему было плевать на всё, а Мальтер всё тащил его и тащил куда-то. Вдохновлять же новый лидер не умел. Не умел настолько, что каждый раз, когда он пытался привлечь внимание подчиненных речью, Шарн начинал скучать о Цинтлере, вспоминая красноречивость последнего.

«Мы не знаем, что жизнь приготовит нам завтра

Возможно, прекрасный дворец превратится в развалины»

Сплин – «Окраины»

Цинтлер прожил еще две с половиной недели после того разговора. Вечером восемнадцатого дня он впал в некое подобие комы, выйти из которой ему не было суждено. Пробыв в ней три часа, лидер Мертворожденных наконец принял избавление от мучений и отошел в мир иной. Глядя на тело своего лидера в черном гробу, члены банды чувствовали облегчение – наконец Цинтлер перешагнул порог, оставил этот мир, вместе со всеми его страданиями позади. И всё же, горько было смотреть на истощенное, безжизненное тело того, кому многие обязаны были жизнью. Выжил бы Кейранд, если бы тогда, когда он, умирая от голода, замерзая в своей жалкой курточке, не встретил в заброшенном здании первых Мертворожденных? А если бы и выжил – получилось бы выживать и дальше, не получив от Цинтлера предложение стать частью банды? Или он одним прекрасным утром замёрз бы насмерть и не было бы никого, кто смог помочь ему? Собака торгаша на рынке перегрызла бы ему горло? Чистильщики забили бы его своими дубинками?

- Спасибо тебе за всё, Цинтлер, - сказал Кейранд, сжимая рукой холодное плечо неподвижно лежавшего в гробу друга.

- Хочется верить, что придет момент, и все мы вновь встретимся с ним, - тихо проговорил Мальтер, стоя рядом.

Тело Цинтлера было погребено на городском кладбище. Мертворожденные не на шутку потратились, чтобы похоронить брата достойно. У него был и хороший гроб, и каменное надгробие с высеченным на нем именем. Не хватало только портрета, но сделать его было невозможно – прижизненных фотографий Цинтлера просто не существовало.

Провожали Цинтлера немногие – кроме Мертворожденных пришла только та черноволосая проститутка, подруга Лимы

- Лима так и не вернулась? – спросил у неё Кейранд, смотря, как черный гроб исчезает под слоем земли, которую так старательно скидывал в могилу работник кладбища.

Девушка покачала головой.

- На следующий день после того, как вы дали ей денег, она пошла к врачу, тот вроде отказался ей помогать. До утра она еще пробыла в той заброшке, куда я ей приносила еду и деньги, а потом пропала… Наверное… Наверное ушла куда-то далеко, чтобы там уме… - проститутка не выдержала и закрыла лицо ладонями

Кейранд по-дружески обнял её.

«А ведь мы только забыли о существовании смерти…», - подумал он, слушая всхлипывания девушки и раздражающий скрежет каменных частичек земли о железное полотно старой заржавевшей лопаты.

Мне мрачный сон давно уже не снится.

Во снах моих и тишь и благодать,

Красивые и радостные лица

И небо и природа им под стать.

Секрет мой прост. Я навыком владею

Заказывать такие на ночь сны,

Которые и ярче и теплее

Обычных будней скучной полосы.

Попробуй сам, своё сознание очистив 

От суеты, тревоги и обид,

Закрыв глаза и как на белый листик,

На то что перед взором предстоит,

Фломастером фантазии умелой

Желанную картину нанести!

Рисуй спокойно, вдумчиво и смело!

Мечты в изображение впусти!

И концентрируйся на том что получилось

Пока в свои права не вступит сон!

Воображенья колдовская сила

Для мира грёз незыблемый закон.

Это русские своими успехами в космосе вынудили американцев сфальсифицировать  полёты астронавтов на Луну в павильонах Голливуда!

ПОДАРОК №4