|
В брюхе стены, за плинтусом рваным,
Бабки над гробом склонились хрустальным.
В круглом, как блюдечко, гробе хрустальном,
Жёлтые листья свисают печально.
"Ой, ты, бяда! Ой, бяда та кака!"
Крестятся бабки – слезятся глаза.
"Ты ж на кого нас, покинул мя-я-ялок?!"
"Нам без тебя, не ступить за порог!"
И над подсолнухом - ныне покойным,
Плачут старушки под звон колокольный.
Плачут и молятся. Шепчут старушки.
Стены, свои же, развесили ушки...
"Слышишь, Петровна, а кто ж его так?"
"Да говорят, что мороз в попыхах.
Не разобрался, когда наступил,
Да и ударил по нём со всех сил"
"Слышишь, Петровна, ещё говорят,
Что все платочки на юг улятят"
"Ой...А ещё новость, в будущем – быль...
Скоро скамейки уйдут в монастырь..."
"Ой, ты бяда-а-а-а...Ой, бяда та кака..."
Так за стеной, за кирпичною кладкой
Бабки с покойным прощались украдкой... |
Комментарии
Мы и это им зачтём (как мелкое хулиганство)
А шелуху в этот день никто не сплёвывал..."Об ет несплёвывания" дали бабушки в этот день)))
И "мороз" уже посадили.Правда дали ему месяцев девять,десять.. .условно)))
Да! И дальше: Ниже плинтуса был собран паркет,- на живую нитку...