Училка: воспитание чувств. Часть 1

В тот славный класс девятый, очень дружный,
Явилась незнакомая училка;
Вначале показалась вялой, скучной,
С душой, покрытой будто тонкой льдинкой.

Когда стихи читала тихо в классе
Поэтов девятнадцатого века,
В глазах её не замечалось страсти,
А на щеках румянец слишком редко

Задерживался, грустною казалась,
Как будто в жизни что-то не случилось,
А ученик испытывал к ней жалость,
Переходящую в тоску “нехило”…

Желая повлиять на настроенье
Училки, опьянённый вдруг мечтою,
Стал изучать поэтов вдохновенно,
И у доски читать стихи с душою.

Вот только не хотелось бы влюбиться
Во взрослую блондинку с пышной грудью:
Она ведь не плюгавая актриска -
Учительница, все вокруг осудят!

Ей вообще придётся увольняться,
Коль откровенной нежностью ответит,
И будет лишена остатков счастья,
Не говоря уже о муже, детях…

Однако было сложно отказаться
От вдруг возникших замыслов коварных,
Не мог сдержаться от стремленья к счастью,
Стремился к ней в мечтах шальных, “вульгарных”.

А план созрел внезапно и конкретно:
“Поэзией увлёкся беззаветно,
И потому решил пойти в поэты,
Занявшись написанием сонетов.”

Мол, позарез нужны её советы,
Иначе из него не выйдет толку,
Хотел понять, способен ли конкретно
Поэтом стать, но после подготовки…

Экзамены сданы, июнь в разгаре;
Он подошёл к учительнице робко,
При этом был настолько “не в ударе”,
Что лепетал без всякой остановки:

- Я Вас прошу простить меня за это,
Но, слабостью к поэзии проникшись,
Молю помочь мне научиться летом
Азы освоить быстро, без излишеств,

Чтобы навстречу творческому взлёту
Отправиться немедля, с перспективой!..
Однако же, без Вас навряд ли что-то
Получится, я щедро оплатил бы

Уроки персональные со мною,
И, если предложенье Вас устроит,
Не постою ни за какой ценою;
При этом быть прилежным и достойным

Усилий Ваших, бесконечно важных,
Я обещаю, проявлю стремленье
Уроки все осваивать отважно,
Учить упорно, до изнеможенья…

Задумавшись над странным предложеньем,
И понимая, что теряет отпуск,
Она с трудом, но приняла решенье,
Что для начала, может быть, на конкурс

Литературный сможет подготовить
Ученика, который обладает
Реальными задатками, и совесть
Тогда чиста - пусть к морю едут сами

И муж, и дети, но зато сумеет
Подзаработать “звонкую монету”,
Достигнув сразу двух достойных целей:
И ученик готов, и детям летом

Не надо экономить, а квартира
Как раз освободится для занятий;
И мужа кое-как уговорила,
Хоть сей “сюрприз” тому был неприятен…



Училка: воспитание чувств. Часть 2

Семья уехала, и вот, робея,
Явился  ученик, прошли на кухню:
Решила чаем напоить с шалфеем,
Он от смущения едва не струсил.

Смотрел сперва, как на удава кролик,
Когда она вареньем угощала,
Потом немного “оклемался”, что ли,
И льстивых слов наговорил немало.

Пошли в гостиную, к столу присели,
Решили творчество Есенина вначале
“Пройти” совместно, он сдержался еле,
Едва услышав это замечанье:

- Здесь дрожи в голосе совсем не нужно -
Есенин с женщинами был смелее,
Побольше нежности, поменьше грусти,
И декламируй “Стансы” веселее!

Вдруг в декольте ей вперился глазами,
Где крестик меж больших грудей училки
Почти что утопал, и будто замер,
Испытывая жжение в затылке;

Увидев, как вздымаются неспешно,
А после опускаются спокойно
Две груди у училки безмятежной,
Не смог себя вести уже достойно:

Он встал из-за стола и сзади-сбоку
К спине прижался вмиг восставшей плотью,
Манерами развязного подонка
Пытаясь показать, чего он хочет.

Училка, ошарашенная, резко
Сумела отстраниться, и с досадой
Вскричала: “Почему столь грубо, мерзко
Ведёшь себя - со мной шутить не надо!”

Но он теперь не в силах удержаться
От вспышки непомерно мощной страсти,
И лезет бедной женщине под платье,
У бешеного трепета во власти…

Училка отвергала с омерзеньем
Фривольные попытки поначалу,
Но ученик, дрожа от вожделенья,
Успел наделать дел уже немало:

Подол её почти до пупа задран,
Старается быстрей раздвинуть ножки,
И трусики вот-вот ей снимет напрочь,
Чтоб увидать “тернистую дорожку”,

Которая ведёт в училки лоно,
Покрытое густой, кудрявой “травкой”…
Вдруг, укусив его жестоко, больно,
Назвав его “бессовестной пиявкой”,

С себя стряхнула наглого “поэта”,
Дала ему пощёчину и встала:
- Из-за кого осталась этим летом
Без моря - из-за мерзкого нахала?

- Немедленно оставь мою квартиру,
И больше никогда не заявляйся,
Тебе дорога - в мойщики сортиров,
И даже этот труд считай за счастье!

Обескураженный подобной сценой,
Скулящий, как побитая собака,
“Герой-любовник”, отирая стены,
Поплёлся к выходу, как после драки…



Училка: воспитание чувств. Часть 3

Четыре ночи не до сна бедняге,
Отчаянье и стыд пронзали душу;
Не представлял, как после передряги,
Как из болота, попадёт на сушу?

Но, наконец, решился созвониться
С училкою, и попросить прощенья;
Был очень слаб - настолько, что и бицепс
С трудом готовым стал на сокращенье,

Когда смартфон едва приблизил к уху;
Ответ училки был весьма прохладным:
- По делу вновь получишь оплеуху,
Коль не уймёшь безумные повадки!

И всё же согласилась курс продолжить,
Опять звучат есенинские строки;
Хоть взгляд бросает на училки кожу
Но только вскользь, и будто без восторга.

Пытаясь предъявить свои таланты,
Читает ей своё стихотворенье,
В котором, словно россыпь бриллиантов,
Разбросаны слова любви, сомнений…

Она спросила, как давно он пишет,
И похвалила за стремленье это;
Он возразил, что, мол, душою нищий,
Ведь без любви не стать ему поэтом!

- А в сверстницу не пробовал влюбиться,
Зачем тебе учительница, глупый?
Ведь есть талант и внешность, крепкий бицепс,
Так почему ведёшь себя столь грубо!

- Не понимаю, что со мной творится,
Не в состоянии порой сдержаться,
Вы для меня - предел мечты, царица,
А с Вами находиться рядом - счастье!

- Как ты понять не можешь - несвободна,
Есть муж и дети, да, к тому же, старше
Тебя гораздо, просто невозможно
Не то, что рассуждать, представить даже,

Что по твоей вине семью бросаю,
А после потеряю и работу!..
Не надо, не толкай к обрыва краю,
И не топчи мою былую гордость!

- Но Вы давно не любите супруга,
И в этом нет ни капельки сомнений,
А я бы стал любовником и другом
Для Вас, поверьте, настоящим, верным!

- Не знаю, что сказать тебе на это,
Не ожидала слов таких опасных;
Коль посвятишь мне несколько сонетов,
Быть может, в самом деле станет ясно,

Насколько я любима и желанна,
Поверю в чувств безумное кипенье,
И, сделавшись от домогательств пьяной,
Приму определённое решенье…

Они расстались к вечеру неспешно,
Спокойно и без всяких поцелуев;
В душе его боролись страсть и нежность,
И он подумал: “Завтра завоюю!”



Училка: воспитание чувств. Часть 4

Наутро встретила в красивом платье
С солидными разрезами на бёдрах;
Сводило скулы от такого счастья,
Её парфюм пронзал июльский воздух…

Читая и Цветаеву, и Блока,
Он ощущал хмельное вдохновенье;
Задумавшись, замялся ненадолго,
И прочитал своё стихотворенье:

О том, как невозможно сексуальна
Его училка, как давно мечтает
Быть с нею, от желанья ненормальным
Становится, и, приближаясь к Раю,

С восторгом представляет, как в объятья
Её, дрожа всем телом, заключает,
И как, презрев проклятье обстоятельств,
Решителен, бессовестно отчаян,

К ней в лоно с хрипом проникает ловко,
Преодолев легко сопротивленье,
Как вместе, доходя до “остановки”,
Чудесным наслаждаются мгновеньем…

Прочтя стихотворенье, взор потупил,
Не в состоянии смотреть спокойно
На две волной вздымавшиеся груди
Училки, та возбуждена невольно,

Вздыхает и протягивает руку,
Подходит и садится на колени;
Тихонечко нащупывает “друга”,
Который оживился за мгновенье.

С безмерным упоением, с восторгом
Он ощущает, как желает тут же
Войти в неё, себя назначив богом,
Избавив от одежды, как от груза…

Шикарных бёдер чувствуя упругость,
А также затвердевшие сосочки,
Руками приласкав, готовит “друга”
К проникновенью, доходя до точки

Кипения, охваченный желаньем
Войти скорее, трусики и лифчик
С неё снимает, чтобы на свиданье
Прийти сейчас же… вдруг сбегает “живчик”:

По бёдрам ошарашенной училки
Весёлым ручейком стекает сперма;
Сконфужен, как циркач, упав в опилки,
Сорвавшись вдруг с каната, - стыдно, скверно!..

Недолго длилась пауза, и дама,
Взяв за руку, ведёт по коридору
“Дитёнка-Донжуана” прямо к ванной,
Капризный “мачо” сдерживает норов.

Картинка не из славных: без трусишек
Идёт парнишка, дама, в общем, тоже;
Залезли в ванну - он, прикрывши “шишку”,
С богиней тоже голой рядом, боже!..

Но вдруг опять восстал немытый пенис,
Она, поделикатничав, спросила,
Не хочет ли сначала мыльной пеной
Отмыть его, и протянула мыло.

Затем она свои крутые бёдра
Отмыла от его “сбежавшей” спермы,
Слегка раздвинув, предъявила “что-то” -
Свой клитор возбуждённый, хоть, наверно,

И не желала вовсе прямо сразу
Показывать юнцу открытость “фишек”,
Наверное, был “Сборник русских сказок”
Куда ему полезнее, и “крышу”

Ему бы не сносило рядом с дамой,
Которая желает буйной ласки…
Эх, значит, не лежать ему в пижаме
И не читать на сон грядущий сказки…

Но в ванне неудобно, и, помывшись,
Направились вдвоём “в опочивальню”;
Его теперь одолевали мысли:
Не подведёт ли снова “друг-охальник”?..

Она лежит, лишь золочёный крестик
Меж трепетных грудей шикарной дамы;
Не удержавшись, свой пацанский “пестик”
Туда направил, не надев “панаму”.

Там было хорошо ему настолько,
Что даже не желал спускаться ниже,
Но после, поелозив всласть, довольный,
Решил уйти “под ласковую крышу”.

На этот раз держался поприличней,
И не позволил быстро “расплеваться”,
Стал ощущать в себе “крутую личность”,
А не тупого “маленького братца”…

Увы, была училка не в восторге
От неумелых действий ухажёра;
Отправила домой, но “тренировку”
Назначила назавтра, “дирижёром”

Развития событий быть отныне
Самой училке, к чёрту деликатность!..
Конечно, много слаще быть “богиней”,
Но сделать из “лоха” мужчину - в радость!



Училка: воспитание чувств. Часть 5

К училке заявился рано утром,
Уверенно держался, как хозяин;
Она была довольною, как будто
Смирилась с обстоятельством вначале.

Когда он начал распускать ручонки,
Она его легонько приструнила:
- Ведёшь себя, как юноша с девчонкой,
А лучше оценил бы, что за милость

Оказана тебе, болван несчастный,
И педагога слушал с упоеньем,
Цени, неблагодарный, это счастье,
Иначе испоганю “вдохновенье”!

Готовы ли сонеты, что недавно
Пообещал, иль, как обычно, врал мне?
Готовы? - Так читай, не будь болваном,
Послушаю, какой ты “знойный бабник”!

Немного погрустнев и запинаясь,
Он начал декламировать про даму,
В которую влюбился в светлом мае,
Хотя ему годилась только в мамы;

Как он её желал, когда ночами
Бессонными мечтал о женском теле,
Не признаваясь в этом “классной даме”,
Но … полюбил её на самом деле!

Она его считала пацанёнком,
Который не способен на поступки,
Не принимая страстные намёки,
Считая недотёпою, придурком…

Пока читал сонет, она привстала,
И подошла к нему, задравши юбку,
Под нею не сказать - одежды мало:
Лишь жаркая “мохнатка”, не до шуток!

С него стянула узкие штанишки,
Взяла за возбуждённую пипиську,
И села на смиренного парнишку,
Прижав его к своим упругим сиськам…

И вот уже заёрзали на стуле,
Он одурел от влажности глубокой,
И, как матрос, спасающийся в бурю,
Что пьёт свой ром, он упивался соком,

Который истекал из “киски” влажной;
Уже сводило яйца от блаженства,
Он дёргался, но вёл себя отважно,
И наслаждался терпким совершенством

Её телес, глубинами шальными,
Готовностью училки к новым позам
(Когда, привстав и взяв её за выю,
Он шире раскрывал большую “розу”)…

Она уже на столике лежала,
Когда в неё “кончал” парнишка, стоя,
Пройдя сквозь “коридоры и вокзалы”,
По яйца засадив “дружка-героя”!..

А вместо перерыва попросила
Прочесть ему, что хочет, из Баркова,
Протягивая том стихов “нехилый”;
Пришлось ему по-новой быть готовым

К рисковым декламациям, а голос
Дрожал ещё от прежнего волненья,
И продолжал давить на горла тонус -
Последствие хмельного возбужденья.

Пока читал “Мудищева”, училка
Расправила коротенькую юбку;
Глядела на читающего пылко…
Вдруг подошла, и… хвать его за “трубку”!..

При этом настояла, чтоб продолжил
Читать Баркова, а сама присела
На круглые свои коленки - боже,
Взяла упавший член - вот это дело!

“Друг” начал потихоньку пробуждаться,
Когда его поглубже заглотила,
И вновь от наслажденья ноют яйца -
Зубами прикусила, “крокодила”!..

Возможно ли читать? - Сорвался голос,
Не в силах осознать, что там за рифмы…
Его небритый, но созревший “колос”,
Как тонущий корабль, что сел на рифы…

Он взял её решительно за темя,
Прижал к себе, и погрузился резко
Почти в гортань - ненадолго, на время,
Но это было здорово, прелестно!

Нет больше сил держать остатки спермы,
Особенно, когда сдавила яйца,
Пришлось скорей решать свои проблемы -
“Кончать” заставить “юркого мерзавца”!..

Пока ещё не сели отобедать,
Легли (почти что по привычке) в ванну;
Чтобы отмыть следы “большой победы”,
Добавив в воду много “Бадузана”.

И был обед, едою наслаждаясь,
В глаза смотрели ласково и нежно;
Сидели рядом, он, как “хищный заяц”,
Бедро в разрезе юбки безмятежно

Разглядывал, и снова возбуждался:
Бедро такое мощное, крутое,
И почему-то вновь заныли яйца:
- Сперва обедать, это же святое!

- И вообще, давай сегодня больше
Не будем заниматься - ни стихами,
Ни чем-нибудь ещё - покушай борщик,
И возвращайся в дом, к любимой маме!

Обиделся, надулся, но не в силах
Перечить был училке ненаглядной;
Подумав: “Классно было всё, “нехило”,
Но завтра “вставлю” “раком” прямо в ванной!

Пускай она сегодня отдыхает,
Я отомщу ей за такую строгость:
Приблизится к прижизненному Раю,
Почувствует, что побывала с богом!”

Прощались в этот раз уже целуясь;
Погладив парня нежно по головке,
Вдруг показала, улыбаясь, дулю,
И в шутку повела красивой бровкой:

- Смотри, шалун, не забывай про маму,
Она тебя похвалит и поддержит,
Но, коль имеешь дело с классной дамой,
Вниманье удели своей одежде:

Чтоб завтра заявился в новой “тройке”,
Чтоб тщательно почистил сам ботинки,
Иначе за урок поставлю “двойку”,
И буду холодна с тобой, как льдинка!

Ушёл он озадаченный и грустный,
Но надо было порешать проблемы,
Пошёл просить у матушки “капусту” -
Осуществить желанье “королевы”!



Училка: воспитание чувств. Часть 6

Пришёл, одет “с иголочки”, довольный
Весьма самим собой при этом слишком;
Не в силах скрыть улыбочки невольной,
Она лишь прошептала: “Ну мальчишка!”

Сама была в “халате-распашонке”,
Запахнутом едва на плотном теле;
“Какая сексуальная девчонка!” -
Подумал вдруг, и сразу захотелось…

Ведёт его в гостиную под ручку,
И предлагает выпить для начала;
Взглянула на парнишку взором жгучим,
Вдруг… распахнув халатик, прокричала:

- Иди ко мне, ласкай мою “мохнатку”,
Встань на колени, полижи мой клитор!
С тобой сегодня буду злобной, гадкой,
Чтоб отомстить за прошлые визиты!

Сама присела в кресло и, расставив
Пошире бёдра, поманила пальцем;
Он понял, что сейчас отнюдь не вправе
С училкой спорить, хоть сводило яйца

От острого желания проникнуть
Меж бёдер непосредственно в “пещеру”,
И потому услужливо, не пикнув,
Встал на колени, и, не тратя нервов,

Стал изучать “мохнаткины” дорожки:
Вот губки розоватые, вот клитор,
И усики смешные, как у кошки:
- Давай, дерзай, целуй, коли не пидор!

А клитор возбуждён, привстал, как пенис,
Довольно крупный, вкусом - кисловатый,
“Теперь от куни никуда не денусь!” -
Стоять в раздумьях было поздновато…

Весьма забавна эта мизансцена:
Парнишка на коленях - в новой “тройке”,
Весь модненький, при галстучке, в носочках,
Как старая доярка перед дойкой;

Однако вместо вымени коровы
Училкины раздвинутые губки,
А роль доярки выполняет Вова,
И у него подрагивают руки…

Не мог ещё с утра себе представить,
Какая “экзекуция” по плану
Училки предстоит (шальная дама!),
Ну прямо всем “романтикам” на славу:

Раздвинутые бёдра дамы зрелой,
Шикарная “мочалка” пред глазами,
И франт, от робкой страсти обалделый,
Стоящий на коленях перед дамой!..

Сначала к клитору припал губами,
И стал его посасывать легонько,
Как малое дитя из сиськи мамы,
Причмокивая иногда негромко;

Потом включил язык - откинув выю,
Она руками к клитору прижала,
Глаза её от страсти закатились,
Когда зубами прикусил за “жало”;

И вот она уже готова “кончить”,
Сдавив ногами шею “рифмоплёта”,
Вдруг простонала:”Посильнее, Вовчик!”,
И прокричала матерное что-то…

Чуть позже он два пальца между губок
Просунул - “точку джи” искать собрался;
Когда нашёл, ей стало не до шуток:
Близка к вершине неземного счастья!

Дрожа, опять “кончает”, долго, бурно,
Конвульсии охватывают тело,
Ругается всё время нецензурно,
Пока он завершает “злое дело” -

Два пальца плавно, нежно, постепенно,
Спокойно достаёт из вульвы мокрой,
Теперь желает “въехать” непременно
В неё с “дружком”, но: “Погоди, не трогай!” -

Раздался клич училки, офигевшей
От только что законченных событий,
- Сдержись и потерпи, мой “фраер лепший”,
Мне надо в ванну, “кисоньку” отмыть бы!

Возьми меня на ручки, отнеси-ка,
Сегодня я хозяйка, ты - мой евнух;
Не следует роптать, и даже пикать,
Иначе прогоню в твою “деревню”!

И он, склонив свой взор почти потухший,
Понёс свою “хозяйку” прямо к ванной,
Включил водичку, сам, в одежде лучшей
Обязан был с ней лечь, как на диване,

В прохладную водичку с “Бадузаном”,
И натирать ей все места мочалкой,
И пить сырую воду из-под крана:
Так приказала “строгая весталка”!

На этом завершался “день четвёртый”
Их “пламенного”, страстного общенья:
Парнишка попрощался с грустной мордой,
А про себя подумал: “Приключенья

Лишь начались - теперь держись, училка,
Назавтра мой черёд, с тобой сквитаюсь,
Такое сотворю, что без бутылки
Не переваришь впечатлений, баю!”

Попёрся, весь в соплях и “Бадузане”,
До ниточки промокший, но довольный,
Хоть и не ведал, что же скажет маме,
Когда домой заявится спокойно…



Училка: воспитание чувств. Часть 7

Наутро в тёртых “трениках” явился,
Она сначала даже не желала
Впускать, однако, словно “русский витязь”,
Он взял её за горло, как за жало:

- Сегодня очередь моя, “принцесса”,
И потому встречай меня, как гостя
Желанного, как жениха - невеста,
Не то могу и наорать со злости!

В ответ она лишь посмотрела мрачно,
Но не перечила теперь особо;
Была одета в пеньюар прозрачный,
Под ним - телес волнующая “сдоба”.

В гостиной на столе - Есенин, “Стансы”,
Взяв томик, начал вчитываться в строчки,
Стихами откровенно зачитался,
Вдруг заявил: “Представь, что твой сыночек

Не тот, что на море, а я, “приёмный”,
И жаждет пососать большую сисю;
Не откажи ему хотя б сегодня,
А после предъяви шальную “кису”!”

- Сегодня ты “командуешь парадом”?
Раз так, изволь, бери её в свой ротик,
Коль не боишься отравиться ядом,
Или того, что заболит животик;

Тебе какую - ту, что возле сердца,
Иль правую, сам можешь выбрать даже;
Имеешь право вспоминать про детство,
Считать, что я сейчас твоя мамаша…

Он выбрал левую, она достала
Из выреза халата чудо-сиську;
Он к ней приник как украинец - к салу,
К училке подойдя вплотную быстро.

Он втягивал сосок, а рядом крестик
Тихонько колебался между грудок,
Жаль, молочко не шло, а вставший “пестик”
Серьёзно угнетал его рассудок.

Но вот уже училка разомлела,
И пеньюар свой скинула мгновенно,
С волненьем приглашая парня к делу,
Желая предъявить “дорогу к плену”.

Но он не утолял её желанье
И продолжал сосок терзать зубами -
Обидно было это невниманье
К такой роскошной и горячей даме!..

Тянулось время, грудь совсем разбухла,
Однако продолжал юнец упрямо
Сосок тянуть упорно в рот паскудный,
Прикусывая крепкими зубами…

Не выдержав такого моветона,
Она вскричала: “Хватит, окаянный!”;
Желая довести её до стонов,
На грудь вторую перешёл, поганец!

Когда она в томленьи истекала,
Он вдруг повёл её под белы ручки
Куда-то очень медленно направо…
- То будет месть за поведенье сучье!

И вот они уже вдвоём в сортире:
Её подводит ловко к унитазу,
Поставив “раком”, ножки врозь, пошире,
Вставляет ей свой “шприц” по яйца разом!

Она руками в обод унитаза
Едва упёршись, закряхтела громко;
- Что нравится тебе, “душа-зараза”,
Когда тебя насилует ребёнок?

В ответ слышны лишь сладостные вздохи;
А член вдруг траекторию меняет:
С трудом проходит в задницу - неплохо,
Глядь… в ней уже по яйца “чудо-ляля”!

Она вопит, что не ждала такого
От злобного ребёнка-оглоеда,
А ученик, не проронив ни слова,
Достав из попы член, как сигарету

Ей предлагает сунуть в ротик алый;
Естественно, возмущена не в меру
Училка… только, вспомнив шалость
Вчерашнюю свою, не портя нервы,

Смирившись с ситуацией забавной,
Раскрыла рот и заглотила пенис
(“На нём мои какашки, просто браво,
“Сынок приёмный” - плут и секси-гений!”)

Сосала вдохновенно, с наслажденьем,
Вдыхая “аромат” дерьма и спермы,
А он в экстазе начал песнопенье -
Запел про деревеньки, свинофермы…

“Весёлый день” тихонько завершался,
Осталось лишь помыться в тёплой ванной;
Вдруг вспомнилось про “тройку”, модный галстук -
Расхохотался, словно в доску пьяный!

- Чего смеёшься, “сынка-хулиганчик”,
Тебе совсем не стыдно, что с “мамашей”
Сегодня сотворил, противный мальчик?
Давно пора бы стать гораздо старше!

- Коль “мамочка” беспутная, то стоит
Наказывать хотя бы раз в неделю,
Чтоб оценила ряд чужих достоинств,
И в мой большой талант смогла поверить;

Иначе расслабляться станешь часто,
А это не пристало “классной даме”,
И потому я принимать участье
Начну отныне, как к родимой маме!

Пойдём-ка в ванну, да своей “мочалкой”
Потри мой пенис, а не той, обычной;
И спину тоже ею три - что, жалко?
Со мною спорить нынче неприлично!

Теперь привстань и развернись, чтоб сзади
Вошёл в твой мощный зад - терпи, не охай!
Представь, что будто в пионеротряде
Вожатая - вот так, совсем неплохо!

Теперь опять потри его мочалкой -
Да не своей теперь, а настоящей;
Я по уши влюблён, моя “весталка” -
Свидетельствует это член стоящий!

Ну ладно, мне пора, где полотенце?
Имеешь право послужить и в этом:
“Сыночек” сам не хочет протереться,
Он слишком утомлён твоим минетом!

Где “треники” мои, подай скорее,
Налей-ка на дорожку конъячишки!
Отлично, и “до завтрева”, “миледи”…
И натяни уже свои трусишки!



Училка: воспитание чувств. Часть 8

С опасной бритвой утром заявился,
Училка испугалась поначалу;
Он объяснил, что хочет выбрить “кису” -
Её “мохнатка” дырочку скрывала,

Которая должна стать позаметней;
Хоть “другу” будет менее приятно,
Зато для глаз - сплошное наслажденье,
К тому же, чисто там и аккуратно.

Разделись и пошли скорее в ванну,
Но ученик решил сравнить сначала:
Как будет лучше “трахать” “маму” -
С “мочалом” или вовсе без “мочала”?

И потому не стал пока “мохнатку”
Немедленно сбривать, но прежде, стоя,
Оценивает “кучерявость мамки”,
Вогнав по яйца “резвого ковбоя”…

И вот в последний раз лобки сцепились,
Покрытые волосьями у “мамки”;
И член вовсю стремится вглубь с усильем,
Пытаясь достучаться аж до матки!

В процессе столь сумбурного соитья
Она случайно кран рукой задела,
Их обдало холодною водицей
Из душа, он подумал обалдело:

”Какое счастье, что водой холодной,
Не кипятком, а то бы всё упало!”,
И продолжал долбить шальную “донну”,
Прощаясь навсегда с её “мочалом”…

И всё ж рукой до крана дотянулся,
Но… вдруг пошла горячая водичка -
Ошибся с краном “на высоком пульсе”,
Но получилась тёплая - отлично!

Потом, подмывшись быстренько под душем,
Он бритву взял, и, прямо на “стиралке”,
Куда он посадил хмельную “клушу”,
Стал “кису” брить - терпи покуда, “мамка”!

Так постепенно раскрывал “пещерку”,
Гостеприимно разомкнулись “своды”;
Прелестный был видок на клитор сверху:
Великолепна женская природа!

Бритьё закончив, не “входил” сначала,
Ведь “киске”, ныне лысой, было б больно
Тереться о лобок; чтоб не скучала,
Ей смазав мазью нежною ладонью

Нагую “кису”, смазал также “друга”;
И, задыхаясь от волненья, “в позу”
Поставив, “въехал” в попу (как упруга!),
Почти не больно нынче - лишь заноза!

А чуть позднее, малость попривывкнув,
Почувствовала удовлетворенье,
И “кончила”, когда разбухший клитор
Он стал тереть, как сексуальный гений!
 
Помывшись и одевшись, посидели
В гостиной, декламируя поэтов
“Серебряного века”, слово “гений”
Произнеся отнюдь не раз при этом.

Он попросил её надеть по-новой
Голубенький “халатик-распашонку”,
И предложил теперь игру: то слово,
Что вслух произнесёт, пусть, как девчонка

Отважная и смелая, немедля
Проиллюстрирует ему без споров;
Сначала - существительному внемлет,
А после речь пойдёт и про глаголы…

И тут же произнёс с волненьем: “Грудки!”,
Она тотчас халатик приоткрыла,
Показывая два холёных чуда,
И улыбаясь весело - как мило!

Потом последовало: “Ножки, спинка!”,
Она продемонстрировала, после
“Явилась взору” “киска” без щетинок,
Побыть с которой захотелось возле…

Пора было переходить к глаголам:
“Сосать!” - сказал, и алый рот раскрылся;
Взяв “друга”, стоя на коленях, голой,
Училка приближает “рок событий”…

Но, не “кончая”, заявляет: “Трахнуть!”,
А сам на мягкий стул садится быстро;
Она ему на пенис сверху разом,
Как на шампур, насаживает “кису”!..

Пока они “говели”, стул сломался -
Упали на паркет, не расцепляясь;
Она вертелась, поменяла “галсы”,
Теперь сидит спиной к нему, как “ляля”…

Он вспомнил после “схватки” завершенья,
Что собирался провести анализ:
С какой приятнее “говеть” “мишенью” -
С “мохнаткой”, “лысой”?.. Чёрт возьми, с “аналом”!

В “анальном” сексе с женщиной роскошной
Настолько необычно всё, как будто
И “подопечною”, и “сладкой ношей”
Становится Европа вся - о, чудо!

Особенно, когда, по яйца “вставив”,
Тихонько оторвать “мадам” от пола;
Прижавшись к ляжкам, думаешь: “Я - Сталин,
Являюсь всей Европы дирижёром!”

Вслух произнёс свой вывод осторожно,
Чтоб не обидеть классную училку;
Увы, она расстроилась немножко,
Ведь так хотела “править” бритой “киской”!..

В порядке примирения погладил
Её отныне бритую “пещерку”,
А после, обойдя училку сзади,
Вошёл в неё, чтоб успокоить нервы

Расстроенной училки бесподобной,
Лаская две шикарнейшие груди;
Всё было здорово в “царице сдобы”,
К тому же, столь добра, что не осудит.

Так завершался день шестой “интима”,
Он был, конечно, самым ярким в жизни
Юнца - как сладкий сон у пилигрима!..
Какие впредь с училкой ждут сюрпризы?..



Училка: воспитание чувств. Часть 9

Отныне будет с нею джентльменом:
- Чего изволите, что будем делать?
Желаете ли нынче перемены,
Или продолжим с Вами ту же “тему”?

Она обескуражена немного,
Понять не может, что ещё задумал:
Что вежливый - прекрасно, слава богу!..
Но выглядит довольно странно, глупо

После всего, что было между ними -
Весьма опасно “перевоплощенье”:
Вдруг снова стал “ягнёнком” с тонкой выей,
И будто просит у неё прощенье…

Она была в халате-“распашонке”,
Который очень нравился парнишке,
Но нынче раскраснелась, как девчонка,
Когда из под халата ляжка-пышка

Случайно приоткрылась вместе с “киской”;
При этом он не обратил вниманья,
И не смотрел, как прежде, как на миску,
В которой лакомство, питбуль диванный…

Когда вошли в гостиную, спокойно
Присел на стул, достал свои “писульки”,
И начал декламировать - невольно
Залюбовалась им, и вновь “кисулька”

От страсти постепенно набухала,
Кровь быстро приливала всё сильнее,
Вдруг стала влажной, показалось мало,
Что он читает только, и вдвойне ей

Вдруг захотелось потакать парнишке:
Халатик сбросив, подошла вплотную,
К его плечу прижав большую сисю,
Стремглав присела на него, любуясь;

Но он, как будто бы не замечая,
Всё продолжал своё стихотворенье,
Спокойно прихлебнув глоточек чая,
В который прежде положил варенье…

Училка обомлела - злость, досада
Мгновенно охватили, каменея
Его окинула безумным взглядом,
И, расстегнув ширинку, резко “змея”

Руками ухватила, а ногтями
Царапала “головку” - он от боли
Воскликнул удивлённо: “Хватит, мама!
Оставь мой член, пусти его на волю!”

- Тебя, противный, непослушный мальчик,
Немедля накажу, коль не желаешь
Меня ласкать - нашёлся тоже, “мачо”,
Сперва довёл до вожделенья края,

Изображая некий “светский глянец”,
А после начал грубо издеваться?.. -
Немедленно входи в меня, поганец,
Мне надоело слушать “секси-стансы”!

- Ты расцарапала головку мне, училка,
Ещё меня и называешь хамом?
Перестаралась с ноготками шибко -
Попробуй отсосать, потом бальзамом

Каким-нибудь помажь, иначе вовсе
Гангрена разовьётся, сделай милость,
Коль не желаешь, чтоб немедля бросил,
Давай-ка, прояви усердий пылкость!..

Подумав, оценила обстановку:
Действительно, пора спасать и пенис,
И хитрого, безбашенного Вовку,
От страшной неожиданной гангрены…

Тихонько язычком прошлась шершавым
По крови ручейкам, что на головке,
Испытывая к бедненькому жалость -
И больно было, и приятно Вовке!

Он даже ей слегка “присунул” в ротик,
Почувствовав тепло её дыханья;
Она, отторгнув член, шепнула: “Вовчик,
Лечу тебя сейчас, и не мешай мне!”

Позднее, почесав в раздумьях “репу”,
Идею предложил, едва не плача:
- Мой “друг” сегодня болен, но при этом
Готов тебя позабавлять иначе…

Она заинтригованно спросила:
- Наверно, будешь ублажать мне “киску”?
Идея хороша - вперёд, мой милый,
Тем более вчера побрил, держись-ка!

Пошли, смеясь, к ней в спаленку неспешно,
Присела на кровать, раздвинув бёдра,
Он, как юнец робеющий, безгрешный,
Стал изучать “пещерку”… Мигом бодрость

К нему вернулась, огонёк во взгляде
Немедля осветил лицо мальчишки -
Он вновь уверен, страстен, плотояден,
И больше не скучает по “усишкам”.

Сперва два пальца медленно, без спешки
Он вводит в увлажнённую “пещерку”,
А, углубившись, бережно и нежно
Поставив под углом, тихонько, к верху -

В район лобка, внутри согнувши пальцы,
Ей делает массаж, как “мануальщик”,
И к точке “джи”, совсем забыв про яйца,
Теперь стремится ошалевший мальчик!..

Минут с десяток терпеливо гладит
Ей бугорки и впадинки в “пещерке”;
И вдруг она, со лба откинув пряди,
Вся задрожала - прям, как рыба нерка,

Что оказалась в траулера сети,
В конвульсиях забившись от экстаза,
А он другой рукою снизу метит
Ей прямо в попу - вот наглец, зараза!..

Она уже откинулась на спинку,
“Кончая”, захлебнулась от восторга;
“Жаль, некому снимать сию картинку” -
Успел подумать, осклабившись, Вовка.

Чуть позже, без малейшей передышки,
Стал лобызать давно разбухший клитор,
Она лишь простонала: “Сносит крышу,
Немножко тише, умоляю, Виктор!”

Он резко отстранился и воскликнул:
- Какой тебе я “Виктор”, вновь о муже
Припомнила, что, до своих каникул,
Он так же делал? - Что ты, много хуже!

Однако, у парнишки слишком долго
Не проходило разочарованье;
Она его молила, словно бога,
Но он решил прервать сие свиданье.

Оделся быстро и пошёл на выход,
Она - за ним вдогонку, горько плача,
Молила, чтоб простил, спросила тихо:
- Придёшь ко мне назавтра, милый “мачо”?

- Зови меня отныне просто “Виктор”,
Коль скоро он тебе столь люб и дорог,
Вот только Виктор нынче лижет клитор
На берегу морском какой-то “Доре”.

- Пожалуйста, прости, в тот миг забылась,
Давно не люб он, просто по привычке;
И не бросай меня, как божью милость
Прошу, иначе враз сгорю, как спичка!

- Давай немного отдохнём, тем паче
Мне надо подлечить мой бедный пенис;
Я позвоню дня через три - удачи!..
И быстро удалился “юный пленник”.



Училка: воспитание чувств. Часть 10

Три долгих дня залечивая рану,
Он размышлял о страстной “секс-училке”:
Была почти три месяца желанной,
А нынче… для него побрила “киску”!

А сколько упоительных мгновений
Ему дарила беззаветно, страстно?
Какие опьяняющие сцены
Происходили, как была прекрасна!

Тогда какое он имеет право
Сердиться слишком долго на училку? -
Ведь суперженщина, не просто баба!..
Пора вернуться к ней из “самоссылки”.

Заплаканная, грустная училка
В дверях стояла, взор потупив, молча;
Халатик распахнулся вдруг, и сиськи
Спросили будто: “Что, желаешь, Вовчик?”

Он улыбнулся и обнял “старушку”,
Прижав к груди и чувствуя томленье;
Чуть отстранив, на бритую “зверушку”
Залюбовался, сразу настроенье

Улучшилось, и он, погладив “киску”,
Училку похвалил за то, что снова
Её подбрила, и в квартиру быстро
Повёл, и сразу стал читать Баркова.

Вся обратившись в слух, она смотрела
На паренька влюблёнными глазами,
При этом как-то робко и несмело,
Как будто на душе остался камень…

“По-прежнему корит себя за имя
Которым назвала меня в тот вечер” -
Подумал он, решив, что впредь отныне
Не станет вспоминать о прошлой встрече.

К училке быстро подойдя вплотную,
Провёл руками по прелестной пряди,
Встав на колени, как жену родную,
Стал нежно целовать, по спинке гладить.

Затем, взяв на руки, понёс, целуя,
Туда, где с мужем много лет “говела”;
В уютной спальне, больше не ревнуя,
Раздел тотчас, и начал обалдело

Ласкать её изысканные груди,
Меж ними погрузившись головою,
Тоску и скуку предыдущих будней
Затмить пытаясь новою игрою:

Ей предложил лечь на него “валетом”;
Она вначале очень удивилась,
Но выполнила “просьбу от поэта”,
Тем самым оказав большую милость

Не только лишь ему - себе, поскольку
Подобный опыт был совсем в новинку:
Отчаянно отважный, шустрый Вовка
Легко прижав за то, что ниже спинки

Двумя руками, язычком шершавым
Стал целовать ей клитор, после - вульву;
Она в ответ взяла в свой ротик алый
Его “дружка”, сосёт отважно, буйно…

Тут началось такое, что непросто
Описывать словами - оба рады,
Как если бы вдвоём на чудо-остров
Попали, где неведомы преграды

Ни от какой “морали утончённой”,
Ни от любых иных ограничений;
Как два бойца, на гибель обречённых,
Что перед смертью кушают печенье,

Они вцепились мощно, не по-детски
Друг в друга, тормоза совсем забыты;
Подход к интиму был отнюдь не светский:
Сношались буйно, словно троглодиты!

Он языком проник как можно глубже,
Она втянула член аж до трахеи,
В волшебный тот момент никто не нужен:
Ни муж, ни дети, словно злая фея,

Она в экстазе прикусила пенис -
Тот был ещё не до конца излечен;
Так вышло, что “кончал” в сие мгновенье
Вован, и заорал, как сивый мерин

От боли и от дикого экстаза;
Она “кончала” тоже в это время,
Конвульсии от вульвы и до таза
Охватывали даму, но за темя

Схватив училку, разжимать ей зубы
Он начал, взвыв от страшной боли;
В хмельной момент забвенья “счастья трубы”
Училку оглушали, и невольно

Ещё сильней смыкала зубы, боже,
А он уже почти терял сознанье,
Когда вдруг поняла, что так негоже,
И ротик, полный спермы с кровью парня

Открыла, наконец, а тот, рыдая,
С себя её откинув, матерился;
Она, покинув сад земного Рая,
Всё сразу осознав, вскочила быстро,

И, проглотив скорей и кровь, и сперму,
Нашла аптечку, йод и бинт, и стала
Ему обеззараживать то место,
Где кровь, струясь, на простыню стекала.

Он продолжал стонать от боли резкой,
Она, расстроенная, на коленях,
Себя ругая за хмельную мерзость,
Опухший член ученика мгновенно

Забинтовала, после поцелуем
Коснулась, всхлипнув, бледных губ бедняги;
Потом, совсем нагая, напрямую
Пошла на кухню, и конъяк во фляге

Несёт ему скорей, и шоколадку;
Он приложился жадно, стало легче,
Боль отпускала, но не всё в порядке:
Член забинтован, и “работать” нечем:

Ведь голая училка - на коленях,
Шикарными грудями возбуждая,
А пенис поднимается мгновенно,
Как транспарант во время Первомая!..

Заметив возбуждение хмельное,
Училка покраснела, засмущалась;
Сама себя почувствовав больною,
К ученику испытывала жалость.

Обняв его, к большой груди прижала,
Как мамочка кормящая, подставив
Свой розовый сосок, довольный малый -
Причмокивает даже, “сладкий заяц”…

Увы, пришла пора им расставаться,
И не на день - скорее, на неделю;
В его глазах не наблюдалось счастье,
Да и она в хорошее не верит…

Прихрамывая, из квартиры вышел,
Она, вслед парню глядя отрешённо,
Подумала: “Как будто принц из книжек!”
Почти влюбилась в юного пижона…



Училка: воспитание чувств. Часть 11

Неделя показалась бесконечной,
Он тосковал по трепетной училке,
А расставанье представлялось вечным,
И боль не только в члене, но в затылке.

Никак понять, в чём дело, мама парня
Не в состояньи - он молчит всё время,
Из дома не выходит, на диване
Лежит и смотрит в потолок бесцельно.

Одно бодрило, что “дружок” всё больше
Излечивался от укусов страстной,
Шальной училки - как сосала, боже,
И как она в тот миг была прекрасна!..

Прошла неделя, снова у порога
Училкиной квартиры объявился;
Она спросила радостно, но строго:
- Ужели подлечил свой “главный бицепс”?

- Надеюсь, что мой “друг” восстановился,
Но ты пообещай, что впредь не станешь
Кусать, как очумевшая волчица,
В гостиной ли, в постели, или в ванне!

- Конечно, дорогой, я обещаю,
Что буду с ним предельно деликатна;
Давай-ка, заходи, по чашке чая
Мы выпьем для начала, я так рада!

Попили чай, стишочки почитали,
Но вдруг достала пенис сквозь ширинку,
И изучать головку до деталей
С волненьем начала - смешна картинка:

По мере проведенья “экспертизы”
Его уже многострадальный пенис
Сначала “задышал”, и, без капризов,
Ожил и затвердел, “весёлый перец”.

Не удержаться ей от искушенья:
Задрав мохеровый халатик снизу,
Ему на вздыбленный “шампур” присела,
Накрыв его своею влажной “кисой”!..

“Училка-ученик” - дуэт забавный,
Особенно, когда в подобной позе;
Сидят в объятьях жарких мило, славно…
При этом “шип” застрял в “бутоне розы”!

Потом она, привстав, белёсой спинкой
К груди его прижалась возбуждённо,
И снова села, снова “половинки”
Соединились парочкой влюблённой:

Она вовсю заёрзала, “кончая”,
Упругой попой прижимаясь к яйцам,
Он тоже был уже почти у края,
И через два мгновенья “расплевался”…

Им было так уютно в этой позе,
Что, не желая даже “разлепляться”,
Сидели долго - “шип” во влажной “розе”,
Она ему поглаживала яйца…

Пора было, однако, подкрепиться,
Она пошла на кухню, разогрела
В микроволновке вкусненькую пиццу,
И он, смеясь, воскликнул: “Это - дело!”

Но для начала выпили по триста -
Конъяк хорош, и вот уже в подкорке
Опять живёт желанье “суперприза”
У по любви тоскующего Вовки.

“Диван весьма хорош в углу гостиной,
Мы, почему-то, им пренебрегали;
Неплохо бы прилечь, да засадить бы
Ей сбоку, это будет “хали-гали”!”

Ведёт её к дивану, и халатик
Тихонечко снимает, сам, раздевшись,
Ложится на бочок вплотную, сзади,
И ножку поднимает, наглый грешник.

Она теперь готовится к атаке,
Сердечко застучало от томленья -
Неделю не спалось от грусти самке,
И, наконец, войдёт, как добрый гений,

Самца упорный член почти по яйца,
Начнётся развлеченье “тело в тело”,
И в этом восхитительнейшем танце
Случится всё, чего она хотела!

Одна беда: супруг с детьми вернётся
Дней через пять, и что тогда ей делать?
Она влюбилась пламенно в подростка,
Ученика из школы - дикость, мерзость!

Немного им осталось напоследок
Друг дружкою в истоме наслаждаться;
Опять начнутся “постные обеды”
И скучные заботы “в ритме вальса”…

Какое счастье, что ещё есть время
Подумать и на что-нибудь решиться…
Но как с себя стряхнуть такое бремя,
И вдруг нарвётся он на мужа бицепс?..

Супруг, преподаватель физкультуры,
Ревнив, жесток, телосложеньем крепок,
Способен с них содрать обоих шкуры…
К тому же, у неё отсудит деток!..

Но что же делать, как крепчайший узел
Иль развязать, иль разрубить возможно,
Как ей расстаться с нелюбимым мужем?..
Увы, пойти на жертвы слишком сложно…

Прощаться не хотели очень долго,
Но время шло, поцеловались мило,
Домой вернулся погрустневший Вовка,
К себе в постель - печальная училка.



Училка: воспитание чувств. Часть 12

Наутро вновь встречаются пораньше;
Она - после почти бессонной ночи;
Его целует, почему-то плача,
Как будто рассказать плохое хочет.

Вошли, обнявшись, и прошли на кухню,
Он ничего плохого не почуял:
- Что, девочка моя, откуда “нюни”,
От слёз твоих ещё сильней хочу я!

- Нет, погоди, дней через пять приедет
Семья, не знаешь, как боюсь супруга:
Коль заподозрит что, на белом свете
Несладко станет нам обоим, туго!

- Вернётся не сегодня и не завтра,
Есть время всё как следует обдумать;
Ну, а сейчас с тебя желаю “штрафа”,
Прими в объятья “озорного кума”!..

Она блины готовила “дитёнку”
В халатике коротком и прозрачном;
Не выдержав, он к “мамке” сзади-сбоку
Подкрался - та, вздохнув, сказала мрачно :

- Отстань, блины сгорят, дурной мальчишка,
И не держи меня “за здесь”, охальник,
Уйми нетерпеливую пипиську,
Не то в башку влетит кипящий чайник!

Со вздохом отстранился от училки,
Но оторвать свой взгляд не в состояньи
От ладненькой фигурки “секс-кобылки” -
Таращится, как бомж на сладкий пряник!

Перекусив, попив чайку с блинами,
Отправились в гостиную, чтоб вместе
Стихи читать, но так увлёкся “мамой”,
Что покушался на “лишенье чести”

Беспутный ученик от раза к разу;
Училка отказать не в состояньи,
И вот уже “стояк” вогнал, зараза,
И началось “шальное состязанье”:

За талию держа, хрипел от страсти,
Она слегка откинулась в экстазе,
В конвульсиях “кончают”, как во власти
Хмельного наважденья - просто праздник!

Потом легли скорее прямо в ванну,
Смеются и играют - шум и гогот!..
Вдруг раздаётся детский голос: “Мама,
Приехали, испытываем голод!”

И в это время в ванную заходит
Супруг, при виде “праздного веселья”
Взгляд сразу стал стальным, а морда
От праведного гнева покраснела.

За шею сгрёб, и головой о ванну
Юнца, беднягу, ударяет резко:
- Ты выбрала несчастного болвана? -
Какая тварь, как это низко, мерзко!

Кровь брызжет изо рта, ушей и носа
У паренька-любовника, он стонет;
А в это время - “жизненная проза”:
Вдруг забегает в ванную ребёнок!

Увидев маму голую и парня
В крови, вопящего, вмомент с испуга
В истерику впадает, рвётся к маме,
Со страхом та взирает на супруга…

Пожалуй, вовсе нет большого смысла
Описывать развитие событий -
Конечно, дом “кружился коромыслом”,
Подобное хотелось позабыть бы…

Итог печален: изгнана училка,
Развод, а дети жить с отцом остались;
Пацан четыре месяца лечился,
Она жила в общаге - горечь, жалость!..

К тому же, и работы педагогом
Навеки лишена, пошла в торговки,
А парень, под ребячий громкий гогот
Приходит в школу, но свою неловкость

Не проявляет внешне, ведь, как прежде,
Влюблён в свою и “экс-”, и “секс-училку”;
Не потерял с ней вновь сойтись надежду,
И просит маму сделать ей прописку

В своей квартире, та, его жалея,
Готова разрешить ему и это;
Теперь есть шанс у “секси-бармалея”
Встать на ноги и стать большим поэтом.