Он гордо заявил в прощальной речи:
- Я - лучший президент на белом свете,
За восемь бесконечно сложных лет
В заботах жил, чтоб миру быть без бед,
О нищих думал, чтобы их (за деньги)
Лечили, и давали всем конфетки,
По миру демократию и судей
Упорно насаждал, мешал лишь Путин!

В ответ преемник выразил сомненья:
- Позвольте, это Ваши впечатленья,
И всей элиты - наглого ворья,
Что очень любит “радость бытия”,
И только ради собственного блага
По миру развело войны бодягу
Под Вашим руководством, “добрый негр”,
Какой Вы к чёрту “всем добра пример”?

Насупившись, состроив умной мину,
На видеосуфлёр, как на картину,
Уставился “большой лауреат”,
(А про себя подумал: “Вот же гад!”),
А после, взяв под ручку обезъяну
(Свою “красотку”), и, как будто пьяный,
“Тепло” врага похлопал по плечу
(А сам решил: “Убить его хочу!”)

А враг его пытался факты взвесить:
“У “лузера” ещё немало спеси,
Такой способен на любую грязь,
Не зря ему “подпела” пресса-мразь!
Нагадил перед собственным уходом,
Всем мерзким комплексам своим  в угоду,
Чтоб жалкие потуги разведслужб
Поддерживать и впредь, как злобный спрут...”

Но, наплевав на мерзкие угрозы,
И на столичные дожди и грозы,
Одним изящным росчерком пера
Спокойно доказал, что негр - дурак,
Его “обамакэа” - просто нонсенс,
Все вмиг забудут и никто не спросит:
“Великие дела за восемь лет”
Теперь отправят прямо в туалет!

Останется расхлёбывать годами,
Что было наворочено Обамой,
И стойкий запах вони много лет
Останется, как “дружеский привет":
Подкуплены и пресса, и актёры,
Кругом возня и лживые укоры…
Взгрустнув, подумал новый президент:
“Ну ладно, пусть пока попьёт-поест,

Походит, погордится, время будет
Спокойно доказать, кто эти люди,
Чуть позже, только силы наберу,
Их с “леди Клинтон” засажу в дыру;
Редакторов продажных выпру в шею,
Пускай на производстве попотеют,
Маккейнов и Макларенов - под зад,
Пускай не врут, кто прав, кто виноват!”