НЕ НЕОБХОДИМОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ.


     Лишь в процессе написания 3-ей части мне пришла в голову мысль (правда, что лучше поздно, чем никогда) собрать все записки о наших путешествиях воедино, дописать недостающее, чем и займусь, и дать всему этому хозяйству некое общее название. Правда, третья часть в случае написания недостающего уже перестанет быть третьей, но это и не важно (она теперь пятая). А название явилось мне во время утренней прогулки с собаками: Вперед в Прошлое. Вперед – мы стараемся всегда идти и ехать вперед, в непознанное и неизведанное и, даже когда поворачиваем к дому, это все равно вперед, мы выбираем другую дорогу, пусть чуть-чуть, но другую, чтобы больше увидеть и узнать. Вперед! А в прошлое – прошлое было лучше. Я не могу судить о давно прошедшем времени, но о реальных 20-ти или 30-ти годах ответственно заявляю – там было лучше! Лучше были люди, чище была природа. И, оказавшись в любом европейском городке, мы в первую очередь ищем ZENTRUM или BELVAROS, KESKUSTA или CENTRO DELLA CITTA…

     Одно из главнейших и ценнейших достижений цивилизации вообще и ХХ-го века в частности – автомобиль и автомобильные дороги. Автомобиль позволяет в путешествиях быть свободным, увидеть гораздо больше и даже гораздо больше почувствовать – я имею в виду, например, вынужденную ночевку в машине на занесенном снегом перевале во Франции.
     Кроме автомобиля к необходимому я бы еще добавил электричество, горячую воду и отопление. Все остальное можно легко оставить и забыть. Одежду, обувь, пищу человек придумал и нашел гораздо раньше, и долгое время сложившийся образ жизни вполне устраивал человека. И вдруг – бурнейший ХХ-ый век…И львиная доля достижений в общем-то пусты и никчемны. Ну, например, космос – зачем??? Чтобы в сотне-другой километров над нашими головами летали тысячи железных болванок, сталкивались, угрожая на наши же головы свалиться? В чем хоть один плюс этих гигантских и бессмысленных вложений  денег для отдельно взятого человека?

Мы много знаем, много умеем,
Мы подчинили себе Природу.
Но человек слишком слаб и мелок,
Чтоб делать с ней все себе в угоду.

Давайте не будем прыгать-подпрыгивать,
Кричать, что мы одарены разумом…
Природа нам будет слегка подыгрывать,
Чтоб рассчитаться за все сразу!

     …………………………………………………………………………………..           …………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….?
      …………………………………………………………………………………..   …………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………..!!!

     И в любом случае путешествие – это шаг или несколько шагов в прошлое, в историю. И мы хладнокровно проезжаем мимо предместий с их блещущими полированной сталью и зеркальным стеклом офисных и торговых центров, чтобы погулять по отполированным миллионами башмаков и, вероятно, помнящим шествия инквизиторских процессий камням узеньких улочек Старого Города. Именно здесь живет Дух Европы, который я жадно ищу, заглядывая в самые отдаленные от традиционных экскурсионных маршрутов места. А он поманит и ускользнет, оставив легкий сладковатый шлейф с привкусом свежемолотого кофе, кардамона и корицы, а я – за ним, по следу…

     И счастлив этим преследованием.

     Вперед в прошлое!

Сколько держав даже не подозревают
о моём существовании.



Блез Паскаль.

ЧАСТЬ 1

ГЛАВА ПЕРВАЯ

  -   Ой! - сказала жена.
Я проснулся.
И увидел в свете фар фигуру в желтом жилете, любезно предлагающую нам полосатую палочку.
4 часа 10 минут утра.
- Превышение скорости на 13 километров в час. Фиксация в течение 30 секунд.
- А можно мы поедем дальше? Ночь еще на дворе, скоро уже сутки, как мы в пути, до дома чуть-чуть?..
- План есть план. Протокольчик я выпишу быстренько…
Смоленская область. До дома 300 километров.
Подходило к концу наше путешествие по Европе. Первый штраф за 9360 километров увлекательнейшего и захватывающего путешествия...

А начиналось все так…
Впервые эта мысль – поехать в Европу на своей машине – посетила мой мозг и поселилась где-то в дальних пределах мозжечка в 1998 году – далеком уже – мы разложили на полу весьма немаленькую карту Европы и отправились в путешествие, отмечая интересные города и записывая расстояния и приблизительное время для знакомства со всей этой красотой. На исходе третьей недели нашего «Путешествия» мы оказались в Барселоне…
Стоп!!!
А обратно???
В результате мы поехали в Финляндию, исколесили всю южную часть этой благословенной страны, в которую я без оглядки влюбился с первого километра.

Но мысль продолжала жить, расти и огромное нечеловеческое спасибо человеческой памяти за способность среди каждодневного мусора хранить зерна, способные принести такие великолепные плоды.

«Мысль не пошла в слова» - говаривал Достоевский. Да, да, да – это абсолютно верно.  И на этой, и на многих, многих других страницах моих записок я множество раз окажусь в затруднении подобрать слова, способные в полной мере выразить мой восторг от увиденного, услышанного, прочувствованного и за эти 20 дней и 9660 километров, и за следующие многие дни и  многие километры…

Белорусско-польская граница. Ночь. Всё очень оперативно, вежливо, очереди нет. Необходимые формальности, штамп в паспорте…
- Пан!
- Я Вас слушаю.
- Вы не можете ехать дальше.
- ?
- Ваша Шенгенская виза начинает действовать только через 40 минут.
- Ну, хорошо, мы подождем…

И вот мы в Польше. Три года назад я уже был в этой стране. И гуляя по Варшаве, пытаясь окунуться в ее ритм, напитаться Духом этого замечательного города, я вспоминал эпизоды великолепнейшего фильма Кшиштофа Кесьлевского «Короткий фильм об убийстве».

…Должен признаться, что в этих моих заметках будет очень много превосходных степеней. И это все мои настоящие впечатления и чувства. Не затевая сейчас здесь политическую полемику с оппонентами, скажу, что я покорен Европой и считаю, что мы страшно далеки от Европейского не только уровня жизни, но и уровня развития. Не одно, не пять и даже не десять поколений еще нужно нам, чтобы развиться и дотянуться до Европы, чтобы младенцы с молоком матери впитывали образ жизни хотя бы даже и самой неказистой Европейской страны…

Я хотел бы родиться в другой стране.
Много есть таких стран, но они далеко.
Здесь я чахну, здесь грязно и нелегко
Жизнь достойно прожить – не сегодняшним днем –
Не чадить, не коптить. Ярко вспыхнуть огнем! –
И гореть. И гореть вдохновением строк,
Что ложатся тихо на белый лист.
За окном луна, зимний вечер чист,
Я пишу стихи и уютно мне –
Я хотел бы родиться в другой стране…

Я учу язык той, другой страны,
Чтоб понятным быть и понять других.
Я уверен – не ошибаюсь в них.
То же солнце там – только всё не так,
Не сидит в кустах полуночный враг…
Это знаю я, я учил урок.
И «отлично» я получал вполне.
Грезил наяву… И не стыдно мне.
Я шепчу молитвы, я вижу сны,
Я учу язык той, другой страны…


И я с дичайшим удовольствием пытался общаться с финнами – на финском, со шведами – на шведском, с поляками – на польском, с венграми – на венгерском, с австрийцами – на немецком… Хотя бы несколько фраз, хотя бы несколько слов… По моему глубочайшему убеждению, это интересно и выказывает уважение к тем, к кому ты приехал в гости…

ГЛАВА ВТОРАЯ

И вот мы в Польше. Я обязательно хотел побывать в Кракове, да и по пути нам был этот город, но на дворе 3 часа ночи по московскому времени, где-то бы надо и заночевать. Сразу после границы направо уходила 816-я дорога, километров через 60 по ней городок W;odawa – там можно было найти ночлег, но, свернув на эту дорогу, мы попали в такой туман, что в двух метрах от машины глаз упирался в молочно-белую стену. Надо сказать, что сильный туман начался практически от Минска, но такого я не видел никогда. Мы проехали от силы 100 метров, развернулись и в итоге заночевали в  городке  Biala Podlaska в небольшом отельчике «AS».
1145 километров от Толстиково.

Утром после завтрака поехали в Krak;w.

Сразу скажу об одном наблюдении, которое подтвердилось и в Словакии и в Венгрии – то есть в тех странах, которые граничат с бывшим Советским Союзом. Жизнь в восточных районах этих стран хотел сказать беднее, но всё-таки скажу – скромнее, неухоженнее и, в какой-то степени неустроеннее. Это очень заметно, если ехать с востока на запад – на глазах меняются люди, дома, и, даже, кажется, сама природа…
Кто-то со мной не согласится, а может это мое очень субъективное и неверное мнение, но мне показалось, что это так.

19-я дорога, 74-я, 79-я…
1600 километров от Толстиково.
Город Krak;w.

Сказочный старый город. О старых городах еще очень много будет восторгов на этих страницах.
Я готов был бродить по нему до утра…
Чудо!
Просто до дрожи, а словами описать не получается.
Поужинали в ресторанчике «Под Бараном». Польская кухня прекрасна :
Чудеснейшие Flaki – всего-навсего суп из рубца. Я езжу за этим самым рубцом  на бойню – для собак. Но правильно приготовленные  Flaki – поверьте – кушанье истинно для гурманов.
Изысканнейшая Golonka – каким-то немыслимым образом, непередаваемой вкусноты запеченная свиная ножка. Где-то я читал, что, вероятнее всего, рецепт Golonki был завезен в Польшу немцами, но, надо отдать должное полякам за то совершенство, какого они достигли в деле приготовления Golonki.

В мой прошлый приезд в Польшу, в славном городе Olsztyn в меню уютного ресторанчика я увидел в числе закусок странное название – Tatar. Это оказался нежнейший фарш, сырой, в виде круглой котлетки выложенный на тарелке с сырым же желтком посередине. Вокруг – мелко порезанные лук, капуста, редиска, что-то еще, сейчас уже не помню… Все это надо было перемешать…
Восхитительная закуска под сивуху…
На мои восторги официант ответил, что в России такого блюда  нет, поскольку для Tatar’а нужно наисвежайшее мясо.
А в Польше – есть!
Я уже не говорю о массе сортов всегда мягкого и даже горячего хлеба, о нежнейших молочных продуктах…
Я уверен, что в такой стране не могут жить плохие люди.
Вот такая Польша.

Такое ощущение, что весь Krak;w вечерами собирается на Рыночной
Площади – гуляют, сидят за столиками кафе – зачастую с одной-единственной чашечкой кофе…
Как-то все мило, мягко, по-домашнему.
Протрубил трубач свою неоконченную мелодию…
И мы вернулись на улицу Святого Лазаря в отель «Баторы».
Спокойной ночи, Krak;w.
Наутро заехали в старый город, поколесили по узким улочкам, сделали круг почета на Рыночной Площади…
И как-то сразу оказались на нужной нам дороге в сторону Словацкой границы.


ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Словакия – единственное государство из всех стран Восточной Европы, где для транзитного проезда нужна была не просто Шенгенская виза, а мультивиза.
Кстати, о визе, о ее получении в Консульстве Италии:
В Консульство очередь. В принципе, понятно – в Италию едут и зимой, чтобы покататься на лыжах, и летом, чтобы покупаться в Адриатическом, Ионическом, Тирренском и Лигурийском морях. Поэтому, а может быть и не только поэтому, а может быть и совсем не поэтому, прием в Консульстве по записи. Запись по сомнительному телефону, минута разговора стоит безумных денег, а на интересующие меня вопросы ответа я так и не получил.
Ну ладно, записался.
Пришли в назначенный день, принесли все необходимые документы, пригласили к окошку. И выяснилось, что каждый день пребывания на территории Шенгенской зоны должен быть вполне конкретно и документально подтвержден. Речь идет о том, что на каждую ночь должна быть забронирована гостиница. У нас были подтверждены только первая и последняя ночи. Мне казалось это вполне естественным, да и никаких регламентов на эту тему я не нашел. Тем более, мы были на автомобиле и где застанет нас очередная ночь – Бог знает? Где опустится мрак, там и найдем ночлег…
Но пришлось быстренько возвращаться домой, залезать в  интернет и бронировать, признаюсь, первые попавшиеся дешевые отельчики на все ночи нашего путешествия.
И потом от них отказываться, отделываясь штрафом в 10 долларов (если не позднее, чем за три дня…).
Но на следующий день мы стояли перед окошком с абсолютно полным комплектом документов. Консульский работник очень внимательно изучила все бумаги, подтверждающие бронирование гостиниц, посчитала на пальцах количество ночей и количество листов с бронью, на мою просьбу открыть визу пораньше – я хотел спокойно ехать через Восточную Европу, чтобы посмотреть желанную Венгрию – ответила отказом, причем весьма категорическим. Два дня до Италии (до первой забронированной ночи) и два дня после. На мою просьбу открыть мультивизу для проезда через Словакию женщина отрезала, что виза и так будет мульти.
Больше у меня вопросов не было.

…И через два дня получили паспорта с итальянской визой.

Положа руку на сердце, процедура достаточно проста и недолга, если собраны все документы, получено или приглашение, или есть конкретные места ночевок, подтвержденные, либо факсом, либо просто электронным письмом. А если бы я все эти тонкости знал загодя, можно было заказать реальные гостиницы, ведь примерный маршрут нашей поездки у меня был расписан.

В следующий раз, а в планах, быть может и не сразу, но, надеюсь и даже очень, вполне реально осуществимых, путешествие по Скандинавии – Финляндия, навсегда любимая и всегда желанная, Швеция, повторяться не буду, Норвегия и Дания, я постараюсь поподробнее прописать маршрут и заранее забронировать отели по пути нашего передвижения. Кроме вышеназванных удобств, это и время сэкономит, потому что в крупных городах – Будапешт, Рим – ночлежку, ко всему и недешевую, приходились искать…

Так что наши приключения начались еще до поворота ключа в замке зажигания автомобиля в Толстиково 12 марта 2007 года в 6 часов 07 минут…

…И вот граница Польша-Словакия. Две кабинки для пограничников, только проверка паспортов, из машин никто не выходит, не более минуты на одну машину (зависит только от количества пассажиров).
Любопытно, что пограничник стоит на строго определенном ему пятачке, и зону его рук, зону окна водительской двери контролирует видеокамера. Аккуратно, просто и, наверное, надежно.
Опять же из воспоминаний: на границе Польши с Калининградской областью, где я был и довольно близко знакомился с работой пограничников и таможенников, польскому таможеннику и пограничнику нельзя иметь при себе денег больше ста-ста пятидесяти – точно уже не помню – злотых. Пришел на работу, переоделся, закрыл свой шкафчик – всё. Бывают тотальные проверки – найдут большую сумму – до свиданья… Решение, на мой взгляд, тоже изящное, простое и, наверное, надежное.
Причины – просты и понятны.

1716 километров от Толстиково. Пришлось подождать минут 15, пока проверяют документы наши и на машину.
Все очень вежливо.
- Счастливого пути.
- Спасибо.

… и мы уже в Словакии.
Вокруг горы, дорога серпантином вьется с перевала на перевал, на которых лежит снег, и ощутимо холодно после Краковских +16-ти.
Красота вокруг неописуемая, небольшие деревеньки и даже отдельные домики по склонам гор и в ущельях. Домики ухоженные, симпатичные, к каждому ведет дорожка, и у каждого домика стоит автомобиль. Они разные, есть совсем новые, есть уже в возрасте, привезенные, видимо, из Германии, но в удивительно хорошем состоянии. По крайней мере, внешне. Уверен, что и внутренне – тоже…
Закат застал нас на одном из перевалов.
Солнце притаилось в удивительно пушистых верхушках елок. Бывает такая минута перед закатом, или даже меньше, когда солнце вдруг зависнет в какое-нибудь чрезвычайно живописное мгновение, как бы раздумывая, оставлять ли этот уголок земли под покровом ночи, или еще одарить его своим светом и теплом. Но, спустя это мгновение, влекомое неумолимыми законами Матушки Природы, нагоняя упущенное время, быстро-быстро закатится за лес, гору, море, даря своими последними лучами обещание непременно вернуться, следуя тем же неумолимым законам Матушки Природы…
Да, в такой красоте и люди добрее!
Увы, проснувшись утром этого дня в Krak;wе, вечером мы планировали ночевку Budapesten. Поэтому через Центральную Словакию проехали, практически без остановок, Поглядывая по сторонам, дивясь красоте и чистоте вокруг.
Впрочем, было несколько остановок, например, в городке Ru;omberok, где нас оштрафовали за неправильную парковку на 300 коруней – как гостей города – это нарушение предполагает штраф в размере 3000 коруней. Корунь – это словацкая крона. Примерно наш рубль (в марте 2007 года). Потом мы немного заблудились, поехали не в нужную сторону. Вышел крючок километров в 30, может поболее, но в награду за потерянное время мы выпили по чашке кофе в совершенно удивительном заведении – у дороги большой деревянный дом в деревенском стиле, внутри – весьма органичное сочетание дерева и камня. Это всего 1845 километров от Толстиково, так и ездил бы туда пить кофе…
Banskа Bystrica, 1920 километров, милый уютный городок. Падающая башня, обелиск Советским воинам, освободившим Словакию – на центральной площади, ресторан Чехов – отведали настоящие галушки.
И снова в путь…
Обратно мы ехали уже через Восточную Словакию – Ko;ice, Pre;ov, Bardejov, Svidnik – заметна близость бывшего Советского Союза… Впрочем Bardejov весьма симпатичный городок с изумительной красоты старой центральной площадью. А рядом со Svidnik’ом музей русинского села под открытым небом. Деревянные дома, школа, церковь, если где-то что-то написано, то на настоящем русском языке. 230 лет уже этой деревушке…


ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Практически в полночь по московскому времени мы спокойно въехали в Венгрию.
2018 километров от Толстиково. До Будапешта 85 километров.
Здесь мне нужно сделать паузу, чтобы успокоить дыхание, потому что о Венгрии я могу говорить только в наипревосходнейших степенях.

Первым в Венгрии нас встретил заяц обыкновенный, который смирно сидел на обочине, смотрел на нас и не метнулся в ночь, поджав уши, когда мы проезжали мимо. За 40 километров до Будапешта перебежать дорогу хотела лиса, но, видимо раздумав, вернулась обратно во мрак леса. Отличные дороги, а я очень трепетно отношусь к качеству дорожного покрытия, и в дальнейшем нашем путешествии по Венгрии это абсолютно подтвердилось.
Ночью покатались по Будапешту в поисках гостиницы, в результате остановились в отеле за 130 евро с парковкой на седьмом этаже многоэтажного гаража и завтраком. Поднимали машину на лифте, утром спускались по винтовой дорожке, не знаю, как назвать. Понравилось, в дальнейшем такие парковки были в Венеции, в Зальцбурге, без лифта только.
И вот утром Будапешт…
В этот день был какой-то праздник, машин на улицах немного, на обратном пути в Будапеште машин было больше, движение достаточно плотное, правда, без безнадежных заторов, как в Москве.
Очень много цветущих деревьев, город чистый.
Дунай, Парламент, холм Геллерта, мосты, улицы – не могу даже и приблизительно передать свое состояние от наслаждения видеть все это…
И такая (для меня) вся Венгрия. И, может быть, кто-то скажет, что это не так, но…
Это так!
Признаюсь, видели мы и мусор вдоль дорог, и не очень богатые и даже бедные дома в деревушках, а по внешнему виду, по ухоженности дома об этом можно судить достаточно определенно, но всего лишь полтора десятка лет назад Венгрия сделала первые шаги к европейскому уюту и благополучию.
Возможно я не объективен…
Да, я необъективен.
Я в восторге от Европы, она мне снится в снах и видится наяву, я безумно страдаю от того, что не могу жить так, как живут в Австрии, Финляндии, Швеции…
И пусть венгры, поляки, словаки… будут жить хорошо.

Готовясь к нашему путешествию, я составил список городов, которые считал обязательным и необходимым посетить. В этом списке оказался и Sopron, удивительной красоты городок практически на границе с Австрией, в 60 километрах от Вены. Уютный номер в маленькой гостинице в старом городе, вечерняя прогулка по его узким извилистым улочкам – что может быть прекраснее. Ужин в ресторане с гуляшем и котлетой по-шопронски под нежное шопронское пиво окончательно утвердили меня в правильности внесения этого венгерского бриллианта в мой московский список. Хотя до этого я о Sopron;е ничего не слышал и не знал.
Но до Sopron;а был очень красивый старинный городок Gyor с буквально обилием пешеходных улиц в центре.
По чашке горячего шоколада с невероятно вкусными пирожными в кафе «Моцарт»…
И снова подтверждение моей мысли о довольно значительной разнице в уровне, качестве и я бы даже сказал красоте жизни в западных и восточных районах, в данном случае, Венгрии. Очень хорошие дороги, симпатичные деревеньки с красивыми, ухоженными домами, аккуратные возделанные поля…
Практически бескрайнее поле. Малиновое солнце садится за дальний-дальний лес, разлив по небу весь запас своих красок – от ярко-красной на западе до глубоко-синей на востоке. И все небо перечеркнуто в разных направлениях следами от пролетающих самолетов. Я таких полосок насчитал восемнадцать. Вот такое небо над Венгрией…
Итак, 2384 километра от Толстиково, Sopron.

Дальнейший наш путь пролегал наиживописнейшими дорогами №№ 84, 87, 86 вдоль венгерско-австрийской границы – едешь – справа поле, редкие пограничные вышки без пограничников, никакой колючей проволоки, контрольно-следовой полосы и прочих атрибутов, помогающих разделению стран и народов – а там уже Австрия… Но мы решили не нарушать Правила Шенгенского соглашения и въехать в Шенгенскую зону через ту страну, виза которой красовалась у нас в паспортах…

Непередаваемо очаровательные городки-сказки K;szeg, Szombathely, J;k, K;rmend, пограничный переход Davidhaza-Hodos на венгерско-словенской границе. 2550 километров от Толстиково. Переход границы занял 20 минут.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Признаюсь, про Словению трудно что-либо говорить, поскольку и «туда» и «обратно» мы проехали страну по платной дороге, с которой ничего особенно и не видно. Дорога очень хорошая, стоит недорого. Вот, собственно, и все о Словении. Да, на обратном пути проехали через Любляну – был вечер после рабочего дня, много машин на улицах, останавливаться нигде не стали. Причина вполне ясна – я страстно желал побольше времени побыть в Венгрии…   
И опять был совершенно фантастический день в Венгрии, но об этом позже.
Оставил неоднозначное впечатление городок Koper на побережье Адриатического моря у самой границы с Италией. Симпатичен и вкусен старый город, как, впрочем, и все старые европейские города. Но откровенный канализационный запах на набережной и соседних улицах – и это еще не сезон, не летний сезон. Что же будет летом, когда население городка как минимум удвоится за счет туристов, отдыхающих…
По улицам на модных автомобилях носятся, не особенно обращая внимание на пешеходов, молодые люди. Гремит музыка в кафе и дискотеках…
А делаешь шаг в сторону и попадаешь в тесный, но уютный, тихий и далекий от суеты двадцать первого века старый город...
И пусть выщерблена брусчатка тротуаров, пусть облезли и требуют скорейшего ремонта стены домов…
В улочках старого города мы нашли приличный обувной магазинчик. А на обратном пути решили еще раз в него заехать, чтобы прикупить обуви… Итальянской, красивой и удобной, при этом недорогой. Это и было основной причиной вернуться в Koper. Это и было основной причиной возвращаться тем же маршрутом, что ехали «туда». А у меня уже практически созрела мысль держать обратный путь через Вену, Шопрон на Будапешт и далее… Ведь в Вену мы так и не попали. Не хватило буквально одного дня!

Итак, словенско-итальянская граница. 2900 километров от Толстиково.
Итальянский пограничник попросил какое-либо подтверждение забронированных отелей. Получив на руки стопку листов формата А4, он пропал в своей конторке минут на 10. Уж не знаю, чем он там занимался, от части отелей мы к этому времени уже отказались, при необходимости у меня была готова отмазка про задержки в дороге и тому подобное, но выступать в роли сказочника не пришлось. С пожеланиями «Счастливого пути» мы въехали в Италию.
Ура!



ГЛАВА ШЕСТАЯ

Ура, ура и еще раз ура!!!
Наш путь лежит по третьестепенной, но удивительно приличной дороге в сторону города Trieste.
Город немаленький, портовый, террасами выстроенный над морем. Здесь мы впервые столкнулись с разноцветной разметкой для парковки. Дело в том, что одной из причин, впрочем, далеко не первой, нашего путешествия была некая подруга жены, живущая со своим мужем Антонио в городке Marostika, километрах в семидесяти от Венеции, периодически наведывающаяся в Москву, ну и так далее... Антонио, естественно, итальянец.
И когда возникла идея ехать в Европу, появилась мысль попросить наших итальянских друзей о приглашении на пару недель, а с этим приглашением идти получать итальянскую визу, о чем мы и  написали в Италию письмо, все рассказали, объяснили, торжественно пообещали не надоедать своим присутствием, и вообще, ограничить наше общение совместным праздничным ужином, тем более что мы вовсе не собирались прозябать все время, которого было безумно мало для знакомства со всей той красотой, которую обещала нам наша поездка, в несомненно симпатичном городке Marostika, когда рядом Verona, Venezia, Ferrara, чуть подальше Genova, Nice, Cannes, еще чуть дальше Roma. А тут у меня возникла мысль заехать в Австрию, а еще в Германию... Время, правда, не резиновое. В минуте по-прежнему 60 секунд, в часе 60 минут, в сутках 24 часа, в неделе 7 дней и так далее... Но когда еще сможем выбраться людей посмотреть и себя показать?
Но наш итальянский друг Антонио присылать нам приглашение отказался. Это связано, так нам пытались объяснить в длинном письме, с определенными затратами времени – походом в городскую управу, полицию, налоговую службу. И я решительно отказался даже близко от этой Marostika проезжать – мысли, что путешествия не будет, уже не возникало...
В конце концов, визы мы получили...
А в том же письме было весьма невнятно описана «сложность» парковки в Италии. Я, честно говоря, прочитал эту галиматью один раз. Разбираться было решено на месте, не фунт изюму, как говорится...
И вот Trieste. Действительно, на дорогах три цвета разметки для парковки: белый, синий и желтый. Долго ломать голову на стали, тем более, что версий особенно никаких и не было. Спросили у мужика на улице... Через пару минут вопрос был снят: белая разметка – парковка бесплатна, только свободных мест, днем тем более и на оживленных улицах, в центре города найти не то что сложно, а невозможно; желтая разметка – про нее вообще надо забыть, по специальным разрешениям, всякие муниципальные службы и так далее... машину эвакуируют, не успеешь даже отойти от нее; синяя разметка – парковка платная, автоматы для оплаты поблизости, оплатить надо потребное время, чек положить так, чтобы его можно было увидеть и прочитать, свободные места тоже не вот уж в наличии, бывало, в поисках желанного кармашка для автомобиля приходилось уезжать на соседнюю, потом еще соседнюю улицу... Но у меня ни разу не возникло желания так или иначе нарушать правила дорожного движения и человеческого общежития в старой доброй Европе. И штраф в Словакии, в Ru;omberok нас оштрафовали за то, что мы оставили нашу машину на парковке, но на тех местах, где можно останавливаться, когда полностью занята первая площадка, которую я лихо проскочил, а на ней было свободно. И правильно,  и в то же время необычное требование. Кстати, полицейские потом показали нам большой щит при въезде на парковку, где все эти правила написаны.  На словацком языке.
Вот так с первого дня мы старательно искали на улицах итальянских городов синюю или белую разметку, чтобы по всем правилам оставить на час или два или три автомобиль и пойти погулять...
«Множество пернатых гнездится в дюнах, на песчаных отмелях и островах лагуны Градо». Это строка из путеводителя. Пернатые еще не гнездились, да и парковка оказалась бесплатной – для туристов и гостей городка тоже еще не сезон. Был отлив, мы погуляли по дну моря, можно было отойти от берега метров на 70 – мягкий песок, на крупных камнях колонии каких-то ракушек...
В тот же день мы сделали еще несколько шагов к Венеции – к вечеру приехали в город Treviso, что в 25 километрах от города на 118 островах и в 3100 километрах от Толстиково. Красивый средневековый Старый город, немало каналов, некоторые очень живописно бурлят между каменных опор, на которых стоят трех- и даже четырехэтажные дома.
Отелей в центре города не оказалось, а может, плохо искали,  и мы, словно точка, раскручивающаяся по Архимедовой спирали, оказались в ближайшем пригороде, если так можно выразиться применительно к итальянскому городу. Отель «Fogher» сети Best Western обошелся нам в 90 евро с парковкой и завтраком. А нашли мы этот отель с помощью удивительного устройства – навигатора, который я приобрел специально для нашего путешествия. И выручал он нас не однажды.
На следующее утро опять вернулись в центр  Treviso, еще погуляли, пофотографировали, выяснили, что парковку накануне оплатили зря, поскольку по выходным, а это была суббота, она бесплатна. Таким образом, можно было остаться в этом городе до понедельника, но, признаюсь, при всей моей симпатии к Treviso, это не входило в наши планы.
Нас ждала Venezia...



ГЛАВА СЕДЬМАЯ

3170 километров от Толстиково.
Первое впечатление – проезжая по дамбе к острову, на котором расположен город, хотел сказать «привольно раскинулся», но это не так – обилие строительных кранов, по всей видимости, активно застраивающих даже самые малые островки Лагуны. Второе впечатление – с десятого этажа многоэтажного паркинга, Сразу при въезде на остров, справа. Свободных мест практически нет. Сутки парковки стоят 20 евро. Конечно, те шесть часов, что мы провели в этом волшебном городе, это лишь миг, но и мига порой достаточно, чтобы прикоснуться к Вечному, Прекрасному, чтобы перехватило дыхание и часто-часто забилось сердце от увиденного и впитанного в себя уже навсегда. Не буду банально перечислять красоты и достопримечательности этого воистину райского уголка земли...

В Венецию надо обязательно приехать и самому ощутить Дух этого города...


ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Следующие два с половиной дня были весьма насыщены разнообразными впечатлениями. Это вовсе не означает, что после двух с половиной дней стало пресно и скучно, нет. Через два с половиной дня в 13-00 мы пересекли «границу» Республики Сан-Марино, а это уже отдельная история с огромным количеством восторгов и восклицательных знаков. Поэтому о Сан-Марино чуть позже...

Две ночи у нас было запланировано в Abano Terme – небольшом городке-курорте со множеством отелей, в которые по подземным трубам подается лечебная грязь. Вместе с нами в наш отель «Salus» приехал большой автобус из Австрии с бабушками и дедушками, довольно бодрыми для своих лет. Видимо, они приехали на грязелечение. Но мы лишь вечером прогулялись по довольно широкой пешеходной улице. Роскошные магазины, рестораны... – все необходимые атрибуты курортного городка. Ужинали в ресторане отеля. Австрийцы чрезвычайно шумели и пили вино, торжественно и громко произнося тосты и здравицы...

Vicenza, Verona, Lago di Garda, Chioggia, Ferrara, Rimini...

В Vicenza, припарковавшись и выходя из машины, я обнаружил, точнее не обнаружил в кармане бумажник. По дороге мы заезжали на мойку, я заплатил 4 евро, бумажник был на месте. Утащить его никто не мог, да и мысли, честно говоря, не возникло такой, хотя... ну это будет дальше, в Риме...
А вот нет бумажника...
А в нем и деньги, и карточка...
«Всё, за три с лишним тысячи километров от дома, в кармане практически ничего,  бензина полбака, и так далее и тому подобное...». Вот такие мысли закрутились в голове. Но после третьего или четвертого осмотра автомобиля, дорогой и любимый бумажничек был найден под сиденьем.
Уф!
И тьфу-тьфу-тьфу три раза – в такой ситуации лишиться денег – даже и не знаю сразу, что делать-то...


В Вероне шел дождь.
Но, тем не менее, мы прогулялись, и с огромным удовольствием, по городу, самый сильный приступ непогоды переждали в кафе на одной из площадей Старого города, нашли домик Джульетты, протиснулись сквозь толпу молодежи, посмотрели на памятник, Джульеттин балкончик, пофотографировали, правда после этой фотосессии, если так можно сказать, я уронил фотоаппарат, он раскрылся... Обидно.

Сильнейшее впечатление от озера Гарда. В путеводителе, да обращусь я к нему еще раз, написано, что горы защищают озеро от ветров с трех сторон... Но, когда мы добрались до местечка Sirmione, дул сильный ветер, на озере штормило и весьма прилично, но то, что мы увидели, непередаваемо. Стольких оттенков синего цвета – вода от берега и на просторы, а озеро это считается самым большим и самым чистым в Италии... горы на другом берегу... небо... я еще не встречал. Чтобы передать всю эту красоту, нужна, по меньшей мере, кисть Айвазовского. Возникло желание объехать озеро вокруг, это примерно 200, может чуть больше, километров, обещающих незабываемые впечатления, но уже вечерело, не за горами и ночь, сложно будет эту красоту разглядеть, и, доехав до... не знаю, как назвать, деревеньки, наверное, Salo, мы развернулись.

Chioggia.
Рыбацкая, деревней язык не поворачивается назвать, хотя, быть может, именно так и выглядит европейская деревня; мы-то привыкли к совсем другому виду деревни – покосившиеся и давным-давно требующие, отчаянно и безответно, к сожалению, ремонта домишки, улицы, никогда не знавшие асфальта, кроме, может быть, центральной, именуемой по традиции улицей Ленина; а здесь мощеные камнем дороги, каменные же дома, стоящие прямо в воде...
Время, конечно, делает свое дело, а где нет?..

Помню, двадцать уже с лишком лет назад мы были в Узбекистане. Был еще Советский Союз, посетить такую даль было проще. Все мне очень понравилось, даже жить захотелось  в Ташкенте. Побывали мы в Хиве, Бухаре Самарканде – основных туристских центрах. В красочном путеводителе фотографии, конечно же, были в немалой степени отретушированы – синие купола мавзолея Шахи-Зинды не такие уж синие... Время, безусловно, делает свое дело...

Вернемся в Италию. По моему, все побережье от Триеста до Равенны очень оригинально: неглубокая прибрежная полоса Адриатического моря, множество заливов, заливчиков, довольно болотистый берег вынудили людей строить свои жилища на воде. Так появилась Венеция и множество городков и деревень, население которых из поколения в поколение живет этой жизнью, не помышляя о какой-то другой. Но они, безусловно, знают о ней – на дворе ведь двадцать первый век, а не двенадцатый. Но, еще раз – но – именно так жили предки этих людей.
Венеция вот стала центром туризма... Кто знает, может быть этим город подписал себе приговор...
А Chioggia скромно живет и трудится, нимало не заботясь о том, чтобы с помощью различных помад, румян и белил каждое утро охорашиваться и встречать толпы праздно шатающихся туристов... В порту мы нашли ресторанчик, где отведали копченого угря. Опять пошел дождь, потом даже град, довольно приличных размеров, мы очень беспокоились, что машина стоит на открытом всем ветрам месте.
Но все благополучно.

Ferrara.
Величественный замок в центре города, вокруг него ров с водой, мосты на цепях...
Дождь...

Rimini.
Площадь Феллини, парк, на набережной сплошной ряд отелей, но еще не сезон...


ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

И вот, выезжая из Rimini, мы увидели машину, всю залепленную снегом, а на горизонте – величественная гора Титан, на вершине которой город Сан-Марино, давший имя маленькому-маленькому, но гордому государству. Или наоборот. Маленькое-маленькое, но гордое государство Сан-Марино дало имя своей столице. Как бы то ни было, это восхитительно.
21 марта 2007 года, 13 часов московского времени, 3960 километров...
Мы пересекли границу Сан-Марино...

«Любовь к Родине – зараза и верная смерть христианской любви».
Я не помню, где вычитал эти строки, нашёл эту запись в своей старой записной, извините за тавтологию, книжечке, но готов подписаться под ними всеми своими руками и ногами. И я с упоением бросаюсь в глубины других стран и городов, находя их прекрасными, чистыми, добрыми.
Помнится, в Иерусалиме, выйдя погулять из отеля, я слегка заблудился, попал в далеко не рафинированную часть города – узкие улочки, бесконечные автомастерские, разобранные и полуразобранные автомобили на дороге, но спокойные и приветливые взгляды, чашечка ароматного кофе в простенькой кафешечке. А потом несколько переулков, несколько поворотов, и – шум и гам больших улиц, люди, машины, машины, люди...
И... пропала терпкость индивидуальности, если так можно сказать.
Вот по этой причине, оказавшись где-то, я не спешу в музеи, не спешу присоединиться к группе, ведомой экскурсоводом, который расскажет все о смене династий королей и королев, но ни слова не скажет о Духе Места. А о нем и не расскажешь. Его надо ощутить, а ощутить его можно лишь тогда, когда в одиночестве побродишь по пустынным узким улочкам, далеким от проторенных путей групповых экскурсий. И тогда пресловутая любовь к Родине абсолютно умалится, и радостно станет от чувства причастности к неторопливой, спокойной, нешумной жизни маленькой Европы, не стремящейся к какому-то дутому господству и первенству...
А насколько радостно возбуждение, которое испытываешь, открывая глаза на новом месте. И пусть сон был краток и даже чрезмерно краток по сравнению с более привычной домашней обстановкой, ее суетой, вечной занятостью, заботами, на новом месте этих нескольких коротких часов вполне достаточно, чтобы уставший организм  набрался новых сил для впитывания новых знаний и новых впечатлений.
Так было всегда... Для меня существует, как бы это назвать, торжественность, что ли, прибытия на новое место и пребывания на новом месте. В другом городе, в иной стране. И обидно то короткое, как правило, время растранжиривать на сон. И мой организм как бы понимает это, мобилизуя все свои силы и ресурсы на то, чтобы достаточно было трех или четырех часов отдыха для абсолютно полного восстановления сил и готовности снова и снова ездить, ходить, смотреть, запоминать...
Вспоминается коротенькое путешествие в Черногорию. Всего четыре дня, к сожалению больше не получилось, но по насыщенности событиями и впечатлениями эти четыре дня вполне могут поспорить как минимум с парой месяцев здесь, на Родине.

San Marino.
Длинный серпантин ведет на вершину горы Титан. С каждым поворотом ощутимо прохладнее. А вот и снег.
При въезде в город красивая башня с аркой. Въезд через арку, за ней в будочке стоит Сан-Маринский полицейский в белых перчатках и грациозными жестами останавливает автомобили, не менее грациозным жестом предлагая пешеходам перейти дорогу.
Весь город террасами на горе.
С площадки, где мы оставили автомобиль, на следующий уровень можно подняться на лифте со стеклянной стеной. Открывается совершенно умопомрачительная картина...
Город  San Marino мне показался фантастически красивым. Сразу захотелось остаться здесь жить. Каменные дома, каменные мостовые, узенькие крутые лестницы между домами, ведущие выше и выше, чистейший белый снег...
А уж вид со смотровой площадки просто заставляет забыть обо всем. Яркая, ослепительная белизна, ниже зелень деревьев и лугов, красные крыши домиков и дальше море...
Серый камень парапета смотровой площадки...
Столики кафе под толстым слоем снега...
Я уж даже не знаю, какого художника кисть нужна, чтобы рассказать всё это великолепие...
Что же касается более житейского, приземленного, так сказать, то летняя резина и снег – понятия абсолютно несовместимые. И через два дня нам представилась возможность еще раз в этом убедиться. Но об этом чуть позже.
А пока впереди ждал нас Вечный Город...



ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

4050 километров от Толстиково. В городе Fano впервые на нашем пути появился указатель «Roma». И дорога Е 78 круто повернула вправо, от моря. Но через короткое время и десятка три километров Е 78 вдруг как-то незаметно превратилась SS 3 – довольно узкую дорожку, серпантином петляющую по Аппеннинским перевалам...

4324 километра от Толстиково.
Roma.

Вот строчки из нашего Дневника Путешествия:
«21-55 по московскому времени, 21 марта, въехали в Рим. Дождь. Первое впечатление  от Рима: плохие дороги, мусорные контейнеры на самом виду. Навигатор ведет нас к отелю Best Western Spring Hous. Номеров свободных не было. Сказали в отеле, что рядом, на соседней улице есть другой отель. Есть. 150 евро в сутки. 10 евро стоит гараж – свободных мест нет ни рядом, ни на соседних улицах – но надо отдать ключи служителю гаража, и он сам поставит машину... На это я не согласился, поискали и нашли место через пару улиц, прямо под стенами Ватикана. А из окна номера виден Ватикан. Ночью поедем кататься по Риму...»
Пока пили кофе в номере, я набросал примерный план ночной прогулки:
Piazza dell Risorgimento,
Via Cola di Rienzo,
Viale del Muro Torto,
Corso d;Italia,
Piazzale di Porta Pia,
Via XX Settembre,
Piazza della Republika,
Via Nazionale,
Piazza Venezia,
Via dell Teatro,
Via del Cerchi,
Piazza di Porto Capena,
Via di S. Gregorio,
Colosseo,
Via Labicana,
Via Merulana,
Piazza S. Maria Maggiore,
Via Cavour,
Piazza Venezia,
Corso Vittorio Emmanuele,
Ponto Vittorio Emmanuele,
Vaticano,
Piazza Rio XII.
Вот такой кружочек.
По часовой стрелке...

Если положить карту Афин, а на нее наложить карту Рима, повернув ее предварительно на 90 градусов направо и совместить Colosseo и Acropolis, то удивительным образом совпадут основные исторические памятники и достопримечательности...
Piazza della Republika и Stadio, San Giovanni in Laterano и Pnyka, Vaticano и  Pedion Areos, на Афинский I;toriko Emporiko Kentro поразительнейшим образом проецируется сонм римских дворцов на Piazza della Pilotta, Piazza Venezia, Piazza Collegio Romano и Piazza del Campidoglio, а развалины Foro Romano и Palatino, выводящие к Piazza del Colosseo – это Афинские Arcaea Agora и Arios Pagos, по тропинкам которых легко выйти к  Akropolis.
Я не знаю, имеет ли это какой-то научный или практический смысл, но это так.
И в Риме, и в Афинах уже, увы, немногочисленные древности разбросаны на небольшой площади, можно их спокойно одну за другой обходить пешком, но вдруг! между современными зданиями в тени пинии полулежит огрызочек какой-то колонны... А вот ещё... И все это, надеюсь, бережно сохраняется и охраняется. А что еще остается делать-то?..
Вот только Души у Рима я не увидел...

Рим – единственный город, где нас специально предупредили о необходимости вынуть из машины все, что можно увидеть в салоне через стекло. Жена поначалу не сразу поняла, о чем и речь-то. За неделю в Европе мы забыли, что такое разбить стекло и залезть в чужую машину. К хорошему привыкаешь быстро.
Ни до, ни после Рима подобных обращений к нам со стороны персонала отелей, ресторанов и вообще местных жителей не было...

...На третью ночь в расчудеснейшем венгерском городке Sopron мы вынуждены были оставить машину на площади Szecsenyi, отельчик, очень уютный и даже скажу домашний в пяти минутах ходьбы, в боковом переулочке, там уже начинаются кварталы Старого города и движение запрещено. На наш вопрос – можно ли так далеко оставить машину – ближе не нашли места для парковки – господин, видимо хозяин отеля, спевший нам на ломаном русском какую-то простенькую песенку, искренне удивился – а почему нет? – ставьте на свободное место, которое найдете, и ни о чем не беспокойтесь, ни о чём!..

Автомобилей в Вечном Городе невероятное количество. Припарковаться абсолютно негде – надо долго и кропотливо искать место. По обеим сторонам всех без исключения улиц и площадей машины, машины... Какой-нибудь крошка-Фиатик с вечера до утра стоит на Via Venezuela, допустим, а не менее маленький Опель Корса с изрядно потертыми боками эту часть суток проводит на Viale Furio Camillo. Утром эти два малыша окунаются в гигантский водоворот, этакую грандиознейшую игру в пятнашки – и меняются местами. И так поступают все. Автомобили. В огромном, немножко бестолковом, да простит он меня, городе Риме.
А может, надо было просто провести в этом городе день-другой-третий... И тогда он откроется тебе... Нет! Если существуют какие-то высшие связи между двумя... субъектами, то не надо ждать их проявления.
Сразу и навсегда!
Афины, Хельсинки, Стокгольм, Варшава, Краков, Будапешт (в столице Венгрии мы тоже были практически проездом, но, тем не менее...) – сразу и навсегда стали «моими» городами. Струнка в моей душе, струнка в его душе – возникает резонанс... А в Риме такого резонанса я не почувствовал.
С Москвой, впрочем, этого самого резонанса у меня тоже нет.

Наш московский номерной знак с наклейкой RUS на задней двери (налипкой, как говорят в Словакии) вызывал неподдельный интерес окружающих, тем больший, чем дальше мы были от России.
Наверное, люди вспоминали, быть может с содроганием, что «...на севере есть варварская земля Московия, где бывают такие жестокие морозы, от которых может лопнуть мозг человеческий...» (Гоголь).
Впрочем, окунуться в зиму, метельную, правда, без жестоких морозов, пришлось и нам.



ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

С первых же прямо страниц меня так и подмывает рассказать об этом удивительнейшем и редчайшем событии не только в этом путешествии,
а, наверное, в целой жизни. Да и вряд кто-либо сможет вот так запросто похвастаться таким приключением... Не совсем место этого рассказа именно здесь – до этой ночи еще тысяча с лишним километров, масса впечатлений...
Мы не доехали до San Tropez – время, к сожалению, не резиновое, но на нашем пути были Pisa, Lucca, La Spezia, Genova, Imperia, San Remo, Monaco, Nice, Cannes...
Итак:
От Ниццы мы решили ехать по дороге N 204 через горы-перевалы на Турин и дальше в Австрию: Зальцбург, Вена (если хватит оставшегося времени). Новая дорога, новые впечатления... И впечатлений, действительно, хватило...
Превосходнейшая по качеству и красоте горная дорога, сплошные серпантины, я уже приноровился довольно уверенно проезжать 180-ти градусные повороты, несколько остановок для фотографирования... И вот я вижу в зеркало, что за нами едет полицейский микроавтобус. Ну, едет и едет себе. Пусть. На очередном вираже я его пропускаю – вдруг люди спешат, но метрах в пятидесяти полицейские останавливаются и вежливо просят нас остановиться тоже. По-французски я вообще никак. Не мой язык. А они только по-французски и никак иначе. Но в результате нам пожелали счастливого пути, и мы спокойно поехали дальше, довольные, что на высоте две с лишним тысячи метров над уровнем моря, за без малого пять с половиной тысяч километров от дома, на пальцах сумели объяснить людям, кто мы и что мы.

5444 километра от Толстиково.
До головокружения петляющая дорога привела нас в деревушку Tende. От нее рукой подать до границы. Вечерело, мы решили перекусить, чтобы потом уже не делать больших остановок до Турина.
Ужин в маленьком ресторанчике превзошел все наши ожидания. Повар принес нам на огромном деревянном подносе сырое мясо, мы сделали свой выбор и стали ждать.
Впрочем, весь процесс приготовления пищи происходил на наших глазах на огромной плите посреди зала, где жарко горели дрова, в просторном аквариуме около стены плавали задумчивые рыбы, а за окном тем временем пошел снег...
Очень вкусно и очень уютно. Счет оказался весьма умеренным – 40 евро и 5 чаевых.
И когда мы, абсолютно довольные сделанным выбором места для ужина, вышли к машине, снег лежал густым десятисантиметровым слоем, а конкретная метель и сильные порывы ветра не обещали скорого прекращения непогоды.
Но мы поехали дальше. Дорогу катастрофически быстро заваливало снегом, видимость почти никакая, но встречных машин не было и мы потихоньку, со скоростью десять километров в час ползли выше и выше...
Уклон прямой между загогулинами серпантина процентов 15-20...
А когда до тоннеля, на другой стороне которого уже Италия, осталось четыре! поворота – я потом поднялся посмотреть – наш автомобиль отказался ехать дальше. Аккуратненько мы сползли к обочине и стали ждать. Чего? – не знаю, но вариантов никаких не было. Надо отдать должное французам – очень скоро туда-сюда засновали снегоуборочные машины, спасатели. Подъехали к нам. Коммуникации никакой – они только по-французски, я только не по-французски...
Спускаться вниз, в Tende я отказался, вверх ехать никакой возможности. Мы попытались объяснить, что остаемся ночевать в машине. Спасатели уехали, но ночью вернулись в тот домик, около которого мы по счастью и остановились.
Кто-то пытался подняться наверх, около нас развернулся и поехал обратно, один мужик на Опеле остановился неподалеку, достал из багажника, повертел в руках цепи, одеть их, видимо, не смог, развернулся и тоже поехал вниз. Точнее, не поехал, а поскользил. Пара машин сверху проплыли мимо нас и растаяли в снежной пелене...
Метель не унимается, порывы ветра качают автомобиль, снега на дороге все прибывает...
Утром, часов в пять туда-обратно мимо нас проехала снегоуборочная машина, вроде как почистила дорогу. Мы попытались поехать, но пошлифовали ледяную корку на асфальте и аккуратно скатились на прежнее место, где под заднее колесо я заботливо еще с вечера подложил камень. Этот камень я потом взял с собой.
В половине седьмого по местному времени рассвело, но метель все не унималась...
Так началась суббота, 25 марта 2007 года.
И вот еще одна попытка. Медленно, но мы поехали! Теперь главное – не  останавливаться на разворотах серпантина. Их всего четыре... три... два... один – и вот тоннель. Четыре километра ровной и сухой дороги, и мы в Италии. Там тоже снег, но солнышко делает свое дело, и спуск с горы был спокойным и все более и более уверенным с каждым десятком метров приближения к уровню моря.
После Cuneo мы оказались на абсолютно новой и превосходной дороге, которой даже еще нет на навигаторе. По ней попали на дорогу А 6, и вот уже Torino.
5580 километров от Толстиково.
Но в город заезжать не стали.
5753 километра от Толстиково.
Milano.
Дождь.
Milano – это Миланский Собор.
Еще раз Миланский Собор.
И, если хотите, еще раз Миланский Собор.


ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Но эта ночь – «такая ночь, что черт возьми» – еще впереди...

Рим – Генуя. Побережье Тирренского и Лигурийского морей. Часть пути по платной дороге, чтобы сэкономить время. Все-таки платные автобаны побыстрее будут.

4800 километров от Толстоково.
Pisa. Посмотрели Пизанскую башню. Действительно падает. Впечатлило. Впрочем в Banskа Bystrica башня с городскими часами тоже отклонена от вертикали. Поменьше, но все же...

4825 километров от Толстиково.
Lucca. Изумительный Старый город за крепостной стеной. В этом городе родился Джакомо Пуччини. Одна из площадей абсолютно круглая, а по кругу стоят дома. Красиво. Очень.

4987 километров от Толстиково.
Genova.
В одном отеле не было мест, в другом не было парковки, найти заветный прямоугольник – белый или синий – уже неважно, ночью бесплатно удалось квартала за три – далековато... Пока плутали по ночной Генуе, перевалило за 5000 километров. Нашли очень приличный отель, но за сотню евро.
А утром поехали на экскурсию по городу. Пара пожилых итальянцев с внучкой (нам так показалось) долго объясняли нам, как попасть в Старый город, предлагали билетики на автобус. Мы пошли пешком. И не пожалели. Город безумно красивый.
Время буквально замерло в узких кривых улочках Старого города. Проходили мы мимо небольшого рыбного рынка. Наверное, так пахло здесь и сто и двести, и пятьсот лет назад, так же лежала свежеуснувшая разнообразная рыба на огромных мраморных плитах, так же на протянутых между окнами веревках сушилось белье...

5185 километров от Толстиково.
San Remo.
На пляже собирали камни. Надо сказать, что из этого путешествия, как и из других, и изо всех почти моих командировок, мы везем домой камни. Просто камни для нашего сада. Помню, я практически на себе волок несколько увесистых камней с Чукотки, из Финляндии в багажнике везли пару немаленьких валунов, привез я камень из Афин, подобрал его рядом со стеной Парфенона. Из стены ковырять не стал – это уголовно наказуемо в Греции. В этот раз мы везли немало. Пограничник-белорус на Польско-Белорусской границе поинтересовался, что это. Я ответил, что это подарки друзей. И друзей у нас оказалось очень много. И в Польше, и в Словакии, и в Венгрии, и в Италии, и в Австрии, и во Франции... Люблю я камни. Очень. И стараюсь собирать их. А когда придет время разбрасывать и придет ли – об этом сейчас думать не хочется.

5210 километров от Толстиково.
Граница Италия – Франция.
Перед въездом на территорию княжества Monaco, на светофоре вдруг к нам подбежал негр, выскочивший из машины, которая стояла за нами, и, размахивая руками, на плохом русском стал говорить нам, что в Монако ехать не надо, там, мол, злые полицейские, а он, мол, друг России и вот, предупреждает нас...
Не послушали негра, поехали. Был уже вечер, полицейских видели, но мы их не заинтересовали. Проехали город насквозь. Днем, наверное, интереснее...

5248 километров от Толстиково.
Nice.
В общем и целом ничего особенного. Море. Пляж, пустынный для этого времени года и этого времени суток. Около одиннадцати по Москве, да еще минус два часа. Купили в магазине пиццу, пирожные, консервы были с собой, чай утром заварили в отеле. Завтрак на пляже, шумит легкий прибой, по набережной ходят люди и ездят машины. До нас никому никакого дела. Красота!

5283 километра от Толстиково.
Cannes.
Роскошная набережная – дорогущие магазины, многозвездочные отели...
Несколько шагов в сторону – простенькие домики, старенькие машинки...
Каннская лестница откровенно не впечатлила.
На одном маленьком перекрестке, не поворачивая головы, насчитали сразу семь запрещающих знаков, в народе называемых «кирпич».
В кафе на набережной пили кофе – наслаждение было прервано огромной тучей, стремительно надвигающейся с моря на город... Выезжали из города под проливным дождем, на короткое время сменившимся довольно ощутимым градом.

На обратном пути в Ницце остановились, бросили в море по монетке...

А потом была ночь...



ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Позади Милан, Бергамо...
По обеим сторонам дороги сплошные виноградники, все более и более чувствуется приближение немецких земель и немецкой культуры, появились указатели на немецком языке.
И Альпы... Могучие, величественные, не разменивающие свою стать и мощь на мелкие человеческие забавы и прихоти.

Бесконечно мало дней осталось на наше путешествие, в Австрии мы, к сожалению, сможем пробыть не более двух, а реально и меньше, чтобы успеть к ночи следующего дня подобраться поближе к итальянско-словенской границе: в Копер за обувью решили заехать.
В Вену, скорее всего, не попадем.
Сейчас наш путь лежит на Зальцбург. Хочется покрутиться по горным серпантинам, но проехав пару десятков километров по дороге, обещающей незабываемые зигзаги среди альпийских двух- и трех-тысячников, уперлись мы в шлагбаум и знак, запрещающий проезд дальше с пояснением, что дорога закрыта на период зимы. Все ущелье в ослепительно белом и пушистом снегу.
Жаль, но остаются лишь автобаны, с одной стороны экономящие массу времени, а с другой – ощутимо снижающие впечатление от страны.
От любой.

В Италии мы тоже пару раз воспользовались скоростными дорогами. Никакого удовольствия я не получил. Они, как правило, проходят где-то на среднем уровне – внизу петляет дорожка вдоль побережья, выше тоже изрядно петляют горные серпантины. Нижние и верхние дороги ослепительно красивы и по-настоящему открывают путешественнику великолепие природы и людей, живущих в полном согласии с этой природой.
Средний уровень – бесконечное чередование длинных и не очень тоннелей и высоких и не очень виадуков – по быстренькому проскочить этот промежуток пространства и времени, чтобы оказаться в нужной точке.
А мне всегда важнее не результат перемещения из точки А в точку Б, а процесс этого перемещения.

Да, забыл – граница с Австрией – 6241 километр от Толстиково.

Те две или три дороги, на которые я пытался попасть, чтобы на очередном перевале с высоты не совсем уже птичьего полета посмотреть на необъятные просторы Европы, оказались закрыты по причине зимы, пришлось поневоле воспользоваться австрийскими автобанами, за которые естественно взимается плата, вполне, правда, разумная. Но за проезд по тоннелю Felbertauern tunnel, длиной 5304 метра, над которым гордо держит снеговую шапку без 78 метров трех-километровый Felbertauern с нас попросили, как впрочем, и с других участников дорожного движения,  аж целых 10 евро.

Красивы и уютны, а многие скажут, что ничего особенного, городочки
Zell am See, Lienz, бесконечно милы австрийские деревушки Ainet, Gwabl, Feld, Seblas, Klaunz... Эти бесконечно приятные моему слуху немецкие названия я могу перечислять долго-долго.

6564 километров от Толстиково.
Salzburg.
Город Моцарта. Вольфганга Амадея. Все в этом городе, извините, заточено под имя Моцарта. И, если бы автор Eine kleine Nachtmusik родился, скажем, в Kitzb;hel или Bad Ischl, то Salzburg был бы таким же скромным, аккуратным и спокойным, как эти вышеупомянутые центры немецкой порядочности...

Кабы не Копер с обувным магазинчиком в Старом городе...
Я до сих пор предвкушаю наиприятнейшею до дрожи поездку в Вену, а там рядом Венгрия, Шопрон... Бы...

Но оставим эти приятности до следующего раза. А он будет, я верю!

Помню, в Швеции, в городе ;stersund, мне надо было сдать автомобили, который арендовала для нас приглашающая сторона. За пять дней я за рулем
SAAB проехал более двух тысяч километров по благословенным, иного слова не подберу, дорогам Швеции, влюбившись в эту страну навсегда.
Добрых минут сорок я сидел в машине на вокзальной площади, не в силах покинуть это чудо человеческой мысли. Но надо, я сдал ключи, оставив в машине перчатки и шапку...
Наверное, судьба еще раз посетить Швецию...


ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Коротенький крючочек сделали в сторону Германии – отметиться.
6596 километров от Толстиково.
Деревня Asinger.
Граница идет прямо через деревню. С одной стороны улицы Австрия, с другой – уже Германия...
На заправке я купил наклейки и немецкий журнал. Сидим в машине, кушаем мороженое.
Подъезжает весьма приличный Мерседес темно-зеленого, как сейчас помню, цвета. Выходит из машины весьма пожилой господин, лет уже эдак за семьдесят, а то и за восемьдесят. Причем, держась руками за дверь, крышу, капот, медленно передвигая ноги и руки, переходит на другую сторону авто, достает с пассажирского сиденья лыжные палки – в буквальном смысле слова – и, опираясь на них, ковыляет, извините за это слово, в кассу.
Очень долго у него не получается вставить заправочный пистолет в горловину бензобака.
Когда машина заправлена – палки на пассажирское сиденье, опираясь руками на капот, крышу, дверь – садится за руль и спокойно уезжает.
Я не буду комментировать этот случай, поскольку совершенно не знаю, что здесь можно сказать.
Знаю только, уверен, что это как-то правильно, что ли...

Вот такая Европа.

На обратной дороге сильные впечатления опять же от Венгрии – озеро Балатон. Хорошо и то, что был месяц март, все турбазы и дома отдыха, буквально нанизанные на его побережье, как шашлык на шампур или кусочки янтаря на нитку были еще закрыты – абсолютно пустое побережье, тихое, спокойное озеро. Приятная и сладкая такая ностальгия. По чему? Не знаю...

Ну и яркий и выразительный финал.
Если не считать российско-белорусскую границу, то всего мы пересекли 16 границ. Я уже не говорю о очень и очень условных европейских границах, даже в так называемой Восточной Европе эти пограничные переходы достаточно формальны. В хорошем смысле слова – спокойная проверка паспортов. Словаки спокойно ездят к венграм и полякам, поляки – к венграм. И так далее и тому подобное. Даже нас особенно нигде не задерживали надолго...

Еще одно воспоминание – о границе между Испанией и Андоррой. Мы заехали в Андорру на несколько часов, колеся по Каталонии. «Надышались» красотой и поехали обратно в Испанию, где в городочке Lloret de Mar, в сотне километров от Барселоны, отдыхали недельку. Было это в 1998 году. Там нас застал черный вторник, а в кармане бренчали лишь мелкие песеты, но это уже другая история. Так вот, в Андорре все гораздо дешевле, чем в соседних Испании и Франции. И, естественно, испанцы и французы ездят в эту Андорру не на лыжах кататься, а в магазины. Буквально за всем, чуть ли не за хлебом... А на границе таможенный пост. Очередь есть, но движется очень быстро – минута, максимум другая – и таможенник принимает нового клиента. Короткий, профессиональный взгляд в открытый багажник – следующая машина...
Мы аккуратно стояли в этой очереди, подъехали, я уже понял, что надо сделать, вышел, открыл багажник, а таможенник в это время перекинулся парой фраз с коллегой, отвлекся, а когда повернулся к нашей машине и заглянул в багажник, буквально онемел и рукой показал, чтобы мы ехали дальше и не отвлекали его. Наш багажник был пуст и мы не представляли абсолютно никакого интереса для представителей таможни...

Польско-белорусская граница. Очередь. Немаленькая. Долгая. Настроение как-то сразу упало, захотелось обратно. В Европу...
Рядом с длиннющим хвостом, состоящим из автомобилей со сплошь белорусскими номерами небольшая колонна из пяти-шести авто с польскими номерами. Польские пограничники бодро пропускают своих, делая значительные паузы для белорусов. Через двадцать метров белорусы отвечают «взаимностью»...
И вот, польский пограничник пригласил нас выехать из своей очереди, встать в польскую, минут десять ушло на всякие проверки нас поляками, а потом мы встали в польскую очередь на белорусском посту и без малейшего движения простояли около часа.
На пятую или шестую мою попытку обратить на нас внимание к нам подошла белорусская таможенница. Надо сказать, что автомобиль наш был весьма и весьма загружен сувенирами и подарками, к числу которых мы относили купленные в Венгрии растения, немалое количество вина, купленного в Австрии, Италии, Венгрии, Словакии, Польше... И дело даже не в каких-то особых качествах этих вин, это просто сувениры, своего рода память о замечательных странах, в которых мы побывали. Вина недорогие, по полтора-два-три евро, но дорогие не деньгами, а, еще раз повторю, воспоминаниями о нашем путешествии. И когда белорусская таможенница заглянула в багажник и увидела горлышко бутылки, она поинтересовалась, сколько вина мы везем.
   - Бутылок пятнадцать-семнадцать, - я хотел быть по-европейски честным.
   - Да вы что, это же получится большая пошлина.
   - Какая пошлина? Мы же везем это все не к вам, а в Россию, домой.
   - Литр вина на человека беспошлинно, остальное – двадцать евро за литр.                   
     Давайте считать...
Насчитали мы двадцать шесть бутылок. Но для того, чтобы удобнее было
считать, нам предложили все вынуть из машины. И вот вокруг автомобиля в радиусе примерно метра-полутора я разложил все, что достал из нашей машины. Когда белорусская таможенница увидела растения, она буквально застонала:
   - А на это кроме пошлины нужны санитарные паспорта...
   - Да без вопросов...
Я еще не осознавал всей сложности нашего положения...

Получившаяся сумма должной быть уплаченной пошлины после тщательного подсчета всего, что должно этой пошлиной облагаться, приблизилась к полутысяче евро. Обидно, конечно, и жалко таких денег на ветер, но я почему-то был готов честно их заплатить. Правда, после ревизии бумажника  такой суммы у меня не оказалось.

Следующим желанием было совершение некоего акта несогласия и протеста путем публичного выливания «лишнего» на асфальт, без, правда, выкрикивания антибелорусских лозунгов и речевок. Всю пагубность последствий такого рода протестов я осознавал очень хорошо.
В случае неуплаты пошлины нас грозились выставить обратно в Польшу.

Потом, в какой-то момент, мне снова стало жалко вино, не очень жалко деньги. Я предложил белорусской таможеннице оформить протокол, сказал, что заплачу пошлину, и мы поедем, наконец, домой. При этих словах на белорусскую таможенницу напал столбняк. Эта сумма, по-видимому, где-то равнялась ее годовому доходу, и она с трудом осознавала, что я готов отдать такие деньги за два с половиной десятка бутылок дешевого вина и полтора десятка двадцатисантиметровых туек. С немалым трудом вернув себе способность говорить, белорусская таможенница снова принялась пересчитывать бутылки и деревья, проезжающие мимо белорусы через опущенные стекла своих автомобилей довольно громко и довольно нелестно отзывались о белорусской таможне в лице белорусской таможенницы, а я почему-то бубнил о том, что обнародую эту историю на бескрайних просторах интернета, что я практически знаком с белорусским премьер-министром господином Сидорским, который перед Новым Годом приходил на телеканал, на котором я работаю, пытался нести еще какую-то околесицу... Но! При слове «Сидорский» на белорусскую таможенницу напал еще один столбняк. Не разжимая губ, она прошептала: «Собирайте все, бутылки прячьте подальше и ко мне в вагончик за документами». И убежала. Буквально через минуту подошла девушка из санитарной службы и очень оперативно оформила санитарный паспорт на растения. Следом пришел пограничник, не глядя даже на наши вещи, разрешил загружать все обратно в машину. Бесконечно дивясь такой радикальной перемене в поведении и действиях белорусских таможенников и пограничников, я, грешным делом, подумал, что белорусская таможенница рассчитывает на благодарность, положил в задний карман пятидесятидолларовую купюрку и отправился в вагончик. Но ни малейшего намека на благодарность не прозвучало, а проявлять инициативу я не стал. Мало ли там какие камеры и микрофоны...
Получив паспорта и разрешение ехать дальше, мы, собственно, поехали дальше. Метров сто... Через сто метров опять пограничник и шлагбаум. Еще раз проверка паспортов, на вопрос «Что везете?» я не нашел другого ответа, как сказать, что уже все проверяли – и шлагбаум поднялся...  Можно было проехать еще метров триста. До огромных и острых зубцов, торчащих из асфальта и не оставляющих абсолютно никаких шансов потенциальным нарушителям Белорусской Границы. Еще одна проверка паспортов...
Ну и еще один шлагбаум, где нужно было зайти в вагончик и заплатить пять долларов экологического сбора. Сидевшие около шлагбаума два молодых пограничника были заняты наблюдением за огромной, неповоротливой жабой, которая лениво переползала дорогу. Они гадали, успеет ли эта жаба переползти дорогу до того, как какой-нибудь автомобиль переедет ее...
Я показал им квитанцию об оплате экологического сбора, и шлагбаум без лишних проволочек взмыл вверх.
Все...


А дальше – трасса М 1 – практически без остановок и задержек. 
До Толстиково…



Страна моей мечты –
Я с детских лет
Живу лишь встречею с тобой.
Но много есть причин,
И вот пока
Мои пути
Проходят стороной.

Страна моей мечты –
Воспета ты в стихах.
Но много есть причин,
Пока нет встречи нам…

…………………………………………….

И вот свободен я –
Недолги сборы.
Увижу все я, что хотел.
Но видно не судьба,
И снова
Я оказался занят грудой дел.

Страна моей мечты –
Проходят годы,
Тебя не смог я повидать.
Страна моей мечты –
Я понемногу
Тебя уже стал забывать.

Увидеть целый мир
Я в юности хотел,
Но много есть причин –
И я не все успел.
И с перевала лет,
Пред входом за черту
Я оглянусь назад,
Я провожу мечту.
Страна моей мечты –
Воспета ты в стихах.
Но много есть причин –
Не будет встречи нам…




Не назову, не смогу даже и предположить в единственном числе конкретную страну, которой можно посвятить это стихотворение. Она не одна.
Это и..., и..., и ...

Страны моей мечты...
Воспеты вы в стихах...



Увидеть целый мир
Я в юности хотел,
Но много есть причин –
И я не все успел.
И с перевала лет,
Пред входом за черту
Я оглянусь назад,
Я провожу мечту...





















                                                          Толстиково – Рим – Толстиково, март 2007.

ЧАСТЬ 2

Crna Goro zemljo mila, kr;em bogata,
Milija mi ne bila da si od zlata.

     Эти строки на сербскохорватском языке. На этом, на мой взгляд и слух, приятном языке говорят в Черногории.
     Дышат эти слова нежностью к восхитительной земле, где извилистые серпантины с Балканских гор спускаются к ласковому и прозрачному морю. Один из таких серпантинов, уж больно извилисто сбегающий к макушке Которской бухты и городку Рисан, заставил мой организм выделить изрядную долю адреналина…

     …Так мы встретили 17-е августа – День Рождения Марины. Закончился этот день тоже довольно примечательно, но об этом позже…

     Это была коротенькая вылазка в Европу в разгар напряжённого летнего сезона. Но хотелось как-то выделить день 17-е августа. И выбор пал на Черногорию. Причина элементарна – туда не нужна виза.
     Уж и не вспомню как, но опять же в глубинах, высотах и широтах интернета обнаружил я сдающиеся апартаменты в городе Херцег Нови, на берегу божественного Адриатического моря, у входа в Которскую бухту. Великолепный дом на крутой горе, в первое же утро мы решили пешком сходить к морю, но обратная дорога – вверх, вверх и вверх – как-то смазала своей усталостью впечатление от купания в тёплом море после почти десятилетнего перерыва, чудеснейший вид с балкончика, приятные хозяева. Сам Пьетро Йовичич уже лет двадцать, по его утверждению, живёт в Германии, в Ханноуфере, занимается строительством. Он и отстроил этот особнячок, в котором сдаёт комнаты. Их немного, штук 5 или 6, но круглый год, а климат средиземноморский позволяет, у Пьетро гости, есть и постоянные, останавливающиеся на отдых только в Херцег Нови у Йовичичей, а такое постоянство позволяет держать умеренные цены на жильё.

     Из Москвы всего один рейс в Черногорию,  причём в Тиват, причём рейс чартерный, что и заставило меня искать более уверенный путь в Херцег Нови. Хотя Тиват недалеко от Херцег Нови, а если воспользоваться паромом в Лепетани, не объезжая всю Которскую бухту, то буквально рукой подать. Но это как-то слишком прямолинейно и несколько банально.
     Ещё один интернациональный аэропорт Черногории – в столице, Подгорице.
     Югославские авиалинии летают из Москвы в Белград, пару часов ожидания в аэропорту Никола Тесла, и небольшой уютный самолётик уже Черногорских авиалиний везёт нас в Подгорицу.
     Обычно самолёты после замысловатого выезда на взлётную полосу, перед взлётом останавливаются, выражая этой остановкой, быть может, торжественность момента…
     В Белграде всё было по-рабочему просто и, от этого, спокойно. Зелёные кожаные кресла, приглушённый свет, пара-тройка поворотов, и уже на последнем пилоты начали разгон. Коротенький, и вот уже мы описываем широкий круг над бывшей столицей Югославии, ныне столицей Сербии.
     Сорок минут в ночи, изредка внизу немногочисленными огоньками обозначены стоянки человека, и – Подгорица, бывший югославский город Титоград, ныне столица Черногории. Правда, если быть точным, то по Конституции столицей Республики Черногория является Цетинье, но все решения политического характера принимает Подгорица, центром экономики тоже можно назвать Подгорицу.
     Цетинье – культурный центр страны, а это, может быть, даже и важнее и ответственнее…
     В Подгорице я забронировал автомобиль. Нашёл номер телефона, позвонил, договорился с весьма вежливым товарищем Бранко, обещавшим подождать нас, поскольку мы прилетали уже в одиннадцатом часу вечера. Пара подписей, 200 евро залога и ключи от Фиатика Пунто, ласково прозванного мной Клопинькой, у меня в руках. На спидометре за 130 тысяч километров, там позвякивает, тут побрякивает, а здесь погромыхивает и повизгивает… Но уже на следующий день Клопинька понял, что имеет дело со мной, с моим добрым отношением к технике. И все посторонние звуки пропали, и мы в исключительно добрых и доверительных отношениях провели с Клопинькой неделю на завораживающих просторах Черногории…

     Надо признаться, что апартаменты в Херцег Нови, с точки зрения кратковременного знакомства со страной, не самый лучший вариант. Географически. Город в самом углу Черногории, один объезд Которской бухты занимает час с лишним, поэтому необходимость каждый вечер возвращаться несколько ограничила наше знакомство с Республикой Черногория. Но не увидели мы только самые восточные земли. А две с почти половиной тысячи километров, прибавленные на одометр Клопиньки, могут дать некоторое представление о наших прогулках в масштабе в общем-то маленькой, но симпатичной и уютной Черногории.

     Глубокой уже ночью, а от Подгорицы до Херцег Нови километров 150 по незнакомой дороге, горной, извилистой, без карты, мы приехали к дому, в котором нам предстояло провести пять ночей. Ночей, поскольку я непременно рассчитывал ездить и ездить, смотреть и смотреть…
     Купались мы регулярно, два раза в день: утром, перед очередной поездкой, и вечером, уже по пути домой.
     Одну, правда, ночь мы остановились на берегу Шкадарского Езера, в Вирпазаре. Совсем уже поздно было возвращаться. А следующий день мы хотели провести в долине реки Тара, немалый крюк в Херцег Нови и практически обратно взял бы немало времени. Речка Тара проточила для себя самый глубокий в Европе каньон. И посмотрели мы на него и подивились…

     Вообще, в маленькой Черногории много всего «самого». Самый южный фьорд, самый глубокий в Европе каньон, самое чистое море… Не сомневаюсь, что перечислил лишь самую малость. И правы власти страны, закрепившие даже в Конституции экологические приоритеты развития страны. Государство-заповедник.  Великолепно!
    Я руками и ногами за поддержание хрупкого равновесия между Природой и человеческой деятельностью, губительно влияющей на Природу. Пусть она отдышится, наберётся сил и, возродившись, очистит нашу планету от скверны, безобразий, гадостей и мусора, накопленных и извергаемых человеком.
     Как контрастны спокойные, чистые уголки, где не топчутся стада туристов, и курорты с их суетой, сутолокой, грязными, чего таить, пляжами, заточенными исключительно на выманивание евро из карманов и кошельков этих самых туристов.
     И опять спасал нас автомобиль.
     Утром быстренько окунуться, пока пляжи не заросли отдыхающими, и – в горы. Проехали мы, правда, и по Ядранскому тракту. Это дорога вдоль моря. Аж от Триеста, что в Италии, и до Ульциня. Очень живописная, хорошего качества.
     Дороги в Черногории приличные. Исключение, пожалуй, от Грахово к Рисану. Точнее, часть её, круто спускающаяся к морю.

     Доехали мы почти до границы с Албанией. Будва – шумный курортный город с огромным замусоренным пляжем. Остров-отель Святого Стефана был, к сожалению, закрыт по причине прибытия заезжей и важной, видимо, звезды. Сверху островок выглядит вкусненько – красные черепичные крыши почти смыкаются, обещая изумительную прогулку по узким улочкам. Ну ничего, в следующий раз…
     Петровац, Сутоморе, Бар… Хорош Старый Бар – мусульманское поселение в паре-тройке километров от Бара с живописно разрушенной крепостью. Ульцинь – тоже курортный город, спокойный и симпатичный.

     В Москве ещё нам рекомендовали приличный ресторанчик на берегу Которской бухты. Название как-то вылетело из головы, что-то там про мельницу… И вот мы едем по берегу, дорога прилежно повторяет очертания береговой линии. Ресторан Stari Mlini.  Это он… Нарочито грубоватые навесы из камня и дерева, деревянные столы и лавки, речушка, мостики, прудик, в котором лениво плавают увесистые рыбины. Каждый камень дышит спокойствием и теплом. В меню, конечно же, рыба, её мы и заказали. Вкусна… Вежливые официанты. Это их работа – улыбаться клиенту, это лишние евро чаевых, слова благодарности, но всё-таки приятно видеть улыбки людей.
     Пишу сейчас эти строчки и вспоминаю кафе в Париже около Версаля, где я ждал Марину. Рассказ об этом ещё впереди. Заглянул я в кафе, коротая время в ожидании, сел за столик. Пробегающий мимо молодой человек что-то буркнул на своём тарабарском языке и скрылся в подсобке. Прошло несколько минут, сижу, жду, листаю фотографии в  фотоаппарате. Проходит ещё несколько минут, этот молодой человек прошёл мимо меня пару раз с подносами, глядя на меня, но, видимо, меня не видя… Я встал и ушёл. Конечно, от неполученной от меня пары евро за чашку кофе у хозяев не убудет и не прибудет, но странно поведение этого молодого французика. А через несколько часов на Елисейских Полях в ресторане к нам каждые десять минут подходил официант и интересовался, всё ли в порядке, всё ли вкусно и хорошо…
     Здесь мне пришла в голову поговорка: В семье не без урода. Наверное, в каждой стране, в каждом языке есть подобная мудрость, потому что в каждой стране есть подобные… Такого я больше не встречал нигде. Нигде.
     В частности, в Черногории заглядывали ли мы в кафе, ресторан, покупали ли мы бензин для Клопиньки или фрукты на дороге, везде и всегда мы встречали приветливые взгляды, улыбки, добрые слова…

     Вообще, поездка по побережью не даёт полного представления о Черногории. Чтобы лучше узнать и понять эту страну, надо решительно свернуть с Ядранского тракта в горы…

     Не считая узкой полоски побережья, местами даже очень узкой, и низменности к северу от Шкадарского озера, вся Черногория – горы, горы, горные плато, ущелья на дне которых журчат прозрачные холодные реки.
     Подгорица, знаменитый мост Миллениум, дорога вдоль реки Морача, терпеливо повторяющая все изгибы и извивы горной речушки, тоннели, мосты, перевалы, и у Мойковаца налево, вдоль речки Тара. Километров через десять начинается Национальный парк Дурмитор. На одной из остановок я вошёл в обжигающе холодные воды реки Тара. Так, чуть-чуть выше колен. Прозрачная вода, довольно сильное течение…
     Ещё немного дороги, и мы с Клопинькой оказались на мосту через речку Тара. Мосту знаменитом. Из путеводителя: «…сверху открывается головокружительно красивый вид». Уж если сухие строки путеводителя дают столь эмоциональные характеристики, то что говорить о реальных впечатлениях!!!

     На обратном пути Жабляк, Шавник, Никшич…и, как обычно, не в силах противостоять страсти, просто всепоглощающей и испепеляющей – ехать и ехать вперёд и вперёд, мы свернули на совсем уж маленькие и местные дорожки. По карте тоненькая жёлтая ниточка червячком выходит к побережью…Местный житель в Никшиче сказал нам, что дороги, по которой мы рассчитывали попасть к морю, нет. Но мне его слова показались неубедительными, и через несколько сотен метров я остановился около полицейских, а они авторитетно заявили, что дорога есть.
     Мы поехали. Поначалу дорога была великолепна. Новая, со свежей разметкой, отчётливо видимой в лучах заходящего солнца…

Уже вечереет, и солнце садится,
На плечи опустится мрак.
Скорей бы в долину с горы мне спуститься,
Трудней и трудней каждый шаг…

     И вечерело, и садилось, а потом совсем ушло за горы солнце, стемнело, а дорога становилась трудней и трудней. Узкий серпантин, без ограничивающих столбиков и заборчиков – неловкое движение рулём и…никому уже не нужная экономия времени…
     Разъехаться со встречной машиной очень сложно. В этом случае выручала наступившая ночь – на пару ярусов ниже можно заметить свет от встречного, прижаться, насколько это возможно, к практически отвесному склону с редкими пучками травы вдоль дороги, и ждать. Опять же хорошо – ночь, машин мало. Затаив дыхание, запутавшись окончательно, где море, где горы, справа, слева, слева, справа, минут сорок мы по-улиточьи сползали вниз…
    
     Началось 17-е августа.          
     С Днём Рождения!

     …И вот вздох облегчения – город, побережье, Ядранский тракт…

     Вернувшись в Херцег Нови, мы застали хозяина дома Пьетро в компании его немецких друзей. Они вели неспешную беседу за пузатой бутылкой ракии. Нас радушно пригласили присоединиться. С удовольствием вспоминая немецкий язык, я поделился впечатлениями от прошедшего дня, не утаил про Маринин День Варения, и маленькие изящные рюмочки стали наполняться ракией с удвоенной частотой…
     Жаль покидать хороших людей в такую волшебную ночь, но надо бы и отдохнуть…

     Наскоро выспавшись,  если так можно сказать, впрочем, мне в путешествиях хватает весьма символического отдыха, дабы вновь быть готовым двигаться вперёд и дальше, мы поехали в Цетинье – древнюю столицу Черногории, где попали в жесточайший ливень.
     Предпосылок для него не было никаких. Мы оставили Клопиньку на большой парковке, гуляли, смотрели монастырь святого Петра Цетиньского, даже подсказали какому-то канадцу с рюкзачком за плечами, как найти этот самый монастырь.
     На милой улочке выпили по чашке кофе, я полистал свежие газеты, и вдруг, из-за нависающей над городом горы показалась чёрная-пречёрная туча. Но по-прежнему светило солнце, и мы преспокойно, глазея по сторонам, отправились на нашу стоянку. А по дороге…
     Дойдя до машины, мы были изрядно вымокшие. А проехав с километр, напротив Гранд Отеля, вынуждены были сделать остановку. По стеклу толстым слоем стекала вода. Клопинькины дворники были бессильны…
     Так же внезапно дождь и закончился.

     И поехали мы в Национальный парк Ловчень. Въезд в парк стоит некоторых, впрочем, символических денег. Кроме очаровательной природы, в парке находится Мавзолей Петра Негоша. Это черногорский государственный деятель и поэт. Или поэт и государственный  деятель. Я предпочёл бы называться сначала поэтом, а потом уже государственным деятелем.

     Als Ich wäre…

     Мавзолей огромный, на горе, на высоте 1657 метров. Говорят, что со смотровой площадки можно увидеть более половины территории Черногории, Албанию, а в особенно ясную погоду даже итальянский берег. Не знаю, была приличная дымка, но впечатляюще! Я даже забыл о пытке для ног и лёгких при подъёме на 460 довольно высоких ступенек к Мавзолею. Спустившись на 460 ступенек вниз, мы зашли в магазинчик сувениров, купили какую-то деревянную безделушку на память о Мавзолее и Петре Негоше, её я выронил на пляже этой же ночью. Заехали окунуться, я снимал рубашку, что-то стукнуло о камни. Я не придал этому стуку особого значения, а утром спохватился – карман  пуст… Монетки в море мы тоже бросили, будем считать и этот выроненный сувенирчик поводом вернуться. А вернулся бы я с удовольствием…
     Соседняя с магазинчиком дверь – в ресторан. Там мы славно перекусили. Впрочем, слово перекусили неверно. С полметра в диаметре тарелка с изрядной порцией Jagnjetin’ы способна насытить любого. И состоялось наше пиршество на открытой террасе в декорациях из дерева и камня, потрясающего вида на завораживающие черногорские просторы, в компании с флегматичным рыжим котом, видимо, уже достаточно насмотревшимся на окружающую красоту и вкусившем ресторанных деликатесов.

     Из парка опять новой дорожкой. И не пожалели. До изумления захватывающий, но на сей раз не страшный серпантин, 48-ю изворотами спускается в Котор. И закат… Не знаю, что написал бы об этом закате путеводитель, у меня нет эпитетов передать эти чувства и ощущения, и осязания…
     За стенами очень красивой Которской крепости, в Старом Городе, уличный ресторанчик… Изумительно вкусная шкрпина…
     Молодой человек под гитару поёт мелодичные черногорские песни, с балкончика соседнего дома на него, не отрываясь, смотрят две девушки…
    
    
     Так закончился день 17-го августа.
     С Днём Рождения!



     Мы старались воспользоваться близостью к морю и дегустировали разнообразнейшие блюда черногорской кухни из рыбы. Обычно это выглядит так: официант на громадном подносе или блюде приносит несколько рыбин – разных, свежих, выбираешь, и, через некоторое время, затрачиваемое на приготовление твоего выбора, официант приносит уже красиво оформленный  на тарелке результат. Шкрпина мне понравилась внешне, а оказалось, что у неё не менее выдающиеся вкусовые качества.

     Когда мы в первый день осваивали Ядранский тракт и заехали в самый угол Черногории, за Ульцинь, к Албании, приглянулся нам посёлочек вдоль реки, коротенькой, но довольно широкой, соединяющей море с озерцом. Я бы даже назвал эту речушку проливом или каналом. Ресторан в каждом доме. Красочные вывески, разнообразные интерьеры. Рестораны на берегу у  воды и даже над водой, рядом развешены сохнущие сети. Естественно, основное блюдо меню – рыба. И мы выбрали по симпатичной рыбёшке, вот только названия её я не запомнил.
     Вечер, плеск воды, лёгкая прохлада после знойного дня, вкусный ужин…

     Поздний вечер застал нас у берегов Шкадарского озера. И мы заночевали в небольшой гостинице.
     Утром я увидел за окном нашей комнаты в третьем этаже весьма внушительную виноградную ветвь. Открыл окно… и мы позавтракали, съев по грозди вкуснейшего винограда. А по дороге, проехав немного вдоль озера, в деревеньке купили бутылку вина из такого же, возможно, винограда.
     Это было 16-го августа, а 29-30-го августа в Вирпазаре проходит традиционный праздник виноделов и пасечников. Пасечное дело мне с некоторых пор особенно интересно, в следующий раз обязательно подгадаем Черногорию на конец августа…

     И ещё запомнились нежные и тающие во рту смоквы. Впрочем, им мы воздали должное через год, в Иордании…

     На 19-е были уже обратные билеты.
     И рано утром  мы отправились в Подгорицу, чтобы успеть сдать Клопиньку, который был великолепен и показал нам ближние и дальние пределы благословенной страны Черногории.
     Сдав машину, я получил обратно залог, и мы спокойно отправились на регистрацию, чтобы к пяти часам дня по московскому времени благополучно приземлиться в Шереметьево, где нас встретил Андрюша и отвёз в Толстиково. На сей раз возвращение прошло в щадящем режиме…

     До сих пор, а пишу я эти строки спустя полтора года после первого знакомства с Черногорией, с любовью и нежностью я вспоминаю и переживаю заново дни, ночи и километры нашего путешествия по маленькому уголку планеты Земля, который с абсолютно полным основанием можно назвать Раем. И дело не в климате, а в  красоте природы и красоте человека, сумевшего найти и принять образ жизни, не противоречащий Природе. Немало таких уголков я видел, надеюсь, очень надеюсь, увижу, однако живу я, увы, не в таком уголке. В Толстиково мы пытаемся приблизиться к Гармонии, и знакомства с Европой дают нам новые силы для этого приближения и веру в достижение Гармонии…

     Но наш обратный путь запланирован лишь на 19-е, а 18-го мы поехали на полуостров – из Тивата по Ядранскому тракту и после аэропорта направо… Как он называется, я не знаю, на карте нет названия. Мы решили объехать полуостров, искупаться. Схватить перед отбытием некоторое количество животворной солнечной энергии…
     Когда закончились прибрежные деревеньки, и дорога, поднявшись на сотню-другую метров,  повернула вглубь полуострова, глазам открылась великолепная оливковая роща. Старые деревья с замысловатыми, треснувшими насквозь стволами. Мы остановились, фотографировали, я долго гладил рукой шершавый ствол, увитый ползучей лианой. Сладко пригревало солнце…

     Общественный пляж, конечно же, не совсем то, что мы ожидали  и желали, но вода чертовски чиста, вместительный катерок приветливо предложил нам свои услуги, и мы поплыли в Лазурную пещеру. Полчаса вдоль скалистого берега – катерок вплывает внутрь скалы через немаленькую арку. Поразительного цвета вода, гулкое эхо, минуты полнейшего расслабления…
     Полчаса вдоль скалистого берега – мы снова на пляже.

     На следующее утро, поднимаясь на перевал, мы смотрели на море…
     За очередным поворотом моря уже не видно…
    
     До свидания, море!
     Я желаю тебе здоровья и сил противостоять человеческому злу, и, если надо будет, отчаянно бороться за свою жизнь!
     И победить!
     Победить!!!

     До свидания, Средиземное море!!!

    
     …Наш самолётик уверенно разбежался и оторвал нас от благословенной черногорской земли.

     До свидания, Черногория!
    
     До сви-да-ни-я!!!




Meni je rodenje jedno svilo krila,
Kad bi rastao jai z dva izdanka.
;alim ;to Crna Gora nije meni bila
Moj drugi zavi;aj otad;bina, majka.

     Это переведённые на сербскохорватский язык строчки из стихотворения Владимира Высоцкого, которому в Подгорице установлен памятник.

     Я готов подписаться под этими строками…

ЧАСТЬ 3

      « … И взошёл Моисей с равнин Моавитских на гору Нево, на вершину Фасги, что против Иерихона, и показал ему Господь всю землю Галаад до самого Дана, и всю землю Неффалимову, и всю землю Ефремову и Манассиину, и всю землю Иудину, даже до самого западного моря, и полуденную страну, и равнину долины Иерихона, город Пальм, до Сигора. И сказал ему Господь: вот земля, о которой Я клялся Аврааму, Исааку и Иакову, говоря: «семени твоему дам её»; Я дал тебе увидеть её глазами
твоими, но ты в неё не войдёшь.
     И умер там Моисей, раб Господень, в земле Моавитской, по слову Господню…

Второзаконие, 34

     По смерти Моисея, раба Господня, Господь сказал Иисусу, сыну Навину, служителю Моисееву: Моисей, раб Мой, умер; итак, встань, перейди через Иордан сей, ты и весь народ сей, в землю, которую Я даю им, сынам Израилевым…

Иисус Навин, 1

     И состоялись эти беседы, точнее монологи, обращения на земле, которая ныне является территорией Иордании. Иорданское Хашимитское Королевство…
     Конституционная монархия, подданные которой исповедуют ислам, и лишь 6% постоянного населения являются христианами.

     Ещё полтора миллиона лет назад Неандертальцы и Хомо Сапиенсы охотились в Иорданской долине. Вероятно в то время всякой живности, пригодной для питания охотников и членов их семей, было предостаточно.
     Ныне, хотя в Иордании и есть заповедные земли с великим количеством пернатых, лишь задумчивые ослики, углублённые в самосозерцание верблюды да стадливые бараны, исподлобья провожающие длинным взглядом автомобили – вот, по сути, и вся фауна, встречающаяся на пути. В пустыне есть змеи, волки, говорят, но их образ жизни никак не коррелируется с нашим, и мы никого не видели…


     Вкратце, несколько огрублено, можно проследить разнообразнейшие культуры, привнесённые на землю, именуемую в наши дни Иорданское Хашимитское Королевство.
     На протяжении четырёхсот лет (примерно) египтяне развивали торговлю на Востоке и за его пределами.    
     Около четырёхсот лет Средний Восток находился под влиянием греческой культуры после победных походов Александра Великого.
     Четыреста лет продолжался Римский период.
     Затем Крестоносцы принесли на Средний Восток христианство…
     … потесненное выходцами из Египта, и наконец,
     …четыреста лет, вплоть до начала ХХ века Арабским миром владели турки…

     Иорданская культура, словно ствол дерева на срезе, образована кольцами, оставляемыми практически всеми существовавшими и существующими цивилизациями, кроме, может быть, ацтеков… И, на мой взгляд, это довольно заметно в современном устройстве королевства, жизни его подданных, архитектуре ценнейших памятников – древних городов, крепостей, встречающихся не только на населённых территориях, но и вдруг среди каменистой пустыни миражом возникает очередной Каср…

     Кусайер Амра…
     Километрах в семидесяти от Аммана на восток по 40-ой дороге – и вот Дворец.
     «Он является одним из примечательных пустынных павильонов для отдыха периода Аммейядов. Интерьер этого банного комплекса открывает захватывающую сокровищницу великолепных чувственных фресок середины 8-го столетия». Строчки из путеводителя. Меня же больше поразило изображение медведя (!), играющего на балалайке !!! Вероятно люди, которые строили Дворец, расписывали его стены и потолки, где-то и когда-то видели и медведя, и балалайку. Причём видели своими глазами. Трудно словами описать медведя, чтобы его очень похоже нарисовать…
     Совершенно загадочная фреска…

     Река Иордан – неширокий мутный поток, пробивший себе дорогу к Мёртвому морю сквозь заросли высокой травы – служит естественной границей между Иорданией и Израилем.

     И было в те дни, пришёл Иисус из Назарета Галилейского и крестился от Иоанна в Иордане.

Мк 1.9.

     Это происходило в Вифаваре при Иордане, где крестил Иоанн.

Ин. 1.28.
    

До сих пор Иордания и Израиль ревниво спорят о реальном месте крещения Иисуса. И иорданцы, и израильтяне считают, что крещение было на левом, а не на правом, или на правом, но не на левом берегу реки Иордан. И с одной, и с другой стороны выстроены специальные купальни для паломников и туристов, экскурсоводы убедительно рассказывают об обряде крещения, показывают священное место крещения Иисуса. Археологи по обе стороны Иордана ищут и, что самое поразительное, находят новые факты, новые доказательства истинности именно своей позиции. Вообще, всё это выглядит весьма торжественно. Ведь здесь пограничная закрытая зона, все экскурсии только организованные, с экскурсоводом, вот на высоком флагштоке ветер неторопливо перебирает складки иорданского флага, а менее чем через сотню метров, на другом берегу неширокого Иордана тот же ветер так же спокойно теребит израильский флаг…
     Люди! Зачем вам границы, барьеры, непонимание друг друга, а отсюда – противостояния? Зачем? Не довольно ли споров и распрей?


Небо хмуро,
Я жду дождя,
Он остановит
Стук шагов неверных.
И, может быть,
Уйдут сомнения
С грозою первою.
Так пусть прольётся дождь
Над нашей грешною землёй…
Я жду дождя…

Первых капель
Роса
Прибьёт к дороге пыль,
И воздух освежит,
И солнце найдёт
Своим лучам путь
Сквозь тучи и облака.
Так пусть скорей прольётся дождь
Над нашей грешною землёй!
Я жду дождя…

     И встал Иисус рано поутру, и двинулись они от Ситтима и пришли к Иордану, он и все сыны Израилевы, и ночевали там, ещё не переходя его…

Иисус Навин 3.1.




Собрались тучи, опустилось небо,
В притихший город буря ворвалась,
И многою водою пролилась,
Подхваченной над океаном где-то…

Пролился ливень,
Небо стало выше,
И ласковое Солнце из-за туч
Взглянуло,
Как бы с дальних горных круч
На городские вымытые крыши.

Немало бурь ждёт город впереди,
Немало испытаний от природы,
Но после бури, чувствуя свободу,
Спокойнее дыхание в груди.

Нам испытаний выпадает много,
Но в мраке Путеводная Звезда
Светить готова всем, везде, всегда,
Чтобы спрямить неровную дорогу.

И только небо станет выше,
Дождь
Уймётся – Солнце!
Просветлеют дали…
Вновь засияет – вы её узнали? –
Звезда вдали.
Хранитель наш и вождь…

     «Наиважнейшая из наших способностей – это умение приспосабливаться к самым различным обычаям».
Мишель Монтень. Опыты.

     Иордания – Востоко-Запад, мост между Европой, как представителем и олицетворением Запада и восточным колоритом, восточными традициями.
     Помнится, лет уже 25 тому назад мы ехали из Ташкента в Хиву. На поезде. Границы между бывшими советскими республиками Узбекистаном и Туркменистаном очень витиеваты, впору вышивать их замысловатый орнамент на восточном ковре. Так вот, чтобы попасть по железной дороге из Ташкента в Хиву, надо переехать Амударью и чуть-чуть проехать по Туркмении, а потом снова наступит Узбекистан.
     Разница, поразительная разница, произвела на меня гигантское впечатление. На одной стороне реки довольно чисто, прилично, потом мост и Чарджоу – Туркменская Советская Социалистическая Республика. Неуютность, грязные полуголые дети ковыряются в пыли у железнодорожного вокзала…
     Не могу объяснить, почему вдруг вспомнил этот эпизод, чумазых детей в бедных иорданских деревушках на нашем пути мы встречали. Но, памятуя исторические вехи развития Иорданской земли, даже в таких до корней арабских деревеньках ощущается дыхание европейской цивилизации. Ощущается.

     В Иордании я уже бывал. Десять лет назад. Короткий визит во время на всю жизнь запомнившейся командировки в Израиль. Увидел я Петру, побывали мы в гостях у бедуинов и провели пару ночей в первом, ещё строящемся, отеле на берегу Мёртвого моря. Израиль в 1999-ом году уже вовсю эксплуатировал Мёртвое море в туристских и лечебных целях. Иорданцы только начинали. Но теперь могу сказать, что за прошедшие десять лет они весьма преуспели в этом.
     И вот, вечером, а темнеет очень быстро – солнце зашло за горы – и уже темно, вышли мы прогуляться. Теперь я знаю, что прогуливались мы по 65-ой дороге, что спускается вдоль Мёртвого моря и ведёт дальше в Акабу. Редкие-редкие машины. Пронёсся мимо белый Мерседес, вдруг, уже метрах в пятистах от нас тормозит – ярко вспыхнули стоп-сигналы, разворачивается и возвращается к нам. Опускается стекло – за рулём молодой араб. И говорит оно, что ходить пешком в темноте по дороге небезопасно, потом снова разворачивается и пропадает в ночи…
     И я встал на колени перед этой землёй и этими людьми. Может быть это сентиментальность, но безумно впечатлил меня поступок  того молодого человека.
     И все эти годы я не уставал при случае рассказать эту историю, и все это годы я мечтал вернуться на благословенную землю Иордании.

     И когда возникла мысль на День Рождения Марины выбраться на недельку куда-нибудь, подумалось об Израиле. Но визовый режим отменялся только в конце сентября, а в Иордании виза покупается в аэропорту Аммана за 10 динаров. Можно лететь в Акабу – там виза не нужна вовсе – свободная экономическая зона, но выбрал я Амман, рейс Иорданских Королевских авиалиний…
     И забронировал автомобиль. Выбрал попроще – SUZUKI BALENO.
     И вот мы в Аммане.


ДЕНЬ ПЕРВЫЙ.

     Наше перемещение в пространстве из Москвы в Амман я с интересом наблюдал, сверяясь с картой, на экранчике монитора в спинке впереди стоящего кресла. Маршрут был хитрый, видимо по причине войны в Южной Осетии. Создалось впечатление, что мы сознательно сделали крючок и летели над Украиной, Крымом…

     Амман. В зале прилёта нас встретил мужчина с табличкой Mr. Ivanov.  Это я. Заполнение пары бумажек не отняло много времени. Мысленно похвалил я себя за то, что оформил Международное Водительское Удостоверение, которое и изучил с интересом представитель Rent-a-Car’a. Наше ВУ, с успехом «работающее» во всей Европе, он абсолютно проигнорировал. Кабы не было МВУ, не знаю, смогли ли бы мы получить авто…
     Выходим из здания аэропорта, в пятидесяти шагах – стоянка. Мужчина подходит к СITROЁN C5. Ну, думаю, поедем в офис, там ждёт нас BALENO. Но… мне любезно предлагают сесть за руль и ознакомиться с машиной.
     ?
     «А вот, мол, заказанного авто не оказалось, вам этот, цена не изменяется. Счастливого пути!»

     Машина – разве что не разговаривает с тобой. Ан нет, при, например, попытке прыснуть на стекло омывающую жидкость, сначала раздаётся нежное попискивание, потом выбрасывается струйка воды. Так что попытки голосового общения всё же есть. Кожа даже на обивке дверей. Автомат, кругом сплошная электроника, датчики света, дождя, круиз, климат – без него в Иордании никуда – за окном температура поднималась до 48-и градусов…
     Я, как всегда, в восторге от автомобиля. И за неделю эти восторги только приумножились и окрепли. Машинка тут же получила прозвище Мышь – серый цвет, какие-то неуловимые ассоциации… 
     Итак, Мышь.
     И поехали мы в Амман, в гостиницу.
     Как всегда, немного поплутали по городу. Но это и кстати, движение в столице довольно плотное, но в высшей степени аккуратное и вежливое. Без умолку и без устали сигналят только таксисты, но это, похоже, просто привычка.



ДЕНЬ ВТОРОЙ.

     Я попытался ещё в Москве максимально логично спланировать наш маршрут. На третий день у нас была заказана экскурсия в пустыню Вади Рам, это километров двести пятьдесят от Аммана, километров пятьдесят от своротка на Вади Рам – Акаба, Красное море. Туда мы утром второго дня и отправились. По великолепной дороге № 15, именуемой Desert highway.
     Абсолютно кстати оказался круиз-контроль – выставил я сотню километров в час – и ехали мы, глазея по сторонам, останавливались для фотографирования окружающей красоты, заехали в городок Maan – сугубо арабское поселение с бесконечными рядами магазинчиков и лавчонок, с назойливыми, как мухи, мальчишками…

     Акаба не поразила ничем – курортный город, перенаселённые пляжи. А хотелось спокойствия, умиротворённости, созерцания – на Красном море мы впервые. Если быть точным, я видел Красное море, подходил к нему довольно близко, в Эйлате, это в нескольких километрах от Акабы, но в Израиле. Но искупаться не пришлось…
     И вот…
     Поехали дальше, нашли большой, абсолютно пустынный пляж. Была у нас с собой немаленькая дыня, печенье, молоко.
     Часа три провели на берегу, купались. В сотне метров от берега молчаливо стоял какой-то военный корабль, поэтому далеко я не заплывал, Акабский залив не широк, мало ли что. Плескались у берега, вода абсолютно прозрачна, тепла, мягка, удовольствие просто валяться на 30-ти сантиметровой глубине, на мелкой галечке, перебирая в пальцах гладкие камушки, качаясь на волнах лёгкого прибоя, ненавязчиво подталкивающего к берегу. Вдруг, ни с того, ни с сего пяток довольно приличных волн с характерным шумом захлестнули берег, я еле успел выскочить и подхватить одежду, а потом опять лёгкое шелестенье волн. Что это? Может, подводная лодка какая проплыла?

     Как нам показалось, накупавшись, поехали дальше, к границе с Саудовской Аравией. Понравился мне указатель – большой синий щит – до границы с Аравией какие-то считанные сотни метров. Остановился, сфотографировал Мыша на фоне этого щита. А кроме Мыша попал в кадр авианосец. Кадр мне понравился. Поехали дальше. Не доехали до границы, уже видели и ощущали всю торжественность момента, но  развернулись на круге, и обратно. И вдруг нас обгоняет бронетранспортёр, увешанный военными с автоматами, показывают, что надо нам остановиться. Не пойму как, но из каля-маля их начальника я понял, что фотографировать в пограничной зоне нельзя. Показал я ему кадр снятый – Мышь, синий щит… Это был второй кадр, покрупнее… Офицер полистал наши паспорта, ничего не понял, как я понял, по связи: «каля-маля, казя-базя». Ему в ответ: «казя-базя, каля-маля». Он опять. Ему в ответ. После чего мы получили свои паспорта, а когда я сказал, что мы Русия, араб заулыбался, и мы преспокойно поехали дальше с пожеланиями, видимо, удачного пути…

     Не было смысла возвращаться в Амман, чтобы на следующее утро к 9-ти часам ехать в Вади Рам. В Акабе нашли гостиницу, поселились, погуляли по городу, вкусно поужинали.

     Когда гуляли по городу, к нам пристал местный таксист. Точнее, мы не стали возражать против его предложения показать нам город. За 10 динаров, это примерно 10 евро. Но экскурсия вышла довольно странная. Уважаемый повёз нас сначала в один, потом в другой торговый центр. Мы его раскусили, ну уж ладно, может по пути увидим какую красоту, остановимся… В магазинах он здоровался со всеми направо-налево, видно, получал процент, если привозимые им клевали что-нибудь купить… Мы не купили ничего, таксист находился в явном раздражении, и, когда подъехали к гостинице, я протянул ему десятку, в этот момент араб схватился за телефон, а потом показывает мне один динар и что-то лопочет. Я ему: «Я дал Вам TEN»… Потрясает мятым динаром… Дешёвая такая попытка обмануть нас. И тут вступила в разговор Марина, сообразив, в чём дело… Слово «полиция» на разных языках звучит очень похоже, и один динар превратился в сдачу – договаривались, якобы, на час, а ездили всего 50 минут – это вот сдача… Не взяли. Хлопнули дверью и ушли. Вот такое приключение.
     Было в Акабе и ещё одно. Днём прошлись по магазинам, прикупили сувенирчиков, арабских платков, решил я пополнить наличность. В банкомат – а он обслуживает только карты VISA. В другой – то же самое. Ещё – опять… Зашли в банк – вышли ни с чем – у меня расходится буква в имени в паспорте и на карточке…
     Ситуация – в трёх сотнях километров от Аммана, в кармане и десяти динаров не наберётся, в баке слёзы бензина…
     Я в шоке!
     А когда всё же нашёл банкомат, оперирующий карточками MASTERCARD и способный выдать мне денег, не заглядывая в паспорт, набил карман на все оставшиеся дни нашего путешествия по Иордании. Как-то ещё сложится?..



ДЕНЬ ТРЕТИЙ.

     В девять утра мы должны быть в Visitor Centre Wadi Ram.
     По электронной почте я переписывался с Салимом, который и подтвердил мне заказ экскурсии – целый день в пустыне с проводником, питьевой водой, трапезой, морем незабываемых впечатлений… Но Салима не оказалось, нас приветствовал его брат Салем. Ещё к нам присоединились парень с девушкой из Италии. Но они потом получили своего проводника. А нас прикрепили к молодому арабу пор имени Салах, который целый день возил нас на своей Toyot’e по пустыне.
    
     То, что мы увидели, почувствовали, пережили – грандиозно! Грандиознейше!!!
     40-градусная с лишним жара, обжигающий ноги красный песок, совершенно фантастические горы, скалы… Словами это не передать. Как рыба будешь открывать рот с восторгом в глазах, не умея подобрать слов восхищения и восторга от увиденного. Да таких слов и не существует, их нет ни в одном языке мира!
     Грандиознейше!!!

     … После небольшой трапезы Салах достает из машины заботливо укутанный в чёрный чехол музыкальный инструмент, наподобие домры, и, закрыв глаза, погружается в пение  бесконечных песен в сопровождении неспешного перебирания струн…
     Я тоже взял в руки этот инструмент, но струны у него наоборот – Салах левша. Пощипал их немного, но научился играть музыку ветра – при определённом наклоне корпуса под ветер появляется весьма нежный звук… И если встать под скалой, где дует ровный ветер, то, меняя угол наклона корпуса этого музыкального инструмента к движению воздуха, можно сыграть простенькую мелодию…

     Потом мы едем дальше.
     Салах родился в пустыне, всё здесь знает, может ориентироваться ночью по очертаниям гор…

     Проходит день. Мы едем в бедуинский лагерь. Туда же привозят и итальянцев. После ужина фотографируем закат, гуляем – ночная пустыня, освещённая слабым лунным светом впечатляет не меньше… Ночуем под бедуинским шатром, кинув прямо на песок матрас из стопки припасённых в углу просторной палатки.
     Спокойный, здоровый сон…
     Утром обратно в деревню, откуда и началось наше знакомство с пустыней WADI RAM.
     Нас ждёт Мышь. Нас ждёт Петра.
Нас ждёт Иордания…



ДЕНЬ ЧЕТВЁРТЫЙ.

     Из деревни Ram километров 20 до 15-ой дороги, потом направо, и через 41 километр влево уходит 35-я дорога, или, более поэтично, Kingway. Древний караванный путь. Впрочем, ныне это великолепная дорога, очень живописная, витиеватыми серпантинами петляющая в горах. И вот Wadi Musa. Petra. Об этом древнем городе-музее тоже не просто сказать. Ни в двух словах, ни в двух тысячах слов. Нет таких слов!
     Я в Петре был уже второй раз, не надышался…

     Как это обычно бывает, после сильнейших впечатлений, положительно влияющих на психику, 250 километров до Аммана, до гостиницы, оказались несколько смазанными, без особых акцентов. Да и подкрался вечер уже, стемнело…



ДЕНЬ ПЯТЫЙ.

     Это был День Мёртвого моря.
     Это был день реки Иордан.

     Изменения, конечно, гигантские. Десять лет назад иорданский берег Мёртвого моря был дик и пустынен. Сейчас – отели в ряд, красивые, за заборчиками, охрана, к пляжам не подойти. Проехали ещё вдоль берега, нашли по 14 динаров с носа общественный пляж. Окунулись. Это сильно сказано: окунулись. Лежишь или сидишь поплавком в маслянистой, почти горячей жидкости. Плавать и не надо – крайне нежелательно попадание воды в глаза. Лениво водя руками, можно перемещаться. А можно читать газету, не замочив её, выпить чашечку кофе. После купания в мёртвом море – обязательно душ. Иначе маслянистая плёнка стянет кожу до ощущений просто невыносимо омерзительных. По этой причине купаться можно и нужно только в тех местах, где есть возможность пресной водой, попросту под душем, смыть с себя соль. Мне рассказали такой случай: один англичанин, кажется, захотел Мёртвое море переплыть – противоположный берег вон он – виден вполне в дрожащем мареве испарений – и не смог. От этих самых испарений калийных солей умер где-то на середине пути.
     На прибрежных камнях – соль. Очень красиво. Нынче и иорданцы, и израильтяне активно перерабатывают воды Мёртвого моря. Соли, грязи, ещё что-нибудь… Я думаю, что через лет… не знаю, но уже скоро, если человечество раньше себя не… Мёртвого моря не станет.
     Жалко.

     И ещё один пункт нашей программы – Baptism Site – место крещения Иисуса. Об этом я уже немного написал. Тоже впечатляюще. Надо в своей жизни, уж раз наша история сложилась именно так, омыть руки в водах реки Иордан… Как-то по-другому эта самая жизнь видится и чувствуется. Хорошо бы всех жителей планеты Земля перевести через Иордан. Жизнь была бы лучше. Честнее. Добрее…

     Закончился этот день совершенно волшебно. В ресторане в Hammamat Main, на крутой скале по-над Мёртвым морем. Бархатная ночь, полная луна, вкуснейшая еда, на том берегу мерцают огни мёртвоморского побережья Израиля, далее ещё огни, ещё…
     Там,  наверное, Иерусалим…


ДЕНЬ ШЕСТОЙ.

     Посвящён этот день был знакомству с северо-западом Иордании. Самые населённые районы страны: Jarash, Irbid… В Джераше в весьма разрушенном состоянии огромный по площади, и, видимо по своему некогда значению, город, процветавший во времена Александра Великого. Это было ещё до Рождества Христова, минуло этому времени уже две с лишним тысячи лет. Надо сказать, что многое, если не всё, потревожено временем. Это и не удивительно – такая толща лет… Но все извлекаемые из земли фрагменты колонн, стен, портиков, порталов, просто отдельные камни тщательно изучаются по возможности восстанавливаются, и очень эффектно в том же Джераше выглядит Колоннадная улица, или терраса Византийской Базилики в Умм Кейс.
     Впечатляет крепость Аджлун на вершине высокого холма, в лучах заходящего солнца, над широкими просторами Иорданской долины. 
     Заплутали мы в каком-то городке, где купили изумительно вкусные горячие лепёшки, и чуть не уехали в Сирию. 
     Узенькая дорожка, пара заброшенных пограничных вышек, мостик через речку Ярмук… Но решили всё же не рисковать. Да и времени не было. Уж коли ехать в Сирию, то  до Дамаска…
     Развернулись.

     Часть обратной дороги ехали вдоль реки Иордан. Много деревень, довольно скромная жизнь, но, видимо, всё сельское хозяйство сосредоточено именно здесь.  А справа – скалы.
      И очень крутым серпантином, так, что , случалось, дороги пред Мышеем не видно – синее небо в лобовое стекло – наверх…

     Мышь, конечно, молодец. Но от таких взлётов коробка перегревалась и начинала дурить. Стрелка температуры масла, конечно, не зашкаливала, но видимо откланялась от нормы…

     Стемнело уже. Остановились поужинать. Уютный ресторан, ненавязчиво играет какая-то лёгкая музыка. Вдруг она прекращается, окрест разносится пение муэдзина. Вечерняя молитва. Официанты пропали.
     Но всему свой предел. Снова лёгкая музыка, я получил свой кофе, счёт.
     Поворот ключа, и мы в потоке автомобилей направляемся в Амман. Машины на иорданских дорогах очень разные. То вдруг на ослепительно белом Lexus 570 иорданец в ослепительно белой национальной одежде, то годов 70-х Toyota, в кузове опятами чумазые арабы…





ДЕНЬ СЕДЬМОЙ.

     Это был день пустыни.

    Для любой экскурсии, любого путешествия можно вывести некое общее и унифицированное правило. Приезжает организованная группа в Париж или Стокгольм, Будапешт или Берлин… Стандартный набор достопримечательностей, музеев, из автобуса в дверь, из двери в автобус. Ну, может, свозят на полдня куда ещё, из Парижа, например, посмотреть на пару-тройку замков, что на речке Луаре. Но ведь и Париж, и, пусть безумно красивые, но тщательно отобранные устроителями экскурсии замки – это ещё далеко не вся Франция. Чтобы не лукавя заявить, что «я был во Франции», необходимо проехать через страну, посмотреть простые деревеньки, с почерневшими от времени каменными стенами домов, жители которых, возможно, и не слышали иной речи, кроме французской, необходимо проехать по нешироким дорогам, отмеченным на картах лишь тонкими ниточками, стрелой пронзающим бескрайние виноградники справа и слева. С любовью обработанные поля, красивы и  ухоженные домашние животные, всюду чистота и уют. Только так может и должно состояться знакомство со страной,  выбранной для путешествия, которая откусит кусочек тебя, и в следующий, даст Бог,  раз по этому кусочку узнает тебя и примет…
     Те 10% иорданской земли, которые не заняты пустыней – ещё не Иордания, не вся Иордания. Это прекрасно – разрушенные древние города, курорты Мёртвого моря, но необходимо ощутить хотя бы малость из оставшихся 90% территории, быть может и неказистых на первый взгляд, да и на второй тоже, но, не почувствовав их, неправдой будут слова «я был в Иордании».

     На восток от Аммана, по 40-ой дороге. Al Azrak, где на перекрёстке стоит памятник арабскому чайнику, As Safawi, где не площади памятником стоит военный самолёт. А между ними десятки километров настоящей безжизненной пустыни. За окном Мыша

+47° С, справа-слева от дороги до горизонта, размывающегося в дрожащем мареве разбросаны камни (мне с моей страстью к камням было мучительно видеть это – по усам текло, а в рот не попало). Встретились с удивительным явлением – абсолютный штиль, вдруг в десятке метров от дороги песок начинает закручиваться в небольшой смерчик. Он не спеша передвигается в замысловатом танце, навстречу ему возникает другой, они сближаются и, обнявшись, растворяются друг в друге. А через мгновение уже ничего и нет – песок, камни, зной…

     Обратную дорогу выбрали небольшую, на карте даже номера она не имеет. Петляет себе через множество иорданских селений вдоль сирийской границы.

     Ещё и ещё раз я убедился, что для настоящего знакомства со страной надо решительно свернуть с захоженных туристских троп и засиженных туристских мест… 
     Есть, конечно, исключения, но, как известно, исключение лишь подтверждает правило. Петра – да, Baptism Site – да, Мёртвое море – да, но впечатления от Kingway, от дикой пустыни необходимы, чтобы уверенно заявить – я был в Иордании и видел эту прекрасную страну!



ДЕНЬ ВОСЬМОЙ.

     …Всё кончается.

     И вот мы на пути в аэропорт. Не хочется уезжать, расставаться с гостеприимной Иорданией, с Мышеем, который останется в моей памяти и в массе фотографий…

     Queen Alia International Airport.
     Рейс Иорданских Королевских авиалиний Амман – Москва.

     …Вот под крылом Мёртвое море. Оно быстрее узнаётся, когда объехал его со всех сторон.
     Вот Сирия – горы, пустыни, ниточка чуть ли не единственной дороги.
     Турция, Чёрное море, Россия. И – сильная облачность до Москвы. «Ни пса не видно». Только сели в Домодедово – сильнейшая буря, ливень, гроза…
     Уф! Повезло, успели.

     По поводу «Уф!»
     Я вполне серьёзно рассматривал вопрос путешествия в Иорданию на машине. Это порядка трёх с половиной тысяч километров, чуть меньше, и ехать надо через Россию, Грузию, Турцию, Сирию. Опасность, на мой взгляд, исходит от российских и грузинских дорог.
     Доехать можно.
     А как великолепно бы смотрелся наш ослепительно белый автомобиль с загадочными для арабов номерами на Королевской дороге или возле Visitor Centre в Вади Рам, на парковке в Петре или Джераше…

     А???
     Может ещё и тряхнём стариной!..

ЧАСТЬ 4

1.


Есть русская толи пословица, толи поговорка, общий смысл которой в том, что лучше всего запоминается последнее блюдо, последнее слово, взгляд, впечатление...
     В бездонных глубинах интернета конечно же можно отыскать точную формулировку этого пассажа, но делать этого не буду, поскольку абсолютно с этим не согласен.
     Это тем более неверно, если предпринять автомобильное путешествие из Москвы в Европу. Как минимум полтысячи километров от Москвы на Запад, к границе – серость, убогость, неустроенность...
     Но ведь эта же серость, убогость и неустроенность ждут при возвращении. И по логике упомянутого выше тезиса – толи пословицы, толи поговорки – все прекрасное, увиденное и почувствованное в старой, доброй и благословенной Европе, должно разбиться и стереться о пять сотен километров до Москвы...
     И я всегда стараюсь бережно сохранить и довезти до дома ту радость общения с европейскими ценностями, а под ними можно понимать очень и очень многое, которую я тщательно собирал в себе на улицах Варшавы и Берлина, Будапешта и Парижа, Афин и Рима, в полях Эльзаса, лесах Тюрингии, пустынях Иордании и каналах Венеции, в немалой массе мест и местечек, где мне уже довелось побывать...
     И эту массу хочется многажды увеличить...
     И не омрачить радость возвращения домой...



2.

    
     Очередной, и даст Бог не последний, бросок мой в Европу, нежно мной любимую, именно бросок, казался поначалу настоящей авантюрой...В моем распоряжении было шесть дней, моей целью был Париж! Шесть дней и шесть тысяч километров туда и обратно...
     Ради ужина с женой на Елисейских Полях...
     Забегая вперед, скажу, что все намеченное и спланированное удалось и получилось.
     И когда на обратном пути Смоленский Тракт своим отвратительным состоянием буквально вбивал в меня аккорды тонического трезвучия темы Родины – удивительное сходство с сонатной формой – начинается все с Главной партии – темы Родины – ею же и заканчивается, я старался уберечь в себе послевкусие Побочной партии, которую в этом моем произведении, как и во всех, впрочем, ему подобных,  я считаю Абсолютно Главной.
     Наиглавнейшей!
     Такая вот трансформация сонатной формы. Вроде Главная – ан нет! Побочная-то главнее! И разработка целиком и полностью строится на материале Побочной партии. А Главная – так себе... Одно лишь название. Ну, если хочет, пусть себе так называется. Я-то знаю, что никакая она не Главная. Ха-ха!


3.


     Режим движения предполагался достаточно жесткий.
     Четыре-пять часов сна, поделенных на двухчасовые кусочки на заднем сиденье наивеликолепнейшего Авенсиса, для чего в дорогу были взяты толстая теплая куртка, чтоб укрываться, и меховые, такие, не знаю, как назвать, вставки от резиновых сапог. За пару часов стоянки в машине заметно прохладнело. Подушечка и теплый свитер есть с собой всегда.
     Самый продолжительный сон за всю поездку – пять часов в уютной гостинице Brenner на одноименной улице в немецком городке Билефельд (Bielefeld). Причем уже в четыре часа утра я проснулся под переливы будильника... После обеда я уже должен быть а Париже...
     С вечера, при поселении в отель, мне привычно рассказали про завтрак с шести до восьми. Удивившись моему столь раннему отъезду, мужчина на ресепшене предложил собрать для меня завтрак в пакет, с собой... Утром, часов в семь, уже в Голландии, я позавтракал. В пакете оказались четыре увесистых бутерброда с тремя видами колбас и сыром, каждый с разным сортом хлеба, кусочек мяса в сухарях размером и толщиной с ладонь взрослого мужчины, привыкшего к физическому труду на свежем воздухе, яблоко, помидорка, ягодка киви и бутылочка Ice Tee. Все очень вкусно, и, без малейшего сомнения, полезно...


4.


     А предшествовали этой ночи короткие пересыпы в автомобиле в Беларуси, Польше и Германии.
     Был уже седьмой час утра, когда я, переехал Одер, миновав никому не нужный, но по-прежнему производящий впечатление обилием запрещающих и предписывающих знаков, комплекс пограничного перехода между Польшей и Германией. Еще дома, изучая карту, я поражался замысловатому «гребенчатому» рисунку и правого и левого берегов пограничной реки Одер. Увидеть своими глазами, к сожалению, не удалось. На мосту, естественно, остановка запрещена, да и темно было. Свернул с автобана и поплутал по улочкам Франкфурта-на-Одере – утро, люди идут и едут на работу – у меня же глаза слипаются от ночного перегона с почти противоположной границы Польши... Покрутился во Франкфурте-на-Одере, не нашел съезда к реке, обратно на автобан до ближайшего места, где можно припарковаться и поспать – и спать...
     Дождь, дождь, дождь...   


5.   


     И на карте видно, и подтвердить могу, что Германия опутана – нет, плохое слово – пронизана весьма рациональной сетью автобанов. Автобанов – с большой буквы. По этим превосходнейшим дорогам можно проехать всю страну вдоль, поперек и еще раз вдоль, не встретив ни одного светофора...
     Я проехал Германию поперек «верхом» по А2 и «низом» по А4. Заправки через километров 40-60, причем при подъезде к одной уже написано расстояние до следующей. Безумно удобно рассчитывать и количество бензина и свои силы...
     Да и не заправки это в привычном для нас понимании, типа АЗС № «неважно какой с неважным же бензином». Смешно так называть целые комплексы на немаленькой площади с отдельными площадками для парковки большегрузных фур, автобусов и уютными пятачками на четыре-пять автомобилей среди густых кустарников и деревьев. Кафе, где можно прилично, вкусно и чисто поесть на весьма скромную мелочь (по европейским меркам, конечно). Магазины, где не продают разве ювелирные украшения, чистые, благоухающие туалеты, души... Сеть таких комплексов, встречающихся, пожалуй, даже чаще других, которые называются AXXE, мне очень понравилась. Есть и другие, но когда до AXXE оставалось километров 45-50 – я ехал туда...
     И дождь, дождь, дождь...


6.


     Два часа в Берлине. Такая малость, но мне и этого времени хватило, чтобы, в силу своей сентиментальности, влюбиться в этот город. Возможно, не последнюю каплю к моим чувствам добавил дождь. Осенний Берлин, аллеи, набережные, площади, опустевшие столики уличных кафе с приклеенными  дождем желтыми листочками... Хочу в Берлин! Впрочем, список моих желаний – ого-го-го!!!
     О Варшаве чуть ниже.




7.


     Когда я начал понимать, что вполне выдерживаю такой график, возникло естественное желание от него немного отклониться. Не по времени, а по маршруту.
     Еще раз убедился и утвердился в мысли, что автобан – довольно посредственный, если не сказать резче, способ знакомства со страной. Асфальт, пусть даже и отличный, ограждения, указатели. Можно, например, узнать, что дорога А2 с юга огибает Берлин по приличному куску Берлинского кольца, с нее есть съезды на Магдебург и Ганновер (Ханноуфер, как говорят немцы). Что дорога А4 пролегает рядом с городком Баха – Айзенахом и городом Гете – Веймаром... И все. Трудно, конечно, не заметить скопления огромных, метров под сто, ветрогенераторов, лениво вращающих свои гигантские лопасти по часовой стрелке. Привела в восторг Ruhrgebiet – море огней до горизонта...
     Ближе познакомиться – свернуть с автобана на маленькие дорожки, уютные и чистые, вьющиеся между городков и деревенек, уютных и чистых...
     Такая мысль пришла в Нидерландах.


8.


     Совсем чуть-чуть проехал я через эту страну. И, как всегда, был покорен...
     Вот слева большой завод: корпуса, трубы, все, как полагается большому заводу. Дорога делает поворот – поля, перелески, вдали деревенька с характерным шпилем ратуши, коровы пасутся...
     И в Бельгии я решительно свернул с автобана.
     И не пожалел. Слов не хватает описать абсолютнейшую гармонию сельской идиллии… Уютные городочки, старые каменные дома, поля, леса, туманы... До дрожи приятно и радостно видеть все это...
     И завидовать...
     И завидовать...
     И вот Франция. И снова автобан. На сей раз платный. Примерно один евро за десять километров идеальной, правда, дороги. За это можно заплатить.
     Две сотни километров до Парижа. Красотища вокруг неописуемая.
     Во время коротенькой остановочки видел французский скоростной поезд. Больше даже слышал. Фотоаппарат под рукой не было, да и успел ли бы? Глазом не моргнул, как он уже пронесся мимо меня в сторону Парижа.
     Подъезжая к Парижу, позвонил жене:
     «Мы вот из магазина, сейчас в автобус и в Версаль поедем.»
     Навигатор, Версаль – и вот уже сиреневым прочерчен маршрут...


9.


     Как всюду, видимо, в Европе, в Версале тоже сложно с парковкой. Нашел место по 75 центов за полчаса. В Берлине, на Unter den Linden, парковка в такую же цену.
     Звоню жене:
     «Выезжаем в Версаль».
     «Жду».
     «Где?»
     «В Версале, перед входом, у Золотых Ворот».
     «Ты шутишь!?»
     «Да нет... до встречи!»
      Лишь когда жена увидела меня на площади перед золотыми воротами, или как там их, только тогда она поверила, что я действительно приехал в Париж. К ней!
     Она пошла на экскурсию во дворец, все-таки 50 евро заплачено, а я погулял вокруг, пофотографировал. Потом мы прокатились по Парижу, потолкались в вечерних пробках – надо сказать, что они не такие жесткие, как в Москве. Да и нигде я таких глухих пробок, ожесточающих томящихся в них и людей и машин, не видел, а города есть и поболее Москвы. Можно, значит, так организовать движение, что поток, пусть даже и плотный, и очень плотный, будет ехать. Да вряд ли у наших властей это получится.
     Забрались на третий – самый верхний – этаж Эйфелевой башни, снова проехались по Парижу и оказались в пафосном и богемном ресторане на Елисейских Полях. Правда, надо отдать должное кухне – на славу...
     Потом я отвез жену в ее гостиницу в районе Мулен Руж и поехал в свою, на другой конец города. Уже ночь, машин значительно меньше...


10.


     Молодой человек, служитель отеля, был поражен, когда в половине четвертого утра я спускался по узенькой и довольно крутой лестничке. Три часа на сон – вполне, когда снова есть цель – Люксембург!
    



11.


     Люксембург! Город-сад! Красивый, богатый...
     Люксембург! Княжество-парк! Со светлыми, ухоженными лесами, лугами, на которых пасутся красивые, физически и духовно здоровые коровы, реками и озерами, в которых плавают, без тени сомнения, красивые и физически и духовно здоровые рыбы.
     Я не говорю о красивых, физически и духовно здоровых жителях этой чудесной земли, с большой буквы Земли – это сама собой разумеющаяся мысль.
     Щелкать затвором фотоаппарата можно было на каждом шагу, крутясь при этом на 360 градусов. Кадры были бы – один великолепнее другого. Но – график. И, глотнув немного Люксембурга, облизываясь, снова на автобан.
Германия – Трир, Кобленц, великая немецкая река Рейн...
     Ближе к вечеру – чудо-городок Витцлар – словно из сказки...
     Дождь, дождь, дождь...
     И вот температура падает до одного градуса, потом ноль, и – мокрый снег...


12.


     Здесь надо вернуться чуть назад: от самого выезда из Парижа и до Меца, а это без малого три с половиной сотни километров – жесточайший туман. Видимость, ну не знаю, метров двадцать может быть. Благо, что в это утро, как, наверное, и в другие, из Парижа в «область» машин очень мало. Можно ехать, держа прерывистую линию, разделяющую ряды для движения, посередине автомобиля. И следовать всем ее извивам. Правда, извивов этих не очень много. Французский автобан – на славу – следи за белыми полосками, не отвлекаясь на неровности дороги. Хотя, мне кажется, такого понятия, как неровность дороги, просто не существует.
     И уже к Мецу, к повороту на Люксембург, туман, наконец, рассеялся...


13.


     И вот в такую мокро-снежно-дождевую ночь, в районе часов двух,  проезжал я указатель на Айзенах – город, где родился Великий Бах! Как не заехать? По указателям, благо, это не сложно, нашел домик Баха. Рядом памятник, Бах-ресторан. Третий час ночи. Я, видимо, был единственный неспящий в этом городе. За пять минут, на которые я покинул автомобиль, непогода основательно пропитала влагой мою одежду, но преклонить колено Великому Баху мне посчастливилось! Сумасшествие? Может быть...
     В машину, одежду – сушиться, печку потеплее – и в путь!..
     Очередной короткий сон – в районе Эрфурта. И через пару часов снова в путь. Следующая остановка – забронирован номер в отеле Варшавы. И прогуляться хочется по городу, забравшему изрядный кусочек моего сердца пять лет назад. В этот раз Варшава отхватила еще немалый кусочек. Но сердце у меня большое. Сколько кусочков оставлено в прекраснейших местах Земли нашей, а, чувствую, есть еще резерв. Вот и тянет путешествовать, путешествовать...


14.


     Дороги в Польше, конечно, не те...
     Строят, правда, строят много и на совесть. На добрый метр вынимают грунт, отсыпают щебнем и песком, уплотняют гигантскими, величиной с паровоз, катками. И слой асфальта, толщиной со все четыре тома Марксова «Капитала». Такая дорога будет служить.
     Про строительство наших дорог даже вспоминать не хочется. Зато каждый год из бюджета деньги... Возьмут три рубля, подлатают на три копейки, два рубля девяносто семь копеек – в карман. Это –  по-российски. Нам до Европы еще... А туда же... Колосс. На глиняных ногах. Фу! Противно!


15.


     А как великолепно я себя чувствовал в эти шесть дней!
     Все болячки в сторону. Само совершенство! Физическое и духовное! И это – не смотря на ущербный сон, на немалое напряжение за рулем.
     Да, чем же согрешил я в прошлой жизни, что в этой родился в России? Как узнать, а хотелось бы, дабы не повторить еще раз роковой ошибки.


16.


     Часов в девять вечера оказался я в Варшавском отеле. Освежающий душ, и – вперед! В центр Города! Ходить, смотреть, запоминать, наслаждаться!
В уютном ресторанчике напротив Королевского Дворца – порция голонки. И погода не подвела, днем в Польше было плюс девятнадцать, к вечеру плюс семнадцать. К ночи, правда, попрохладнело, так ведь ноябрь на носу, через день, буквально. Ветер поднялся. Но настроение испортить уже ничто не в силах.
     Короткий сон – и снова в путь.
     Двести километров.
     Граница.
     Дорога к дому, к Толстикову.


17.


     Граница и туда и обратно не вызвала никаких проблем и заняла не более двадцати минут. Белорусский таможенник попросил открыть багажник. Там лишь несколько небольших пакетиков, которые жена положила мне в Париже, чтобы ей меньше паковать багажа.
     «Что у Вас там?»
     «Понятия не имею, ездил к жене в Париж, она положила. Если есть желание, модно посмотреть. Мне и самому будет интересно...»
     Причем сказал я абсолютную правду, сказал просто, обыденно. Очень внимательно посмотрел на меня белорусский таможенник…
     «Закрывайте багажник. Счастливого пути...»
     Отличная трасса М1 через Белоруссию.


18.


     И... 500 километров до Толстикова по российским дорогам.
     Серость, убогость и неустроенность. Кофе выпить – негде, на два-три часа остановиться поспать, спокойно и безопасно – негде...
     И я изо всех сил старался бережно сохранить и довезти до дома ту радость общения с европейскими ценностями, которую я тщательно собирал в себе в этом, к сожалению, молниеносном, отчасти авантюрном, но радостном каждой своей секундой броске в Париж...
     И не омрачить радость возвращением домой...
     Реприза довольно жиденькой Главной партии. Ну да Бог с ней. Удалась шикарнейшая Побочная, изумительнейшая разработка на материале Побочной партии, коротенькая, правда, зато неимоверно богатая тембрами, насыщенная модуляциями, сдобренная полифонией, яркая, запоминающаяся.
     А Главная – так себе... Одно лишь название. Ну, если хочет, пусть себе так называется. Я-то знаю, что никакая она не главная.
     Ха-Ха!



19.


   Всю дорогу дождило...
   И вдруг!
   Заметелило!
   В дальнем свете снежины –
   Словно космическая пыль!
   И ты летишь сквозь нее,
   Сквозь пространство и время,
   И становишься злее.
   И это не сказка, а быль!
   Не на погоду ты злишься.
   Она хороша, поверь мне!
   У природы, как поется в песне,
   Плохой погоды нет!
   Но все же, как некстати
   При возвращенье из Парижа,   
   Но все же, как некстати
   Ты, проезжая Эрфурт
   Попал в жестокий снег...

   И ты летишь сквозь метель,
   Сквозь пространство и время,
   И становишься злее,
   И вспоминаешь апрель!
   И дрова, и дрова,
   Потрескивающие в камине...
   И трава, и трава,
   Припорошенная инеем...
   Этот дом, этот дом –
   Он не в Кобленце и не в Гдыне...
   Хотя, наверное, хорошо
   Жить в Варшаве или Берлине...
   А ты летишь сквозь метель,
   Сквозь пространство и время,
   Воспоминаньем о теме
   Звучит в тебе ля-бемоль...   










20.


Я хотел бы родиться в другой стране.
Много есть таких стран, но они далеко.
Здесь я чахну, здесь грязно и нелегко
Жизнь достойно прожить – не сегодняшним днем –
Не чадить, не коптить. Ярко вспыхнуть огнем! –
И гореть. И гореть вдохновением строк,
Что ложатся тихо на белый лист.
За окном луна, зимний вечер чист,
Я пишу стихи и уютно мне –
Я хотел бы родиться в другой стране…

Я учу язык той, другой страны,
Чтоб понятным быть и понять других.
Я уверен – не ошибаюсь в них.
То же солнце там – только все не так,
Не сидит в кустах полуночный враг…
Это знаю я, я учил урок.
И «отлично» я получал вполне.
Грезил наяву… И не стыдно мне.
Я шепчу молитвы, я вижу сны,
Я учу язык той, другой страны…

ЧАСТЬ 5

  И вновь приходится выбирать из немалого числа интереснейшего наиинтереснейшее, чтобы начать очередные записки.
     Перечту еще раз наши каракули, взбодрю свою память потрясающими вкусовыми ощущениями от увиденного, услышанного и пережитого в эти коротенькие три недели нашего очередного путешествия по Европе…

     …Суббота, 31-е января, Дрезден.
     О городе отдельно.
     Концертный зал Alter Schlachthof, незабываемые впечатления от концерта «Пудиса», который, собственно, и был прапричиной этого путешествия.
     С идеи поехать на один из концертов юбилейного тура «Пудиса» все и началось. Это уже позже изначально планировавшаяся неделя – пару дней до Дрездена, пару там и обратно – располнела до трех. Аппетит ведь приходит во время еды. Так и палец ползал по в который раз разложенной карте Европы, намечая все новые и новые города, где нужно было бронировать отели для ночлега: Варшава, Франкфурт-на-Одере, Лейпциг, Дрезден, Прага, Эрфурт, Гёттинген, Амстердам, Бремен, Берлин, снова Варшава… И слюнки текли от предвкушения незабываемых встреч с красотой и уютом милой Европы.

     …Суббота, 31-е января, Дрезден 01097.
Треугольничек Gro;enheiner Strasse, Leipziger Strasse, Alexander Puschkin Platz, Erfurter Strasse, Groβenheiner Strasse стал для нас поистине заколдованным. Въезжали в город мы по Dresdner Strasse, Moritzburger Landstrasse, которая после развязки с 4-ой дорогой становится Groβenheiner Strasse. Навигатор уверенно вел нас на Kreischaer Strasse, 2 в отель, когда на одном из поворотов этот самый поворот оказался невозможен и, дабы не лезть со своим уставом в чужой монастырь, мы сделали небольшой крючок, обернувшись по этому самому треугольничку, в сердцевинке котрого тупичок Gohtaer Strasse, а на ней концертный зал Alter Schlachthof…

     По пути на концерт вечером я не ожидал такого количества припаркованных вокруг и около концертного зала автомобилей, такого количества идущих на концерт людей. Не найдя сразу места для парковки, мы сделали еще один круг по вышеназванным улицам, которые я узнал, быть может, сообщив таким образом нашему посещению Дрездена нечто мистическое.
     Концерт был великолепен. Это можно сказать без малейшего преувеличения. Кнопая сейчас по клавишам, я в который раз переслушиваю диск, купленный в Дрездене…

Da war ein neuer Horizont
Neue Zukunft im Blick
Wir haben uns im Rausch der Freiheit gesonnt
Waren trunken vor Gluck…
     Полный зал, немцы пришли на любимую группу семьями, с пусть не совсем маленькими уже, но с детьми. И все не просто подпевали, а по-настоящему пели те песни, которые Dieter Birr и его товарищи подготовили для юбилейного концерта.
     Терпкая, но сочная музыка, навеянная, смею предположить, в том числе и превосходнейшими ландшафтами Саксонской Швейцарии, что в часе езды от Дрездена, выше по течению Эльбы, этой благословенной реки, к берегам которой я теперь без сомнения прикован. В мыслях и чувствах…
     Надо заметить, что Эльбу – так река зовется в Германии, Лабу – так в Чехии – мы пересекали раз десять, а то и больше. Если взять карту и посмотреть наш маршрут, весьма витиеватый, то, конечно же, можно точно сосчитать это количество. Мне важнее удовольствие, получаемое от каждого проезда по мосту через Эльбу-Лабу, и некий символизм этих рефренов-мостов…
     Объяснить конкретнее вряд ли смогу, не дано…
     Да и нужно ли, правильно ли пытаться объяснить, разложить на составляющие, а потом подвергнуть лабораторному анализу с горелками, ретортами, пробирками и змеевиками свои чувства и ощущения? Ни к чему это.
     Я не исключаю что такие песни, как Steine, или Schattenreiter, или das Märchen, или ещё и ещё были написаны на прогулках среди величественных скал или в крепости Königstein… И я не откажусь запечатлеть в звуках и созвучиях свои впечатления, вот только, в силу определённых причин, нет пока душевного спокойствия, а этот фактор, для меня, по крайней мере, весьма важен, если не сказать определяющ.

     Когда я говорил, что мы едем на концерт «Пудиса», мои собеседники недоумённо вопрошали: «Кто это? Что это?» Неудивительно. Те, с кем я заговаривал о «Пудисе», как минимум на десяток лет меня моложе. А популярность этого восточно-германского коллектива у нас, в Советском Союзе, пришлась на 70-е годы, в этих самых 70-х эти самые мои собеседники были ещё крохами, а кого-то и вовсе не было… А в 80-х и далее В Советском Союзе были уже другие ценности. И ценник на них упал…

     Я не какой-то там эксперт, политолог, еще кто-нибудь, сужу исключительно со своей колокольни, и вот, с этой самой моей колокольни, считаю, что 60-е и 70-е годы были Золотыми для Советского Союза. Это годы истинного расцвета всего: науки, культуры, музыки, литературы, спорта, наконец, словом, всего… Ныне уровень не то что непреодолен или недостигнут, перечисленные категории, как начинающий альпинист у подножия пика Коммунизма – смотрит в заоблачную высь, дыхание сбилось, выступил холодный пот, подкрадывается сомнение в успехе затеянного…



Wenn Träume sterben dann wirst Du alt
Du bist dein eigner Schatten nur und holst dich nicht mehr ein
Wenn Träume sterben dann wird es kalt
Du bist ein Mensch zwischen Toten dingen und bist allein.

     Немаленький зал, плечом к плечу, с первых же тактов музыкального вступления узнавал песню, радостно подхватывал её и пел… От начала до конца. Признаться, такого единения музыкантов и публики я не видел. Не берусь утверждать, возможно, это бывает на концертах, наверняка бывает, в мире масса популярнейших, известнейших и любимейших публикой коллективов. В Дрездене, на юбилейном концерте «Пудиса», а им уже 40 , я увидел это своими глазами. А когда во время несложного гитарного риффа, поддерживаемого басом и барабанами, Дитер Бирр пригласил на сцену двух девушек, дал им в руки по гитаре, они, естественно, лишь имитировали игру, и шесть человек на сцене слились воедино, до самых своих печенок принадлежа музыке, зал пришел в неистовство…

Ich lieb das Leben und liebe Dich
Und meine Kinder.
Ich lieb den Sommer und manchmal
Auch mich. Wenn Ich zufrieden bin.
Ich hasse Langeweile und Monotonie,
Ich hasse Intoleranz,
Ich hasse Gewalt und manchhmal
Auch mich, wenn Ich unzufrieden bin.

Und dieser Tag geh;rt Dir
Und dieser Tag geh;rt mir
Und ;berhaupt, wenn Du willst,
Verbring Ich jeden mit Dir.

     Уже на улице, не торопясь идя к стоянке, где нас дожидался автомобиль, жена сказала: «А мне понравилось!» И по ее тону я понял, что она не лукавит.
«А мне-то как понравилось!»

     Это был вечер субботы, 31-е января 2009 года.
А до этого – шесть дней разных европейских интересностей.
А после этого – …

     1386 километров от Толстиково.
     Варшава.
     Трудно поверить, что после Второй Мировой Войны Варшава, её центральная часть, столь милая сегодня, посещаемая миллионами туристов, выглядела бесформенной грудой развалин. Zamek Kr;lewski, в 1619-ом году перестроенный для короля Сигизмунда Ваза, был полностью разрушен в 1944-ом году, и восстановлен лишь в 1988-ом.
     Stare Miasto, Nowe Miasto – тщательно и, без сомнения, с любовью отстроенные заново – для меня немного может сравниться по получаемым положительным эмоциям с прогулками по историческому центру Варшавы.
     Краковское Предместье, вот и улица Nowy ;wiat, где мне случайно посчастливилось заказать, как выяснилось, квартиру – комната, кухня, полностью укомплектованная всем необходимым для самостоятельного проживания – в сети Old Town Apartments. Отель, в котором я уже забронировал номер, никак, ни разу не отреагировал на мою просьбу подтвердить факсом бронирование и оплату. Пришлось от него отказаться, и вот – Old Town Apartments. На обратном пути жильё наше в Варшаве было еще более впечатляющим – об этом чуть позже.
     Прогулка по Варшаве, почти до утомления, традиционная голонка в ресторанчике на Замковой площади… Польская кухня предлагает еще немалое количество вкуснейших кушаний, в чем мы смогли убедиться. В Познани, например, где тоже превосходнейшая рыночная площадь в, по-видимому, отстроенном заново после войны Старом Городе, в уютном ресторанчике перед Ратушей мы отведали ;urek – суп, похожий на щавельный, но не настолько щавельный, в хлебе – подрумяненная булка, довольно крупная, с выбранной внутри мякотью, с изящной крышечкой из срезанной с той же булки верхушки. Очень необычно и вкусно. Смею заметить, что иногда, в принципе, обычное гастрономическое блюдо становится необычным от формы подачи и от этого даже приобретает если и не другой, то тоже несколько необычный вкус. Мы продолжили в этом путешествии приобщаться к национальным кухням стран Европы – Чехия, Германия, Нидерланды – каждая страна предлагает своим гостям удивительные и удивительно вкусные кушанья.

     Из Познани, при въезде в которую, кстати, на светофоре вдруг напал на нас парень, мойщик стёкол, не успели мы и глазом моргнуть, лобовое стекло всё в пене, вспомнилась Россия начала 90-х годов… Вероятно, он увидел не польские номера, на светофоре кроме нас было немало машин… Получил он свой ойрик – так немцы произносят евро – ойро, а наш путь продолжился в сторону немецкой земли, во Франкфурт-на-Одере.

     И около девяти вечера, отъехав 1836 километров от Толстиково, мы оказались у отеля «Рамада». Подошел к концу второй день нашего пребывания в Европе.
    
     29-го января, в день моего варенья, мы благополучно покинули гостеприимный отель «Рамада», надо заметить здесь, что все забронированные из Москвы отели – 10 – были аккуратно забронированы и оплачены. Абсолютно никаких сложностей, связанных с проживанием, не возникло на всем пути.
     По дороге 87 наш путь лежит дальше – я сознательно избегал и избегаю, и, надеюсь, продолжу избегать автобаны – только по необходимости. Она возникала и в этом туре, но, без надобности, приятнее ехать небольшими, спокойными и великолепными дорожками, глазея по сторонам, наблюдая жизнь, наматывая себе на ус всё, что может помочь и нам сделать нашу жизнь в Толстиково уютней и красивей.

     Нигде не наблюдали мы такого количества хищных птиц – крупных, коричневой рябенькой окраски – как в Германии. С завидной периодичностью, видимо обусловленной границами их владений, сидят они на деревьях вдоль дороги, кружат в воздухе, высматривая различных мышаков и прочую потенциальную пищу зорким глазом. Поля вдоль дороги свежевспаханные, где не вспаханы, там зеленеет травка, живописные перелески, чистенькие, ухоженные деревеньки – Европа! А? Едешь и завидуешь. По-хорошему так завидуешь. И сокрушаешься, что у нас вдоль дорог, да и не только, как бы это помягче выразиться – не так! Про сами дороги уже и говорить не хочется.
     Мне приходилось бывать и на Урале, и за Уралом, изумительна Карелия… Но ни малейшего желания путешествовать по России. Ни малейшего! Поскольку нет дорог, ничего вдоль дорог. А ночевать в чистом поле или в лесу в нашей стране страшно.

     2095 километров от Толстиково.
     Лейпциг. Leipzig. Правильнее говорить Ляйпцихь.
     Довольно современный уже город, в старой части монументальные, красивые здания чередуются с корпусами из стекла и стали – разнообразные магазины, офисы… Я, признаться, ждал от Ляйпциха несколько большего. По части бережно сохраненной и восстановленной, уж коли разрушили, архитектуры средневековья. Но именно в Ляйпцихе мы открыли для себя сеть ресторанчиков Ratskeller. Такие ресторанчики есть почти в каждом германском городке. Достаточно, чтобы в городе была ратуша, а без неё нет ни одного немецкого города и даже деревни – и вот уже рядом, как в Гёттингене или прямо под ратушей, как в Бремене или в том же Ляйпцихе, ресторанчик. В Ляйпцихе он аж с 1626-го года. Традиционные немецкие кушанья великолепны! Интерьер ресторана – слов восторга, эпитетов восхищения не хватает, поэтому промолчу. В такой вот красоте мы и отметили мой День Рождения. Запомнится!

     Было у меня ещё одно дело в Ляйпцихе, точнее рядом с Ляйпцихом…
     DDR, Taucha bei Leipzig, Südstrasse, 5. Jens Brandt.
     Этот адрес я помню вот уже лет тридцать пять! Можно было бы и забыть, но помню…
     Дело в том, что в школе я изучал немецкий язык. Учил с удовольствием, с желанием. Маленький был, глупый – надо было продолжать… Но… по книге Жизни, видимо, надо было мне заниматься другими вещами. Но любовь к немецкому, да и неподдельный и живой интерес к другим языкам, на которых говорит Европа, остались на всю жизнь. И прогрессируют…
     Я хочу с немцами говорить на немецком языке, с финнами – на финском, с поляками – на польском… Список языков, которые хочу знать, велик. Но вот беда – возраст – и эти мои мечты, видимо, останутся для следующей жизни. Ну уж там-то я постараюсь…

     И классе в шестом написали мы все письма в Германскую Демократическую Республику таким же школьникам с предложением переписываться. Подробностей не помню, но мое письмо попало в Тауху и лет пять или даже шесть – одноклассники мои прекратили это после нескольких писем, максимум через год – я переписывался с Йенсом. Посылали друг другу открытки, до сих пор глаза и пальцы помнят сочный глянец немецких открыток, обменялись пионерскими галстуками – в ГДР он был синий… Вот и остался в памяти адрес.
    
     Вот и решили мы заехать в Тауху.
     Южная улица, дом 5.
     Великолепный, можно сказать, особняк, на несколько квартир. Прогулялся я вокруг него, пофотографировал. Сейчас жалею, что не зашел спросить про Брандтов. Если уехали – то уехали, нет – посмотреть на Йенса или черкнуть коротенькую записочку и приложить к ней бутылку водки из Москвы… Наверное, удивился бы… Приведет ли судьба ещё раз в Ляйпцих? Не знаю… Впрочем, не буду загадывать…

     2290 километров от Толстиково.
     Морицбург.
     Этот замок на острове посреди большого пруда был в планах наших ещё с Москвы. Читал я про него, даже рассматривал на maps.google.com. Впечатляющее сооружение. Нам понравилось. Внутрь, правда, мы не попали – выходной.

     И вот – 2300 километров от Толстиково.
     Въезжаем в Дрезден.  Исторический город дворцов, столица земли Саксония. Так сказано о Дрездене в путеводителе. Ещё путеводитель предлагает посещение музеев, галерей… Но ни один путеводитель не порекомендует, дыша полной грудью, просто побродить по улочкам, напитывая каждую свою клеточку Духом Города. Только растворившись в Городе, среди его улиц, его жителей, можно понять Город. Только уловив частоту пульса Города, подстроившись под неё, и если она окажется для тебя удобной и нераздражающей, можно понять Город. А про музеи и галереи можно прочитать в путеводителе.



     …Передо мной четыре фотографии.
     Черно-белые.
     Дрезден после разрушения 13-го февраля 1945-го года. Фрауенкирхе после бомбардировки 13-14 февраля 1945-го года. Вид на Дрезден с башни ратуши 1949-го года.
     4 года после войны, а город по-прежнему в руинах. Судя по этим фото уцелели, то есть не развалились, хотя и изрядно потрёпаны башня ратуши и ещё 3 или 4 башни. Остальное – груда камней. Фрауенкирхе оставалось такой грудой камней, поросших бурьяном, до 1994-го года, когда началось её возрождение. И 30-го октября 2005-го года состоялась первая служба во вновь отстроенной Фрауенкирхе…

     Я никак не ожидал, что Королевский Замок Варшавы, Фрауенкирхе Дрездена, возможно ещё какие-либо исторические здания и 40, и 50, и 60 лет после войны не были восстановлены. И дрезденцы, выпив утром чашечку ароматного кофе, едучи на работу и читая передовицу в печатном органе Социалистической Единой партии Германии «Neues Deutschland», смотрели из окна автобуса на сиротливо торчащий кусочек стены и беспорядочно наваленные камни со следами осколков и пуль… Это была Фрауенкирхе…
     И лишь 31-го августа 1990-го года, после объединения Германии было основано Общество Содействия строительству Фрауенкирхе. К окончанию строительства в нём было 13 тысяч (!) человек из 21-ой страны. Эх, кабы знать об этом Обществе, записался бы… Честное слово!
     Сильнейшее впечатление произвёл этот сказочный город. Великолепен он и днём, и ночью. Причём, в отличие от многих других городов, хорош Дрезден не только в своей исторической части. Наша гостиница находилась не в центре, но в окружении совершенно фантастических по своей красоте особнячков. И не надо было далеко ходить. Выходишь из отеля, смотришь вперёд и назад, правее и левее, направо и налево – глаз радуется, ум восхищается, рука тянется к фотоаппарату. И таков почти весь город, а уж мы по нему достаточно поездили.
     И явилась мне мысль: чтобы охватить всю эту, нет – Всю Эту Красоту, я имею в виду не только Дрезден, но и Европу в целом, надо не ездить по ней на автомобиле или ином виде транспорта, а ходить, с котомочкой, как ходят паломники… И с каждым шагом будут открываться всё новые и новые красоты…
     Деревья-великаны вдоль дороги – прекрасны.
     Вспаханное поле, стог сена, аккуратный немецкий домик на опушке – прекрасны.
     И чтобы надышаться этой красотой – жизни не хватит…





     Саксонская Швейцария.
     Säсhsische Schweiz.
     Из песчаника, добытого в этих горах, построены Дрезден, замки, крепости, города и деревни во всей округе. Возможно, что и вся Саксония. А может быть и не только.
     Со стен крепостей Нойрахтен или Кёнигштайн Эльба выглядит пленительно извивающейся лентой, открывается грандиознейшая, просто до дрожи, панорама – скалы, лобастые холмы, покрытые лесами, деревеньки с красными черепичными крышами над изящными домиками…
     И уже не так важно, кто и что защищал в этих крепостях 400 или 500 лет назад. Важно, что люди оценили эту красоту, сохранили её, не уничтожили, не сравняли с землей.
      А то, что было разрушено – бережно и тщательно восстановили. Пусть не сразу. И от этого земля, на которой живут эти люди, стала им ещё ближе и любимей. Это я почувствовал, поверьте мне…
     Я преклоняюсь перед немецкой культурой, перед немецкой нацией.
     Не исключено, что и вечерний концерт «Пудиса» мы увидели и услышали  в несколько ином свете, напитавшись красотами Дрездена и земли Саксонии, ведомой её столицей – Дрезденом – в, извините за пафос, прекрасное и светлое Будущее.
     Я верю в это!
    
     Ночью выпал снег, а утром мы отправились в Прагу.
     Через Фрайберг, по дороге 101 через Мариенберг на 174-ю, которая уже  дорога №7 в Чехии.

     2615 километров от Толстиково.
     Прага.
     Отельчик у нас в Праге был необычный. Ботель «Альбатрос» - на реке Влтаве стоит корабль, припаркованный к набережной, буквально в 10-ти минутах пешком до Старого Города. Когда-то он, видимо, плавал, а потом не пошел ко дну, а стал гостиницей. Недорогой и приличной, если рассматривать гостиницу как место для короткого отдыха между прогулками по Городу.

     Волшебный Город, столица Богемии, производит незабываемое впечатление.
     Многие считают Европу однообразной, а потому скучной. Нет, нет и нет! Познакомившись с Прагой, Дрезденом, Варшавой, Берлином, другими жемчужинами Европы, я вижу различие между ними. Каждый город, городок, каждая деревенька индивидуальны и неповторимы.
     Возможно, через годы это различие сотрется, разглядывая фотографии, я буду  напряжённо вспоминать, Дудерштадт это или Градец Кралове, Эрфурт или Венеция, нидерландская ли деревушка на берегу Северного моря или итальянская на берегу Венецианской Лагуны… Но даже если и ждут меня мучительные раздумья на эту тему, они приятны и сладки, потому что, в конце концов, через годы уже не так важно, где это конкретно. Важно, на мой взгляд, общее позитивное настроение от приятных воспоминаний о плутаниях на автомобиле или пешком по узким мощёным улочкам, о покосившихся домиках, плотно прижавшихся друг к другу, весело подмигивающих солнечными бликами в стёклах окон, о красоте и аккуратности нежно любимой Европы.
    
     В Праге потрясает буквально всё.
     Какое наслаждение покрутиться по переулочкам Старого Города, пройти совершенно фантастический Карлов мост, по Нерудовой улице подняться к Вышеграду, глянуть на пражские крыши…
     Не компетентен я вдаваться в подробности архитектурных стилей, но построено всё так, что глаз отдыхает, знакомясь с Прагой. А это, на мой взгляд, главная похвала архитекторам и строителям – строить всё так, чтобы, глядя на построенное, глаз отдыхал. Я усматриваю в этом ещё один притягательный фактор Европы – целые города построены разумно, логично, органично, эстетично…
     И не чувствуешь усталости, проходя улицу за улицей, квартал за кварталом, переезжая из города в город, жадно впитывая образ жизни людей, и не подозревающих, какое счастье выпало им жить рядом… жить в такой красоте.
     В Праге я очень остро почувствую это…

     На следующий день мы решили съездить в Падебрады – маленький городочек в часе езды от Праги, где жила когда-то девочка по имени Итка Хура, с которой в школьные годы переписывалась моя жена. Вот пожалуйста, чем не шажочек в прошлое, попытка отлистать назад несколько страничек книги Жизни…
     Там же, в Падебрадах, нашли заводик, даже завод, по производству Богемского хрусталя. Он, к сожалению, уже довольно давно не работает, но в магазинчике на складе ещё остались рюмочки-вазочки… Купили пару штук. Не исключено, что это последнее Богемское стекло, как признался нам продавец. Но я верю, что в Чехии всё поправится и наладится…
     Оказалось, что Итка жила вовсе не в Падебрадах, а в Дымокурах, деревеньке километрах в 15-ти севернее. Заехали туда. Деревенька в полсотни домов. Сфотографировались, надо же отметиться!

     2760 километров от Толстиково.
     Градец Кралове.
     Ещё одна маленькая сказка, ещё одно очарование средневековой Европой. Не буду растекаться. Дабы не расплескать впечатления…
    
     Вечером вернулись в Прагу, опять и снова гуляли по городу, восхищаясь и наслаждаясь. Бросили по монетке во Влтаву. Очень хочется вернуться!

     3025 километров от Толстиково.
     Карловы Вары.
     Уютный городок, такой санаторно-курортный. На площади ажурная галерея, в конце её из колоночки льётся вода температурой в 30° С,  как написано на табличке, солоновато-кислая на вкус. Но приятная. На мой вопрос жене: «А можно ли её пить?», проходящая мимо женщина, ничуть не удивившись, ответила по-русски: «Нужно!» Великолепные особняки, один другого краше, много русскоговорящих и русскоязычных объявлений о продаже всякого рода недвижимости. Я покинул Карловы Вары без особого сожаления и уже через 50 километров был вознаграждён созерцанием традиционной для европейских городов рыночной площади Старого Города в Хебе – практически на границе с Германией – нас уже ждал отель в славном городе Эрфурте, столице земли Тюрингия.
     Но перед возвращением в Германию мы сделали маленький крючок и после Хеба заглянули во Франтишкове Лазне. Это тоже курортный городочек с массой отелей, санаториев, источников силы, здоровья, быть может, и жизни…

     3100 километров от Толстиково.
     Германия. Снова. Едем в сторону города Сельб, там встанем на автобан и – в Эрфурт. Вот здесь автобан пригодится – уже вторая половина дня, ехать ещё немало, а, учитывая время года, темнеет рано.

     Брюкенрастхаус – крытая галерея, перекинутая через дорогу. Заправка, спокойные «пятачки» для парковки, магазинчик, небольшое кафе, где, впрочем, при желании, можно полноценно покушать. Аккуратно, чисто, есть туалет и даже душ!
     Ещё раз подтверждаю, что в Европе на автобанах можно жить. Умыться, перекусить, поспать в машине. И ехать дальше, вперед…
     И не встретить ни одного светофора – если не въезжать в города – от Франкфурта-на-Одере до Лиссабона.
     И не встретить ни одного полицейского.
     Впрочем, их опасаться не надо. Перед  германско-чешской границей, это по пути в Прагу, я был увлечен дорогой, жена говорит, что из стоящей чуть в стороне полицейской машины нам, похоже, махнули рукой. Еду, смотрю в зеркало – полицейские включили мигалку и спокойно выезжают на дорогу. Понял, что за нами. Так же спокойно я, в свою очередь, включил аварийку, остановился. Они подъехали следом. Очень вежливо и спокойно проверили паспорта, посмотрели VIN автомобиля и пожелали счастливого пути.

     Вспомнился случай: зима, часов около шести утра, дождь. Я въезжаю в Москву. Темно, мокрый асфальт бликует светом встречного потока. Уже за своей спиной слышу сдавленный полусвисток – музыка играла негромко. Смотрю в зеркало – темно, никого… Еду дальше. Небыстро, объезжая многочисленные ямы на дороге. Вдруг! Вой, визг, меня подрезает, и довольно опасно, милицейский Форд, сзади буквально упирается в бампер второй. Подлетает инспектор с автоматом, ни здрасьте, ничего:
«Чё, пацанов нашел, чё-ли?»
Я огляделся в машине: один.
«Никого я не нашел»
«Мы за тобой бегать должны, да?»
«?»
     Оказывается,  он мне махнул палочкой своей, а я не остановился. Проверили документы, осмотрели салон, багажник заставили открыть. Все в очень грубой форме. Злые, как собаки, собаки и те добрее.
     Долго извинялся, сетовал на темноту, на плохую дорогу, что не заметил…
     Нехотя отпустили.

     Почувствуйте разницу!

     9-ый автобан до Геры и налево 4-ый – на Эрфурт.

     Ещё один занятный случай – на посту ДПС пытаюсь объяснить инспектору свои действия, вдруг он срывается на крик, даже визг: «Не нервируй меня!» А на пузе кобура с наганом. В ужасе я замолчал, расписался в сторублевом протоколе и поспешил поскорее уехать…

     Почувствуйте разницу!

     3300 километров от Толстиково.
     Эрфурт.
     По открыткам, присылаемым мне моим немецким другом Йенсом в далёкие семидесятые уже прошлого века я помню Эрфурт, называемый Blümenstadt – город цветов. Красочные открытки, красивые дома, на подоконниках и балкончиках горшочки и контейнеры с разнообразнейшими цветами…
     Нынче, конечно, не сезон, но город оставил очень приятное впечатление. Захотелось жить в домике около канала, чтобы терраска свешивалась над водой…
     Чтобы летними вечерами под ласковое журчание воды попивать настоящий ароматный кофе и слушать Малера, или Брукнера, или… «Пудис».
     Захотелось жить…

     Небольшой переезд в Гёттинген занял, впрочем, целый день. С утра погуляли по Эрфурту, потом была остановка в городе Гота с очень красивым замком, потом проехали нужный поворот и – о чудо! – оказались в сказочно прекрасном городке Дудерштадт. Весь(!) город выстроен из домов с фахверкными фасадами, характерных для старых немецких сооружений (пришлось-таки заглянуть в путеводитель по архитектурным формам). Вид просто бесподобный! Перед каждым домом можно стоять, открывши рот и разведя руки от изумления. И пусть отдельные линии домов уже далеки от вертикали или горизонтали, это лишь добавляет нежности, да-да – нежности, ко всей этой красоте.
     Дудерштадт. 247-я дорога на север от Готы. Дудерштадт.
     Ну и всего ничего осталось.

     3460 километров от Толстиково.
     Гёттинген. Университетский город.
     Это уже земли Западной Германии, но, спустя двадцать лет после объединения Германий, я практически не видел разницы между Востоком и Западом.
     Поселились в отеле и пошли пешком в центр. Неблизко оказалось – идти минут 30-40. Уже вечер, стемнело, но с удовольствием погуляли по Гёттингену, пофотографировали…
     Перед железнодорожным вокзалом громаднейшая парковка для велосипедов. Как хозяева находят свой в этой массе стоящих, лежащих и просто наваленных один на другой и на третий и на четвёртый двухколёсных машин – непостижимо. Уже традиционно симпатичный Старый Город. Нашли ресторанчик Ratskeller – в изрядно покосившемся двухэтажном домике, внутри тесновато, но уютно, на стенах фотографии мужчин в немецкой военной форме – высокие фуражки, плетёные погоны – истинные арийцы.
     Поужинали вкусно: шницель охотничий, шницель Хольштайн. Жена выпила бокал грога – сказала, что похоже на микстуру, глинтвейн лучше. Теперь будем заказывать глинтвейн. А грог – при случае можно будет сказать: «Пила я ваш грог – микстура микстурой!»

     7-я дорога, потом 2-я. Через Ханноуфер путь наш лежит в Нидерланды.

     3585 километров от Толстиково.
     Ханноуфер.
     Где-то здесь живет и работает Пьетро Йовичич. Это хозяин апартаментов в Херцег Новы – в Черногории, где мы были летом 2007-го года.
     Ханноуфер – вполне современный город, без архитектурных выкрутасов. Много парков. Ратуша, конечно же, есть…

     3803 километра от Толстиково.
     Пересекли германско-нидерландскую границу.
     Дождь.

     3947 километров от Толстиково.
     Мотель «Маарсберген».
     Когда я бронировал отели, меня поразили Амстердамские цены. Вроде и не совсем сезон, во всех остальных городах ценники на гостиницы оказались вполне демократичны, но Амстердам! И, посмотрев предлагаемые варианты  неподалёку, а Нидерланды, согласитесь, не так уж и велики, а теперь я это могу подтвердить даже под присягой, я остановился на Маарсбергене.
     Три вечера мы возвращались в этот мотель после наших прогулок …
     На мой взгляд, довольно удобное расположение нашего жилья позволило нам за два полных дня объехать практически всю страну. Разве что, за исключением совсем дальнего юго-востока Нидерландов.
    
     В первый же вечер отправились мы…
     4004 километра от Толстиково.
     Амстердам.
     Воистину, именно этот город имеет абсолютно полное право называться Северной Венецией. Разве что не наблюдал я величественных гондол на многочисленных каналах нидерландской столицы, а на рю и кале Венеции не заметил автомобилей…
     Впечатление от недолгой прогулки по вечернему Амстердаму незабываемое. Но некоторый диссонанс, конечно, вносят многочисленные «китайцы», а к этой категории я бы отнёс не только истинно китайцев, но и всех «понаехавших». Но добрые и трудолюбивые нидерландцы не замечают или не обращают внимания на просто множащиеся диаспоры арабов, азиатов, и… и… Споры – упало несколько на благодатную почву, подготовленную трудом, нет – Трудом искренне любящих свою землю нидерландцев, и с катастрофической быстротой разрастается паутина мицелия, заражая и губя то, что приютило их…
      Череда ресторанчиков и прочих забегаловок с витиеватыми иероглифами на вывесках, сомнительные ароматы из открытых настежь дверей, огромное количество мешков с мусором и просто мусора на улочках, несущих на себе зримую и обоняемую печать Азии, это, на мой взгляд, не добавляет плюсов Амстердаму. Впрочем, плюсов и без этого немалое количество. Чрезвычайно милы вплотную стоящие домики с наклонёнными в сторону улиц фасадами, с поразительным разнообразием практически не повторяющихся фронтонов. Ярко освещённые окна, витрины в первых этажах, замысловатая подсветка ласково переливается, отражаясь в водной глади каналов, пришвартованные баржи мягким светом из-за плотно занавешенных иллюминаторов показывают, что и здесь живут люди.
      Спокойно прогуливаясь по городу – с одной набережной на другую, в переулок, через мостик, вот ещё мостик – я ощущал спокойствие, которое, видимо, ощущаешь всегда, когда находишься у воды…
     Недаром психологи для правильного психического развития человека рекомендуют, чтобы в определённом возрасте дети увидели море. До горизонта, сливающееся с небесным сводом, лёгкой дымкой размывающим границу перехода воды в воздух и наоборот…
     Амстердамские каналы, абсолютная гармония воды и камня, тоже должны положительно и умиротворяющее действовать на человека.

     Надо быть абсолютным, даже не зверем – звери честнее в выражении своих чувств – не подберу эпитета к этим существам, чтобы уничтожать, наслаждаясь этим зрелищем, великолепие Варшавы, Дрездена, Праги, далее по списку…
     Не знаю к своему стыду, пострадал ли Амстердам во время Второй Мировой войны, но существ, могущих посягнуть на такую красоту, надо убивать ещё во младенчестве. Как распознать – не знаю. Наверное, по советам вышеупомянутых психологов, надо детям показывать не мультики – бессмысленные, агрессивные и порочные – а великолепие Европы, прививать им не навыки владения клавиатурой компьютера в отупляющих играх, а европейские ценности, основанные на многовековых традициях – например, фахверковые дома. Это тоже ценность, да ещё какая, равно как и мощёные улицы, аккуратные и ухоженные газончики в десяток-другой-третий квадратных метров с живописным цветником или парой-тройкой вечнозелёных хвойничков перед домиком…

     У Марселя Пруста есть великолепнейший пассаж о том, что хорошо бы в газетах, которые мы читаем ежедневно, печатать великую литературу, а о балах, политике и политиках, прочей галиматье издавать книги в роскошных переплётах, которые стоят в книжных шкафах и открывает их человек, дай Бог, раз-другой в жизни.
     Замечательная идея!!!
     Жаль только, что люди настолько увязли в этой грязной, даже грязнейшей политике, сплетнях, спорах, что не поймут они уже никогда всей необходимости и целесообразности такой перемены.

     И не застрахован наш мир от появления не инопланетян, нет, от появления существ, которые будут облизываться от удовольствия, совершив наигрязнейшую политическую или экономическую сделку. И ради сомнительной выгоды это существо пойдет на многое…
     Убивать во младенчестве при появлении малейших симптомов!!!
     Учитывая особую хрупкость мира в нашем мире, это более, чем актуально!!!

     А на следующий день мы бежали шума и суеты городов.
     Amersfoort, Nijkerk, Dronten, Urk, Lemmer, Workum, Harlingen – есть для меня определённая музыка в этих названиях. Я думаю, что и жители этих городков любят их, иначе не были бы они так ухожены, красивы…
     Вот это и есть настоящие Нидерланды – каналы, поля, мельницы, правда их уже мало, зато гигантские ветряки целыми колониями видны то слева, то справа, рассекая с характерным шипением воздух своими лопастями.
     А вот дорога, прямая, словно стрела, разделяет поле с изумрудной травой, с одной стороны мирно отдыхает сотня-другая белоснежных лебедей, а с другой так же мирно пасется стадо кругленьких мохнатеньких овечек, спокойно провожающих взглядом изредка проезжающие по шоссе автомобили. Заглянем ещё разок в путеводитель – в Нидерландах 13 миллионов свиней и 2 миллиона овец. Свиней мы не видели ни одной – возможно, они растут в спокойных, защищённых от постороннего глаза местах. А вот овец, я думаю, с десятой частью общего поголовья мы все же встретились.
     Вполне на флаге страны красный цвет можно заменить на зеленый: белые лебеди на изумрудной траве, а над ними – синее небо с проплывающими белыми облаками… Вот основные цвета Нидерландов…

     30-километровая дамба. Величественное и великое сооружение. Примерно на половине пути площадка для отдыха. Памятник строителям дамбы – мужчина, согнувшись, плотно укладывает камни. Это настоящий подвиг – сдерживать Мировой Океан. И Слава жителям этой страны – нидерландцам

     Лишь в городке Эгмонд аан Зее мы увидели море, до этого высота дамб не позволяла это сделать, на дамбы же подниматься нельзя. А тут – широкий песчаный пляж, дюны, закат. Северное море… Я помыл руки, хотя у меня уже была встреча с Северным Ледовитым Океаном, правда в абсолютно противоположной точке – в городе Певек. Но это отдельная история, грустная – про умирающую Россию.
     Пофотографировали чарующий закат и пошли ужинать. Вычитали про похлёбку stamppot – такую густую, что в ней стоит ложка. Заказали. Принесли – кусок нежного мяса и пюре из картошки и капусты брокколи. Пюре консистенции густого-густого супа, поэтому и называется это супом. Zuppe. Очень и очень вкусно. Конечно же, и кофе.
     Навигатор показывает, что дальше на запад – только море…
     На следующий день мы были ещё немного западнее, но теперь уже наш путь – на восток.

     Второй полный день на земле трудолюбивых нидерландцев мы посвятили путешествию в южные области с посещением Антверпена. Это уже Бельгия.
     Причем, по традиции, поехали маленькими дорожками, поплутали, на пароме переплывали один из многочисленных каналов на нашем пути, и получили немалое удовольствие от увиденного.
     Поразил мой впечатлительный ум и не менее впечатлительную душу город Антверпен. Старый Город с цветочным рынком, Собором Антверпенской Богоматери… Часок-другой всего погуляли по городу, а остался он во мне.
     Местными дорожками обратно в Нидерланды. Yerseke, Goes, Vlissingen, Middelburg, Zierikzee… Eщё одна дамба с множеством поднимающихся затворов для регулирования уровня воды. Тоже величественное и великое сооружение. Пожелаю лишь жителям этой земли, бросившим вызов самой природе, сил и терпения. Поистине, вся наша жизнь – борьба!

     Поужинать мы решили в Zierikzee.Основное занятие жителей – добыча мидий. Заказали две порции, девушка переспросила – две ли, я ответил утвердительно, она ушла. Вернулась с огромной, литров на пять, кастрюлей, с горой заполненной приоткрывшимися моллюсками. Жемчуг не нашли, но наелись – просто слов нет. Была суббота, ресторанчик полон – люди семьями приходят провести выходной вечер в уютном ресторане за оживлённой беседой. На неделе, видимо, времени и нет – работа, учёба… За соседним столиком сидела семья – молодой парень лет восемнадцати-двадцати на вид с родителями. Не спеша сделали заказ, о чём-то разговаривали, обсуждали, не знаю что, спокойно ужинали.
     Благословенная Европа! Как всё рационально и уютно устроено! Как я хочу быть ближе к тебе!

     Решили уже поздним вечером сделать крючок и заглянуть в Гаагу. Пока ехали до Гааги, жена уснула. Въезжая в город мимо современных зданий из стекла и бетона, я попытался разбудить её. Она открыла глаза.
     «Гаага. Сейчас поближе к центру».
     «Да».
     И снова закрыла глаза.
     Минут двадцать, может тридцать я крутился по городу, уже глубоко вечернему, а по европейским меркам, ночному – надо сказать, что часов в семь-восемь вечера, а то и раньше, магазины закрываются, улицы пустеют – было же ближе к полуночи. Честно говоря, не увидел ничего примечательного – вполне современный, приятный город, наконец, выехал на нужный нам автобан – на Утрехт. От Утрехта около тридцати километров до Маарсбергена. Жена проснулась на развязке к деревушкам Maarn и Doorn, километров за пять до нашего мотеля…

     Вот и настало время начинать возвращение.

     Впереди ещё вся Европа, но курс уже на восток. Опять чудесными мелкими дорожками к германской границе. 
     Вечером нас ждёт Бремен.

     Воскресенье, очень много велосипедистов.
     Велосипедные дорожки в Нидерландах – всюду. Там, где есть автомобильная дорога, рядом обязательно велосипедная. Со своими перекрёстками, развязками, попроще, правда, светофорами. Не исключено, что и со своими accidents…
     Всю страну, да и всю Европу можно проехать вдоль, поперёк и вернуться в исходную точку на велосипеде. И как должно быть восхитительно – солнечными роскошными летними днями крутить педали, накручивая на узкие колёса километры Европы, дыша полной грудью воздухом Европы… Вот уж когда ничто не мешает абсолютному наслаждению Европой. Но для такой прогулки нужен отпуск не в три недели, но в три месяца…

     5162 километра от Толстиково.
     Оотмарсум.
     Небольшая деревушка-музей под открытым небом. Так прямо и в путеводителе написано. Видимо, этот музейный официальный статус даёт жителям какой-то дополнительный доход – все домики излучают покой и умиротворенье. Хотел написать достаток, но любой, даже весьма кривенький расписной домик в Дудурштадте, например, с тронутыми гнилью балками, излучает достаток. И, возможно, он заключается не в количестве ойро на счетах владельцев этого домика. Дудерштадт – ярчайший пример преемственности поколений, извините за пафос, и европейских традиций. Ведь точно таким же этот городок был и сто и двести, да и триста лет назад, только по каменным мостовым люди ходили в других несколько одеждах, да около домов и во дворах вместо опелей, фольксвагенов и мерседесов стояли кони, запряжённые в телеги, и жевали овёс.
     Вернёмся в Оотмарсум. Все домики излучают покой и умиротворенье, все палисаднички и садики ухожены так, что, казалось бы, уютнее и красивее сделать невозможно. Я с трудом представляю себе какую-нибудь российскую деревню Большие Грязи в статусе музея под открытым небом… Впрочем, может она оказаться музеем, но лишь музеем разрухи и нищеты, музеем бездорожья, вынужденной абсолютной лени и пьянства.

     5168 километров от Толстиково.
     Нидерландско-германская граница. Видно её только на навигаторе. Пару-тройку километров дорога и являлась границей. Справа от дороги Нидерланды, слева – Германия. Потом Нидерланды остались позади.
     До свидания!

     5266 километров от Толстиково.
     Окружной город Клоппенбург. Понравилось название. Какое-то сказачно-смешное. Заехали, покрутились по улочкам. Хорошо, как и везде в Европе.

     И вот Бремен.
     Очень милы ажурные дома в Старом Городе. Памятник Бременским музыкантам – ослу, псу, коту и петуху. Один из дворцов на центральной площади был определённо срисован для советского мультфильма «Бременские музыканты».
     Ужин в подвальчике. Ресторан «Ratskeller». Очень приятная атмосфера, красивая обстановка.
     Понравились нам ресторанчики-подвалы под ратушей. Не всегда, правда, подвальчики, не всегда под ратушей, но всегда уютно, красиво и вкусно.

     И снова на восток. Вот закончилась земля Нижняя Саксония, началась федеральная земля Шлезвиг-Гольштейн.

     5708 километров от Толстиково.
     Берлинское кольцо.
     Решили заехать в Потсдам, в парк Сансуси. Парк старый, аккуратный, но ничего необычного. Часть дворцового комплекса на реставрации, часть отдана под Потсдамский университет. Много молодёжи.
     По дороге в Потсдам зашли в большой садовый центр. Присмотрели садовый пылесос. Всю прогулку по парку меня терзала мысль о приобретении его.
     Вернулись и купили. Необходимейшая в хозяйстве штука!

     5830 километров от Толстиково.
     Берлин.
     Припарковались на Rathausstrasse. Это параллельно улице Карла Либкнехта, прямо под башней. Поднялись на башню по Парижской традиции, поглазели на Берлин, и там же, на башне, зашли в ресторан. Сделали вместе со столиком №10 несколько оборотов. Выбрали из меню блюда с явно немецкими названиями и с удовольствием их съели. Потом поехали кататься по городу.
     Обошли рейхстаг, бросили по монетке в Шпрее (я в октябре бросил – и вот вернулся, надеюсь…)
     Бранденбургские ворота, Парижская площадь, площадь 18-го марта… 
     И вот стоим мы на площади 18-го марта и видим, как улицу 17-го июня, делящую надвое внушительную территорию Tiergarten’а перебегает… лисица! Лисица! В центре Берлина! О, удача!
     Смешная история о том, как мы искали отель. С внушающим названием Hotel Belmondo am Kurfürstendamm. Адрес его: Joachimstaler Strasse, дом 44. На углу Kantstrasse.
     Выезжая из Потсдама, набрал я на навигаторе этот адрес. Накнопал Joachim – появился список улиц. И не обратил внимания в предложенном списке улиц, так начинающихся, на маленькую буковку  «h» в названии: Joachimstahler Strasse. Меня даже не смутило отсутствие нужного номера дома – так иногда бывает – я тогда набираю ближайший номер, или выбираю из предлагаемых, а на месте уже мы ориентируемся и находим нужный нам дом…
     И в этом случае навигатор предложил на выбор несколько номеров, я выбрал, нажал «LOS!» и – поехали!
     …Приехали в какой-то конкретно спальный район на северной окраине Берлина. Закралось первое сомнение, что отель с таким названием – здесь?.. Однако покрутились по этой улице – название-то совпадает!
     У проходящей мимо женщины я выяснил, что ориентироваться надо по индексу. После улицы в адресе идёт пятизначный индекс – 10623. Нам нужен такой, а здесь – другой. Потом я нашёл неточность, и мы благополучно добрались до угла Joachimstaler Strasse и Kantstrasse. Вот и отель. С претензией, но уж очень маленькие номера. Вроде на двоих, а развернуться в тесненькой прихожей сложно. И парковки нет у отеля. Оставили машинку в паре улиц от Hotel Belmondo am Kurf;rstendamm. Я волновался, конечно, но более по привычке. Живём-то ведь в России, в Европе редко бываем…

     5970 километров от Толстиково.
     Франкфурт-на-Одере.
     Через реку Одер – польский город Слубице.
     Добрались до автобана и – на Варшаву. Дорогой изучали названия блюд польской кухни, в предстоящие два дня в Варшаве хотелось бы пополнить банк вкусовых ощущений.

     6487 километров от Толстиково.
     Варшава.
     Квартирка в Старом Городе!
     Фантастика!
     В двух шагах буквально Rynek Starego Miasta! Улица Пивна, дом 13. До обеда покатались по городу, пообедали дома. Потом прогулка.
     Варшава!
     Бросили по монетке в Вислу.
     На углу Королевской улицы и Краковского Предместья приглядели ресторан традиционной польской кухни. Ещё погуляли и пошли ужинать. Борщ с ушками, пироги, глинтвейн, кофе. Всё очень вкусно.
     В который раз Варшава не обманула моих ожиданий. Великолепный город. Хотя жилые районы достаточно скромны. Но я верю, что у поляков будет всё хорошо!

     Перед границей заглянули в корчму «Калина». Громадный бревенчатый дом, и дом и двор очень красиво и со вкусом оформлены. Аккуратно, спокойно, вкусно. Съели мясо по-подлясски и бигос, который оставался пробелом в нашем списке гастрономических достижений.

     И вот…
     6758 километров от Толстиково.
     Граница польско-белорусская.
     Никаких проблем не возникло. Минут по десять на каждую границу. У поляков вообще не выходили из машины.

     В Бресте заехали в Брестскую крепость, прогулялись с полчаса. И поехали в Беловежскую Пущу.
     Следующий день будет пятница, 13-е, жена сказала, что в этот день мы никуда не поедем.
     И не поехали. Гуляли по Пуще, сходили к вольерам, навестили кабанчиков. Больше там, признаться, делать нечего.
     Целый день снег.
     И ночью снег.

     14-го февраля утром выехали в сторону России.
     Домой.
     Сутки снегопада прилично осложнили дорогу. Ну да нам спешить некуда.
На двоих, спокойно, к вечеру уже дома. На белорусско-российской границе мы вообще никому неинтересны.

     Традиционно ужасная, тёмная, грязная дорога по России. Масса аварий – снегу навалило прилично, никто его не убирает, вот и…

     7950 километров от Толстиково.
     Толстиково!
     Вот и дома!
    
     Нечасто и ненадолго выбираясь в Европу, хочется в Толстиково сделать маленький европейский филиал – отдыхать душой и телом, потому что стоит выехать за ворота наших соточек, в глаза, нос, уши бьёт отвратительная российская действительность, скалящаяся гнилыми зубами и шамкающим пьяным хрипом призывающая  гордиться очередным подъёмом, ростом, повышением, превышением, и т.д и т.п.



Над площадью гремел Пророка глас,
А мы стояли, рты раскрыв от удивленья.
Мы верили в жизнь лучшую для нас,
Ни у кого и тени не было сомненья.

Слова Его нам приближали горизонт,
Из дымки как бы выплывали дали…
Мы верили, что это не экспромт,
Но знать тогда могли мы все едва ли,

Что на поверку голый был король,
И все его заманчивые речи
Была лишь репетиция на роль
Добра и Света на высокой встрече.

Лишь горькая осталась после боль…
И снова наступил холодный вечер…


И ещё:

Я видел вместе всех людей:
Друзья, враги –
Все вместе были.
И медленно куда-то плыли –

Я видел вместе всех людей.

Среди обезумевших
Волн
Метался их кораблик
Утлый,
И проступал сквозь тучи
Смутно
Кроваво.
                                 Красный.
                                                                         Небосклон.

Раскаты грома глушат крики,
Но помощь неоткуда ждать…
К чему тогда вам всем кричать?
Вас всё равно никто не слышит!..





Я видел вместе всех людей:
Друзья, враги –
Все вместе были.
И медленно куда-то плыли…

ЧАСТЬ 6

    Как всегда, не один день и не один даже месяц мучился я поисками начала очередных Записок. 
     Яркая и выразительная тема! Тема Главной партии – чтобы задать нужную тональность, правильное настроение всему, что будет далее происходить на этих страницах.
     И вот, кажется, эта тема найдена!
     И можно, положив перед собой стопку листов белой бумаги, плести бесконечную линию, оставляемую синими или любыми другими, это не столь принципиально,  чернилами.  Если бы бесконечную…
     Даже подробнейшим образом описывая каждый день нашего удивительного путешествия, на тридцатом дне всё же придётся поставить точку. Мы благополучно вернулись домой, в Толстиково.
     Но между днём первым и днём тридцатым было целых двадцать восемь, насыщенных впечатлениями, приключениями. И, облизываясь от радости ещё раз, пусть и в воспоминаниях, пережить эти дни, я один за другим перекладываю уже исписанные листы, часто останавливаясь – не для того, чтобы яснее вспомнить – я слишком помню всё – ещё и ещё раз с замирающим от восторга сердцем восстановить все наимельчайшие подробности того или иного эпизода.
     Впрочем…
     Довольно вступительных слов.
     Довольно!
    
     Итак…
     На последней страничке нашего импровизированного журнала, он же своего рода дневник путешествия с упоминанием о пройденных километрах, купленных сувенирах, бензине, обедах, ночёвках, так вот, на последней страничке этой тетради я наткнулся на запись, сделанную, по-видимому, после приезда домой – уже вписано время возвращения в Толстиково –  11926 километров, 22-50: «Чешский город Турнов – центр обработки граната. На 20 лет хватит в Чехии, осталось только две жилы. Украшения из граната в следующий раз нужно купить в Чехии».
     А это значит… Это значит, что жена моя пусть в мыслях, но уже готовится к очередному путешествию в милую, добрую Европу.
     И это здорово, это здорово, это очень, очень хорошо!

     1-е декабря 2009 года.
     9 часов 11 минут. Мы начинаем спокойное движение на Запад.
И прежде, чем буковка “W” на навигаторе сменится на инок направление –
“S”, “N”, “E” или различные их сочетания, надо проехать 1100 километров, держа курс строго  на Запад.
     В 176-ти километрах от Толстиково, в деревне Мальцево Смоленской области наше равномерное движение не понравилось наряду ДПС – в результате штраф в 300 рублей за небольшое превышение скорости. Памятуя о неправильности уносить в Новый Год долги, мы на обратной дороге 30-го декабря заехали в Смоленск, и в первом встретившемся отделении Сбербанка я оплатил этот штраф.
     466 километров от Толстиково. Белоруссия. Синеокая Беларусь. Отличная дорога, чисто, скромно, но красиво. Знаменитый фанерный зубр оказался на нашем пути уже после захода солнца. Освещается он ночью, но довольно жиденько. Причем хорошо виден хвост, голова же в тени, отчего напоминает он скорее кабана, нежели зубра. Впрочем, кабан – тоже своего рода символ Беларуси. Как минимум для нас. С удовольствием и хорошим настроением вспоминаем мы беловежских кабанчиков.
     Перед границей пару часов поспали в машине, чтобы в 00-00 по европейскому времени перейти границу и сэкономить сутки. Строгие беларусы охраняют границу с чувством собственного достоинства и абсолютнейшей ответственности. Но, тем не менее, в течение 10 минут все формальности были улажены, узкий мостик через Буг – и мы небольшой очереди на пограничном пункте Речи Посполитой.
     00-25 – Польша!
     1170 километров от Толстиково. Городок Збучин Подуховны. Уютный мотельчик за 30 ойро с завтраком. А до Варшавы 104 километра… Коротенькая остановка в польской столице. На Рыночной Площади в Старом Городе Рождественский Базар. В каждом городе мы потом видели подобные базарчики – милые и спокойные, с нехитрыми сувенирами, сладостями, глинтвейном…
     Дорога Варшава – Краков в целом отлична. Великолепные участки автобана соединяются, где он еще не достроен, дорогами рангом, но не качеством,  пониже – через населенные пункты с их светофорами, очередями.
     Один из таких строящихся участков. До Кракова уже недалеко. Движение туда-сюда по одной стороне уже построенной прекрасной дороги. Скорость 80-90. И вот какой-то умник, а я бы выразился точнее, какой-то пень, обогнав несколько автомобилей, решил, что в левом (для него) ряду можно ехать и дальше…
     Мы неотвратимо сближались, и вот уже на влажной дороге система АБС неприятными толчками в подошву правой ноги  заявила о своей исправности и готовности, а этот урод и не замечал учащавшихся сигналов дальним светом. Лишь метрах в двадцати, обезумев, он встроился резко в свой ряд…
     Я, признаюсь, не знал, что делать. Вправо-влево – нельзя. Оставалось остановиться, чтобы смягчить хоть как-то… Благо, сзади машины были далеко.
     …Но вот уже коротенькая остановочка, мы пьем кофе, я пишу эти строки в нашей тетрадочке, где мы ведем своего рода дневник путешествия. Пишу, а легкая дрожь в руках еще не утихла.
     Слава Богу, Марина спала.

     В Польше, а потом и в других странах, перелистывая радиостанции, я встречался с удивительным, дарящим душевное спокойствие радио – Радио Мария. В Польше – на польском, в Венгрии – на венгерском, на немецком, на итальянском… Слушатели получали ответы на волнующие вопросы, да и просто – доброе слово – оно, как известно, всем приятно. И подумалось мне, что, в некоторой степени, наши беды в оторванности, широкой и глубокой пропасти между народом и верой. И показушные перекрещивания наших «царей», в глазах которых я, например, не могу прочитать ничего, кроме абсолютного безразличия к народу, его проблемам, не делают этих «царей» ближе к вере. Нет ее в них! А пропасть эта в языке. Ну почему службы, молебны, прочие таинства совершаются на непонятном подавляющему большинству приходящих в Храм старославянском или церковнославянском, не знаю даже, как правильно назвать его, языке?
     «Велия веры чудесе, в пещере яко в чертозе царском святи седмь отроцы пребыша, и умроша без тли, и по мнозех временных воссташа яко от сна, во уверение воскресения всех человеков…»
     Будь я поляком, немцем, кем-то еще, Радио Мария на родном мне языке объяснит, растолкует, утешит, наконец.
     «О, святи, славнии страстотекпцы Христовы, четыредесяте, во граде Севастии Христа ради мужественно пострадавши, через огонь бо и воду проидосте и, яко друзи Христовы, в покой Небесного Царствия вшедше, имате велие дерзновение ко Пресвятой Троице ходатайствовати о роде христианском, наипаче же о святую память вашу и с верою и любовию вас призывающих».
     И явилась мне мысль: по возвращении из путешествия попытаться сблизить народ и веру с помощью русского языка, того, на котором мы общаемся друг с другом на работе, в магазине, театре, дома.
     И вернулись мы, и вот уж август на исходе, и лишь на шестом листе я впечатлений – среда заела – и нет никакого желания сближать церковь с этим изолгавшимся государством, извивающимся, аки уж на раскаленной сковороде, лишь бы всеми неправдами прибавить несколько никчемных, но таких «важных» очков своей мнимой популярности и не допустить народ  к познанию реальности. А она ужасна, плачевно она, бесперспективна.
    
     Накануне Рождества. Это лейттема нашего путешествия впервые прозвучала уже в Варшаве, потом несколько стушевалась почти до Венеции, точнее до милой сердцу Кьоджи – небольшого, но уютного рыбацкого городка на берегу Венецианской лагуны. Но об этом позже.
     Шатры, палаточки и просто столики на центральной площади в окружении характерных европейских фасадов – они похожи – Варшава, Краков, Шопрон, Клагенфурт, Дрезден… можно перечислять и перечислять города и городки – прямо из атласа по алфавиту – предлагают разнообразную еду, сладости, традиционный горячий глювайн (глинтвейн), ярмарку с рождественскими и не только товарами. И так веет от этого уютом, спокойствием, что нет уже усталости, нескольких сотен километров за уходящий день, мороза.
     Мороз, правда, появился не сразу. Лишь в Татрах, на пути в Закопане, на перевале, у города Новы Тарг, температура опустилась до 0 градусов.
     1700 километров от Толстиково.
     Закопане. Это зимняя столица Польши. Приятный городок, много деревянных домов с богатой резьбой, но снега не было ни снежинки. А город, видимо, еще краше, когда укрыт белоснежными сугробами, а вечерами, в теплом желтоватом свете окон домиков и уличных фонарей по улицам прогуливаются отдыхающие…
     Полнейшее отсутствие снега в горах Европы  в декабре аукнулось нам позже. В Северной Италии. Но об этом тоже в свое время.
     Далее путь наш через Словакию абсолютно повторял путешествие двух с половиной годичной давности на Хомочке, когда ехали мы в Италию. Границы только перестали быть. И как-то спокойно, после Закопане справа остался замок Оравский Град, городок Долны Кубин, знакомый уже Ружомберок.
     Баньска Бистрица. Центральная площадь, памятник советским солдатам, сильный туман.
     Из Баньски Бистрицы  великолепный автобан поманил нас, попетлял немножко и устремился на запад. А нам  на юг надо, в Венгрию, в Будапешт. В новой версии Европы у навигатора обделены остались только прибалтийские государства. Реальное неудобство от этого мы ощутили позже, когда оказались в Литве и Латвии. А Словакия до буквально проселочных дорог прекрасно отражена на карте навигатора. И когда Гуша предложила свернуть с автобана буквально в никуда, в молоко тумана, все более и более сгущавшегося 3-го декабря, я долго не раздумывал. Вертлявая дорожка, но, надо признать, весьма приличная, с абсолютной точностью повторяла все извивы сиреневой нитки на экранчике Гуши – сиреневой потому, что я задал Гуше какой-то городок на уже знакомой дороге Е 77, что ведет в Венгрию. И за пару километров до границы в этом заданном городке Шахы, впрочем, мало примечательном, мы остановились на ночлег в гостинице с громким названием «Вилла Романа». За 36 ойро.
     1960 километров от Толстиково.
     Венгерская граница.
     2035 километров от Толстиково.
     Будапешт.
     В прошлый  наш приезд в эту жемчужину на Дунае мы не добрались до Старого города. В этот раз добрались. Восторг просто не поддается никакому словесному определению! Еще и еще в Будапешт!!!
     А пока…
     2310 километров от Толстиково.
     Венгерско-румынская граница.
     Венгры никакого внимания на нас не обратили, никакого интереса к нам не проявили.
     Румынская часть границы заняла минут десять. Штамп в паспорте, поскольку выезжали мы из Шенгенской зоны, и…
     Здравствуй, Румыния!
     4 ойро за виньетку на автобан – и по сей день она красуется в нижнем углу лобового стекла Урчуши.
     Где-то в районе полуночи в городе Арад, кстати, город с точно таким именем есть в пустыне Негев в Израиле. И целебным воздухом лечат там разные заболевания органов дыхания. Не знаю, что лечат в Араде румынском, но хороший номер с завтраком и стоянкой за 40 ойро в отеле «Максим» там есть. Причем то, что завтрак входит в стоимость, я узнал утром за этим самым завтраком, когда, увидев меню с ценником 10 лей, приготовил деньги… Но молодой человек, приносивший нам еду, честно развел руками – уже заплачено. Приятно, спасибо ему. Вообще, румыны и Румыния оказались очень симпатичны. Очень хорошего качества дорога
Е 68, как и другие, которыми мы поколесили в этой стране.
     Из Румынии, ее природы и достопримечательностей модно, при наличии средств, конечно, сделать весьма привлекательный в туристическом отношении регион Европы.
     Смешной оказалась встреча в деревеньке Зам с румынскими полицейскими. Остановили нас за превышение скорости. Увидели румыны иностранные номера, возможно, в первый раз, и заладили: лей, лей, лей… с характерный потиранием указательного пальца о большой. Написали на бумажке цифру 240, но удовлетворились сотней. Можно было бы и меньше, но до такой степени торговаться на дороге, размахивая руками на виду у проезжающих мимо автомобилей, я не умею. А для них это, видимо, в порядке вещей. Ну да ладно. Нарушили все-таки скоростной режим.
     Альба-Юлия. Впечатляющая круглая крепость со рвом и толстенными стенами. Воды во рве уже нет, а в одном из подвальных помещений этой толстенной крепостной стены очень приятный ресторанчик. 34 лея за обед из традиционных румынских блюд (свинина, колбаски, голубцы из свинины с мамалыгой – очень вкусно и сытно). Очень все красиво оформлено, уютно, чисто. Рекомендованный путеводителем напиток Маргаритер брют оказался шампанским.
     Далее путь наш в Сигишоару.
     2747 километров от Толстиково.
     Сигишоара. Старый город с башней на горе. Узкие кривые улочки, довольно выразительные даже в вечерних сумерках, а может быть именно в сумерках.  Ресторанчик Дракулы, достаточно людно. 40 лей за вкусный ужин с бокалом вина. Отведали чорбы – суп из фасоли в хлебе. В Познани, в Польше, такой суп в хлебе называется журек.
     Декабрь, темнеет рано. Кажется, уже ночь. А только еще восемь вечера. Едем в Брашов.
     2856 километров от Толстиково.
     Брашов.
     На небольшой площади рядом с кирхой бтблейская сцена рождения Христа. Ясли еще пусты, но все уже ждут… В Европе очень трепетно относятся к Рождеству, возможно, это самый любимый праздник европейцев. В Брашове же пошли дальше. Рядом с фигурками, окружающими пустые еще ясли, в загончике топчутся две настоящие овечки.
     Несколько улиц лучами расходятся от площади, а справа на горе белыми большими буквами выложено название города. Буквы вечером подсвечиваются. В Трансильвании я обратил внимание на то, что названия населенных пунктов дублируются, кроме румынского, еще на немецком и венгерском языках. Брашов – один из городов Трансильвании, основанный саксами, выходцами из Рейнской области Германии. Хэрман – саксонская деревня. Абсолютно круглая в плане крепость с  толстыми стерами и рвом. Как в Альба-Юлии. Только небольшая. В ней, видимо, хватало места жителям деревни, спасающимся от неприятеля. Немецкое название Honigburg – медовый замок.
     Ну и конечно же Синая – очаровательнейшие  замки Пелеш и Пелишор, стоят рядом, глаза – с одного на другой, с одного на другой – не скажешь сразу, какой и краше. Да и после тоже не скажешь. Тот, что побольше, Пелеш – один из красивейших дворцов Европы.  Все, конечно же, я не видел, поверю путеводителю. Но и Пелишор не уступает. Полный восторг от знакомства с красотищей такой.
     3070 километров от Толстиково.
     Бухарест.
     Столица Румынии совершенно не показалась. В отличие от всего остального, увиденного в этой, как я уже говорил, весьма перспективной стране. Огромные помпезные здания времен Сталинизма, или, точнее Титоизма и Чаушескуизма. И даже те, что не пострадали от землетрясения 1977-го года, или восстановлены после него, довольно пафосны. В Берлине тоже много капитальных строений, призванных утвердить великую роль немецкой нации, но в Бухарестских каменных джунглях почувствовали мы себя не очень… И как-то сам собой план изменился.
     Изначально у меня были сомнения насчет Черного моря. Казалось более логичным из Бухареста через Руссе взять курс на Софию, проехать по Шипкинскому перевалу, а потом строго на юг – и в Грецию. Но прогулка по бесцветным улицам Бухареста предложила нам некую авантюру в этой и без того авантюре – двум бешеным собакам лишние версты не крюк – прекрасным новым автобаном мы отправились в Констанцу. Он, правда, еще не достроен, но то, что уже есть – впечатляет и внушает. Надежду, что в Румынии все будет хорошо… Ну да ладно. Хватит о грустном.
     3300 километров от Толстиково.
     Констанца.
     Честно – ресторан «Казино» и влево от него набережная с запахом соленого моря, сливающегося с небом на горизонте – все. Не очень, мягко скажу, ухоженный город с замусоренными пляжами. И это зимой, в несезон.
Переночевали мы в Констанце, проехались по городу, и в полдень по местному времени приехали в Дуранкулак.
     Граница Румыния-Болгария.
     3377 километров от Толстиково.
     Переход границы не занял много времени, но болгарские пограничники, довольно строгие и ответственные, совсем как белорусские, дали нам только 36 часов на транзит через страну. Неожиданно это и странно, но…
Вдоль моря держим курс на Варну. В какой-то деревеньке ресторан, вход в виде огромной бочки и название: «Трифон зарезан». Смешно. Дороги не очень.
     3475 километров от Толстиково.
     Городок Свети Константин и Елена. По путеводителю, прямо на пляже горячие источники, все такое…
Нет источников. Труба, из трубы капают капли. На ощупь теплые…
     Ресторан Сириус в старинном деревянном корабле. Корабль, правда, на берегу. Очень вкусно: салат пастуший, шашлык из трех видов рыбы, кусочки рыбы завернуты в разные овощи.
     Курорт солнечный берег за шлагбаумом. Въезд платный, хотя явно не сезон (декабрь все-таки).
     А вот и 3480 километров от Толстиково.
     Варна.
     Тоже не показалась. Погуляли по городу. Наверное в Советское время, когда Черноморское побережье Болгарии было практически единственной более менее доступной заграницей, Варна и была хороша, хотя ехали в основном греть пузо на солнечном пляже, а не напитываться духом Старого Города. Все же Болгария и Румыния стоят несколько особняком в ряду стран бывшего социалистического лагеря. Косвенно – эти два государства пока за бортом Шенгенской зоны. Всякие экономические вопросы я здесь не рассматриваю. Бывшие Югославские республики еще в этом списке, но Черногория, например, абсолютно заслуживает принятия ее в Европейскую семью. Болгария и Румыния… Есть, безусловно есть ростки, и крепенькие, но без должного ухода, полива, подкормки удобрениями, унавоживания, завянут они, засохнут.
А поливать и удобрять должны в первую очередь сами болгары и румыны.
     Вот, например, городок Несебр. Сумерки уже, фотоаппарату даже не хватает освещенности. С удовольствием прогулялись по улочкам старой части города.
     3612 километров от Толстиково.
     Бургас. В город заезжать не стали. Свернули на дорогу Е 773 в Софию.
     4000 километров от Толстиково.
     София. Два часа ночи. Встретили отель «Славянская беседа», 50 ойро с завтраком, 3 ойро парковка для Урчика. Упали спать.
     Утром погуляли и покатались по Софии. Нужно увидеть в городе статую Софии и собор святого Александра Невского. И можно ехать дальше. По длинной широкой улице, вымощенной гранитной брусчаткой, местами, а их немало, довольно неровной. Меня это раздражает. И я с нетерпением ожидал окончания этой тряски… Есть в городах и городках Италии, Нидерландов, Германии, и еще, и еще брусчатые улицы, но том как-то… мягче реагирует на это автомобиль. И вот еще одно подтверждение моего убеждения в том, что в Европе большие города часто, а то и всегда проигрывают провинции. Болгария в этом смысле не явилась исключением, как не явилась исключением и Румыния. По пути к греческой границе мы свернули к Рильскому монастырю – просто фантастика в горах – можно гулять по гигантским камням, отполированным веками и сотнями тысяч пар обуви, а то и миллионами, открыв рот и глаза, да и уши, смотреть на гармоничнейшие монастырские постройки и слушать шум горного ручья. Вкусную точку поставил ресторан «Горски Кът» по-над рекой, зажатой с двух сторон мохнатыми горами. В сумерках уже, перед самой греческой границей, сделали крючок в городок Мельник, самый маленький город Болгарии. Бутылка достойного местного вина была открыта в Толстиково спустя восемь месяцев после возвращения из этого захватывающего путешествия.
     4277 километров от Толстиково.
     Греческая граница. Возвращаемся в Шенгенскую зону. И необходим нам штампик в паспорте, дабы на обратной дороге в Польше не было лишних вопросов и неприятностей в связи с нарушениями правил Шенгена. Я, конечно, рад бы остаться в Шенгенской зоне навсегда, но есть все-таки в России некие ниточки, коими я привязан не к Росси, нет, а к Толстикову, к Лукше, к близким мне людям…
     Болгарская сторона даже не попросила нас остановиться. Греческая сторона. Грек сидит и раскладывает на компьютере пасьянс, о чем недвусмысленно говорит размытое, но характерное отражение экрана монитора в стекле шкафа за его спиной. В другой руке сигарета. Не отрываясь от пасьянса, с трудом пролистал одной рукой паспорта наши, вернул, махнул рукой. Но нам-то нужен штампик. Минут, ну не десять, а около того, я пытался объяснить уважаемому, что мне надо. Пасьянс, видимо, сошелся, поскольку улыбающийся грек тиснул-таки вожделенную печать  где-то в недрах наших паспортов.

     Здравствуй, Эллада!
     И через 115 километров по хорошей дороге, а дороги в Греции хороши все, независимо от ее, дороги, категории или класса, или как там у них, у греков, мы припарковались у приличного отеля на одной из центральных улиц города Салоники. 40 ойро за ночь и 13 ойро за парковку в подземном паркинге в квартале от отеля. С парковкой в больших городах сложно. Нашел я небольшой кармашек, втиснулся в него,  сбегал в отель. Выхожу, слышу знакомый сигнал. Впереди стоящий автомобиль, чтобы выбраться из тесноты, чуть сдал назад и дотронулся до переднего бампера нашего Уарчика. Жена в ужасе и подавила серединку рулевого колеса.  Выскочил из своего автомобиля грек, тут и я подоспел, но никаких следов касания не обнаружил. Отпустили мы грека с миром, тем более, что методы парковки в стесненных европейских условиях нам знакомы. Не хочется, правда, чтобы так парковались рядом с твоим автомобилем. Эгоизм? А почему бы и нет?
     В Салониках, как, впрочем, и во все Элладе, а именно так предпочитают называть свою страну ее жители-эллины, конечно, ощущается дыхание тысячелетий. И там и сям между жилыми домами о пяти-шести этажах, больше – редкость, вкраплены кусочки стен, храмов, сохранившиеся и аккуратно восстановленные памятники архитектуры. Вообще же, значительная часть древностей пребывает в стадии оснований. Основание храма Посейдона, остатки круглого здания слева от храма, остатки стен и башен Херонейского Акрополя… Не один лист можно исписать перечислением остатков и оснований некогда красивейших зданий прекрасной Эллады.
     В мой первый приезд в Салоники я и мои коллеги (это была командировка) забрели на ужин в уютный рыбный ресторанчик в районе порта, в далеко не туристической части города. С тех пор уже много лет и много раз я убеждаюсь, что далекие от туристических районы городов, стран самые вкусные и привлекательные. И интересны не меньше, а то и больше. И чем дальше от исхоженных туристских троп, тем вкуснее. В этот же раз короткая прогулка по городу, чашка кофе предвосхитили 250-ти километровый переезд к Метеорам – месту, которое необходимо посетить, увидеть, потрогать руками.
     150 километров дороги А 1 до города Лариса, особенно, впрочем, непримечательного, трижды заставляют заглянуть в кошелек: 2 ойро, потом 2 ойро тридцать, и еще 2 ойро за проезд. Очень выразителен каньон, прорезанный рекой Пиниос, километров за 40 до Ларисы. Дальше направо, на дорогу Е 92. Типично греческие городки Трикала, Каламбака. И вот деревенька, а деревенька эта, как и другие греческие, и вообще европейские деревеньки вполне выглядит городочком небольшим и уютным по нашим меркам – аналогов русской деревни нигде просто нет – вот деревенька Кастраки, буквально под скалами-пальцами, на которых приютились милостью Божьей монастыри. Дождь, сильный туман, поплутали мы по серпантинчикам, но благополучно припарковались у гастхауса «Папастафи».
     4605 километров от Толстиково.
     Весь следующий день лил дождь, к вечеру превратившийся в… не знаю даже, как назвать, расскажу чуть позже. Но даже такая неприветливая погода не умалила грандиознейшего впечатления о Метеорах. Из шести монастырей мы посетили три. Остальные были закрыты. Первый же монастырь на высоченной отвесной скале – Варлаам, буквально в паре километров от Кастраки – встретил нас плотно пригнанной деревянной дверью в каменном проеме. А до двери несколько сотен ступенек, прорубленных в скале или надежно прилаженных к ней снаружи. Перед дверью небольшая металлическая площадка с перильцами, парящая над бездной. И глубоко внизу на сером асфальте белое пятнышко нашего автомобиля. Поцарапали дверь, постучали, покашляли – нет ответа. С тем и спустились вниз, а рядом с первыми ступенями круто вверх взмывают два троса, высоко-высоко у наглухо закрытого окна люлька. Когда-то именно так монахи выходили из монастыря и возвращались в него. Веревки рвались, ветер колотил люльку о скалы, монахи падали, разбивались, но с маниакальной настойчивостью осваивали неприступные скалы.
     Помнится, с высокого и крутого берега Волги я весной наблюдал до горизонта затопленный противоположный берег с деревеньками среди этого вселенского разлива. А ведь так каждый год. Казалось бы, неудобно. Люди! Уходите туда, где сухо… Но не уходят. Страдают, а остаются. Значит есть и в таком страдании высший смысл. Этот высший смысл, Высший даже, определенно есть и в жизни метеорских монахов.
     Женский монастырь Святой Стефан встретил нас поистине ураганным ветром. Но гораздо более дождя и ветра поразила спокойная, уютная, если ее можно так назвать, и рациональная жизнь обитательниц монастыря. Аккуратные цветники, мощеные дорожки. Жаль, что все это не вечно, впрочем, ничто не вечно. И через… лет ветер и дождь закончат подтачивать скалы, и они опадут, подняв тучи пыли и скрыв навсегда эти поистине шедевры рук человеческих. Жаль.
     Еще готовясь к путешествию, я прочитал про удивительную греческую деревню – Макриница. На полуострове Пилион, недалеко от города Волос. Город Волос, морской порт, не особо примечателен. Запомнилось, как Гуша вдруг решила срезать часть пути, свернула нас с широкой и освещенной улицы, чтобы буквально дворами, переулками и огородами вывести на эту же улицу перед выездом из города.
     А дождь и дождь. Дорога пошла в горы. Мутные и не очень потоки под разными углами пересекающие и без того сложную и витиеватую дорогу, намытые водой камни, оползни, пока еще маленькие, но грозящие  прекратить всякое сообщение между деревнями греческого полуострова Пилион, жесточайший дождь, штормовой ветер – это наша дорога от города Волос до деревни Портарья, а потом еще 2 километра до Макриницы. И каких! Но будем надеяться, стихия смилостивится над грешными рабами своими…
     И вот я пишу эти строки (цитата из дневника) в уютной комнате домашнего пансиона. Все очень красиво, по-деревенски, соответствующая утварь развешена по стенам и расставлена вдоль них.  Под стать этому милому домику, который на загляденье внутри и снаружи, насколько я успел заметить, видимо, и все дома этой деревеньки – Макриница.
     Действительно Макриница. Дождь всю ночь, утром – дождь. Автомобильного движения в Макринице нет, это просто невозможно из-за крутизны и узости улиц, и Урчик провел ночь на стоянке, заливаемой потоками низвергающегося с соседней горы водопада, несущего песок, камни, ветки, целый деревья, немаленькие валуны. Но, слава Богу, ночь прошла благополучно. Утром, окончательно промокнув, мы все же погуляли по деревне, подивились на крыши Макриницких домов, крытых натуральным камнем, на сами домики. Все очень понравилось. И не важно, что сыро и мокро и снизу и сверху. Все равно уютно и красиво.
     Решили поехать в сторону деревни Загора. Это через перевал, там растут очень вкусные грецкие орехи. Страшно –  4850 километров от Толстиково, узкая дорога петлей, с гор несутся потоки воды и камней – зеленые, белые, черные, серые, рыжие… а мы меж них поднимаемся на перевал. Далеко внизу, над внешне спокойным Эгейским морем хмурые тучи. Эгейское море с его миллиардами миллиардов литров воды осталось безразличным к миллионам литров, истекших в него после ливня.
     И вот появился снег. Сначала вдоль дороги – ее уже успели почистить, а потом чистить стало уже бессмысленно – густой снег, метель. Деревня Хания на перевале. После нее начинается спуск.  Водитель встречной машины сказал, что дорога впереди разрушена. Но, естественно, захотелось посмотреть, что же произошло. Поехали дальше. Но не увидели – полиция перекрыла дорогу, и попросили полицейские нас развернуться. Спорить не стали. Вернулись в Ханию, в местном ресторанчике выпили кофе, посмотрели телевизор – местные новости о кошмарах минувшей ночи. Дорога на Загору сегодня закрыта…
     Из Волоса вдоль моря – красивые оливковые рощи. Перед Ламией свернули на дорогу Е 65, которая, изобилуя серпантинами, все же с каждым поворотом приближала нас к Дельфам.
     От храма Аполлона в Дельфах одни основания, впрочем, тщательно рассортированные, с поясняющими табличками. Красив оказался закат и облака, спускающиеся на ночь на плечи окружающих гор.
     Подошел молодой человек, в толстых очках, на русском попросил сфотографировать его на фоне оснований. Протянул фотоаппарат. Я, построив кадр, сделал пару снимков. Молодой человек поблагодарил и пошел дальше. Ему, видимо, неинтересны русские в 5097 километрах от Толстиково, а мы постеснялись расспрашивать. Вот так спокойно и безразлично встречаются теперь русские за рубежами своей родины.
     Стемнело уже, 5140 километров от Толстиково, Ливадия. Весьма живописен каскад из водопадов через весь городок. Таверны пусты.
     По маленькой дорожке через Орхомен выехали на автобан. До Афин около сотни километров. И стоили они нам 4 ойро 10. Недешевы автобаны в Греции.
     5270 километров от Толстиково.
     Афины.
     Знаю я уютный отельчик в АфинахЮ на Посейдонос-авеню, в Палео-Фалиро. «Коралл» называется. Но демократичным на сей раз он не оказался. 90 ойро, будьте любезны! Поехали дальше по набережной и нашли приличный отель «Лондон». 60 ойро.
     Наутро – в центр. Подземный паркинг за без малого пять часов удивительной прогулки – рынок, узкие улочки вокруг Акрополя, Акрополь, незабываемые впечатления – вылился в 18 ойро. А по-другому в Афинах никак. Всех тонкостей искусства парковки в греческой столице я не знаю, на улицах мест нет, да и мало ли что…
     К вечеру поехали на мыс Сунион. Это километров 70 вдоль моря. Красивый храм Посейдона. Вход платный, но мы уже привыкли к тому, что в Греции вся история состоит из оснований, и за знакомство с этими основаниями греки берут деньги. А храм хорош и издалека. И даже лучше издалека, на фоне скал, моря, заката. Получилось несколько выразительных фотографий. И хороша рыбка борбони в таверне у моря, с видом на тающий в наступающей ночи храм Посейдона.
     Около семи вечера. Время детское, хотя уже и темно. Можно еще часов пять, ну три – это точно – ехать, а там и ночлег искать. И нашли, гевозможно не найти. Впрочем, один раз не нашли, но об этом впереди. 5510 километров от Толстиково. На старой Коринфской дороге. 50 ойро без завтрака. Отель Cokkinis. Утром открываю дверь на балкон – внизу мягко плещется море. Несколько рыбацких лодок белыми точками на синем. Чуть выше нежно-голубая кромка облаков и опять синее. Небо. Тем не менее, наше посещение древней Эллады совпало с теми шестьюдесятью пятью днями в году, которые Боги подарили сезону дождей. Лишь изредка выглядывает солнце.
     В планах сегодняшнего дня знакомство с полуостровом Пелопоннес. Человеческий разум превратил полуостров в остров. Шесть километров узкого, с отвесными стенами, прорубленного в скалах Коринфского канала соединяют Эгейское море с Ионическим. Впечатляет. Очень. Древний Коринф – Акрокоринф – некогда, видимо, процветающий, еще бы, в таком удобном месте ныне представлен, как нетрудно догадаться, опять же основаниями – стен, зданий, еще чего-то. Под стенами, на крутых склонах пасутся овцы.
     Микены – еще набор оснований. С той лишь разницей, что за вход –
8 ойро. Посмотрели издалека. Куски камней, фрагменты колонн и портиков аккуратно сложены кучками – похоже, греки пытаются что-то восстановить и воссоздать. Не знаю, получится ли? Если бы привести логическому завершению ремонт Акрополя в Афинах, уже было бы грандиозно и великолепно. Но в далеком 1999 году Акрополь был так же в строительных лесах. Десять лет прошло…
А до 1999?..
Я прекрасно понимаю всю сложность задачи, но, имея современную технику и современные технологии, можно и нужно постараться. Опять же понимаю всю ничтожность сравнения, но за десять лет немцы из ничего восстановили Фрауенкирхе вв Дрездене. Ну, о моем любимом Дрездене чуть позже.
     20 километров от Микен до Нафплиона, успевшего побывать столицей Греции. Справа – апельсиновые рощи, слева – оливковые. Справа – апельсиновые, слева – оливковые. Вот неспешно едет грузовик. В кузове навалом  апельсины, нижние слои которых уже дали обильный сок, не капающий даже, а льющийся на асфальт сквозь стыки бортов. И мы едем следом по лужам апельсинового сока… А вот греки бензопилой обрезают ветви олив. И деревья разбрызгивают слезинки ягод на серый асфальт.
     5620 километров от Толстиково.
     Нафплион.
     Улица Василиу Константину в Нафплионе была самой южной точкой нашего путешествия.
     Из Нафплиона по 7-ой дороге, мимо Триполи, далее по 74-ой, 33-ей и по дороге уже без номера, но довольно приличной, до Калавриты. Запомнилась встреча с представителем греческой фауны – симпатичная лисичка пожелала нам приятной дороги. Спасибо! В Калаврите немцы замаливают грехи нацистов за невинно убиенных греков, поэтому городок Калаврита выглядит вполне преуспевающе. Сюда же с побережья, из Дьякофто, ходит поезд, взбирающийся с помощью специального приспособления на крутые горы. Называется это коговая железная дорога. Поезд ходит, правда, два раза в день, поэтому не прокатились. По командировке десятилетней давности я помню греческую железную дорогу (мы ехали из Афин в Салоники). Еще и поэтому не стали ждать в Калаврите отправления поезда. Когда-нибудь расскажу про шведскую железную дорогу.
Это как полюса магнита…
Великолепен и впечатляющ оказался спуск к морю по автомобильной дороге. Да, в Калаврите, 5770 километров от Толстиково, у вокзала оказалась приличная гостиничка. Комната, кухня, все удобства, отдельный вход, 50 ойро. Вино, оливки, апельсины оказались с собой. И здоровый сон.
     5865 километров от Толстиково.
     Патра.
     Ветер, сильные волны на море. По первому варианту мы хотели ехать по Греции дальше, до Игуменицы, а там паром в Италию. Но ввиду близости итальянского берега возник второй вариант – сэкономить сутки и погрузиться на паром в Патре.
     Красивый паром Superfast – One, 160 ойро за билеты нам в сидячем зале – самолетные кресла, но пассажиров было очень мало, Урчик в самом нижнем трюме – он плыл ниже уровня моря. Очень красиво грузились на паром огромные «фуры» – я залюбовался, по номерам можно изучать административно-территориальное деление Евросоюза. Ночью попали в сильнейший шторм. Дождь, гроза. На что это было похоже больше – самолет или поезд, а у нас вышел такой спор – сказать не берусь. Волны и потоки дождя – что из них что – уже непонятно, где-то что-то скрипело, громыхало…
     Но утром все автомобильчики оказались на своих местах, недаром их тщательно привязывали служащие парома к крюкам в полу и стенах.
    
     15 декабря, 5892 километра от Толстиково, не считая расстояния по морю.
     Здравствуй, Италия!
     Бари, автобан А 14, на север…
Перед городом Пескара пришлось заплатить 17 ойро за 360 километров отличного, правда, автобана. Примерно получается 2 рубля за километр дороги. И съехали мы с автобана. И не пожалели. Морской ресторан на набережной с видом на изрядно волнующееся море порадовал спагетти с морепродуктами. Само собой кофе, чай. 24 ойро. А за окном +5 и дождь.
     6425 километров от Толстиково.
     Песаро.
     С немалым трудом, благодаря Гуше, нашли отель с завтраком и парковкой за 50 ойро. Средние цены начинаются от 75-80 ойро, да и отели через один просто закрыты. Не сезон. Но об этом несезоне чуть позже.
     По дороге из Бари  несколько унылые пейзажи – плоская равнина, расчерченная на вспаханные прямоугольники, невспаханные, чередующиеся оливковые и виноградные наделы, понемногу веселели при бодром движении по автостраде Е 55, она же А 14, вдоль Ядранского моря на север. И вот уже холмы выросли в небольшие горы, а вдали проступили сквозь пелену дождя внушительные вершины Пиренеев. От Пескары через почти непрерывную цепочку курортных местечек с широкими песчаными пляжами, непрерывную вереницу которых можно без преувеличения назвать одним Адриатическим пляжем – на добрых три с лишним сотни километров, мы и добрались до Равенны. А Равенна – это Сан-Марино! А Сан-Марино актуально, как говорят уроженцы туманного Альбиона, twenty-four hours, twelve months…
И я поймал себя на мысли, объехав почти всю Италию, что во многом Италия, для меня лично, это Сан-Марино. Но первые шаги по земле маленькой, но гордой и независимой Сан-Марино были несколько смазаны. Стайка молодых, крикливо одетых девиц на русском языке, обильно приправленном идиотским молодежным сленгом, обсуждали довольно громко наканунешние ночные приключения. Немного стало грустно мне… И, лишь потеревшись спиной о камни Крепости-Титана, я успокоился. Погуляли мы по Сан-Маринским улочкам, откушали бесподобной
Сан-Маринской пиццы…
     6685 километров от Толстиково.
     Еще один всегда желанный итальянский городок – Кьоджа. Достойный ужин за 37 ойро и отель за 50 в старом городе. Урчик под окном. Утром прогулялись еще по городу. На центральной улице ярмарка. Но идет на город большая вода. Подтоплены уже тротуары вдоль каналов, на ярмарочной улице раскладывают деревянные настилы…
     6754 километра от Толстиково.
     Венеция.
     Прилично поднялся уровень воды и здесь. Заплутали мы опять от туристских троп и указателей южного Петербурга. Дома в 4-5 этажей простых венецианцев. На дверях таблички с фамилиями жильцов, звонки. По каналам снуют лодки и катера с какими-то тюками, мебелью, бочками. Гондольеры сюда не заплывают.
     Щелкнул замок, из дома  вышла женщина с малышом, уложила его в коляску, посмотрела на нас и спокойно пошла на прогулку с ребенком вдоль канала. А вот две колоночки и автомат для продажи бензина. Притарахтел катерок,  молодой венецианец привычными движениями пополнил бак своего транспортного средства и поплыл дальше. По делам. А вереница туристов, следуя указателям, течет от площади Рима до площади Сан Марко, не зная той истинной и искренней красоты Венеции, которая доступна только тому, кто пройдет дальше, когда указатель велит свернуть, или свернет, когда указатель велит идти прямо. И не знают они поэтому истинной и искренней красоты Венеции. Сплавали на остров Мурано. Два билета туда и обратно – 8 ойро. Паркинг на крыше до полуночи – 24 ойро. Три года почти назад тоже на крыше было 20.
     Около 6 вечера выехали из Венеции с чувством глубочайшего удовлетворения  и огромной симпатии и привязанности к этому городу.
Впереди Австрия, но до границы еще 250 километров горных дорог.
     И вот позади Тревизо, волшебной вечерней сказкой проплыли зубчатые стены и башни Витторио Венето, то слева, то справа в вечернем мраке темнеют колоссальные виадуки автострады А 27, и вот…
     6860 килоиметров от Толстиково.
     Беллуно.
     Девять вечера по итальянскому времени. Весьма насыщенным впечатлениями выдался уходящий день. Решили подумать о ночлеге, бокале другом вкусного вина, хорошем ужине. Но не тут то было. Поплутали по городу, отели, пучками стрелок предлагаемые на перекрестках, или закрыты, или мы их не нашли по причине, вероятно, опять же их закрытости. Декабрь, а снега нет ни крошки – нет и постояльцев. Вокруг горы – рай для горнолыжников…
     Едем дальше. Горы, серпантины, вдоль дороги все закрыто.
     Кортина д'Ампеццо. Нашли отель, но за невероятные деньги – 110 ойро. Мне, честно, стало жалко этой сотни. И… поехали дальше.
     6997 килолметров от Толстиково.
     Здравствуй, Австрия!
     Гастхаусы на дороге закрыты, в первых этажах горит дежурный свет. Остановились у одного, я ненавязчиво постучал, позвонил – третий час ночи. Никого.
     Помню, в Варшаве, в командировке, мы жили в гостинице квартирного типа. В соседней квартире, при приближении к ней, а наша дверь была рядом, довольно близко, начинала лаять собака. На второй день я догадался, что собака – электронная. Реагирует датчик на движение около двери, начинается электронный лай.
     В Тирольских гастхаусах никто не лаял, просто в первом этаже горел дежурный свет.
     А температура воздуха, надо сказать, опускалась, опускалась и опустилась до минуса 22 градусров! Вот так-то! Закончилось тем, что, опасаясь не разлепить глаза на очередном повороте, мы чуть съехали с дороги и устроились поспать. Времени было уже четверть четвертого утра. Правда через часа три я проснулся от жесточайшего холода. Погрел Урчика, проехали минут двадцать и еще пару часов вздремнуть… После двух таких пересыпов я был готов ехать дальше. И оказался на нашем пути Шпитталь ан дер Драу. Про мою родную Австрию только в превосходнейших степенях. В немецкой и русской грамматиках таких степеней нет, но надо придумать.
     Чрезвычайно уютен городок Милльштадт на берегу одноименного озера. Чистые улицы, дома террасами на склоне горы, внизу чистейшие воды озера, совсем наверху снежные вершины Альп. Через километров 50, которые невозможно проехать быстро, потому что приходится вертеть головой направо-налево-налево-направо, чтобы впитывать красоту окружающего, окружающую красоту, можно сказать, как угодно, но это истинная красота, въехали в город Филах, в котором когда-то жил Парацельс – Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм. Вполне вероятно, что лечил больных он пивом, поскольку в Филлахе внушительных размеров пивной заводик. Еще полсотни километров, добрая половина из которых вдоль живописнейшего Вёртерзее, и Клагенфурт, столица федеральной земли Каринтия. И здесь пошел снег. Долгожданный. И для нас тоже. Сказка стала еще сказочней. На одной из улочек Клагенфурта увидели отельчик. Закрыт. Но в записке на входной двери номер телефона и просьба звонить, коли хотите остановиться. Позвонил. Через 10 минут пришла хозяйка, фрау Зубер, а еще через пять минут мы, дружно сказав «Уф!», упали в кресла уютного номера в мансардном этаже. Урчик рядом на стоянке.
     Адрес – Принц Еуген штрассе, телефон 0676/4409504.
     Рекомендую.
     7205 километров от Толстиково, Австрия, Клагенфурт.
    
     За ночь снега нападало весьма прилично. Тем не менее, прогулка по Клагенфурту удалась.
     Между городками Вольфсберг и Дойчландсберг мне показалась заслуживаюшей внимания маленькая дорожка. И, несмотря на сильный снегопад, мы свернули на нее. Через пару километров извилистым серпантином дорожка взмыла круто вверх. Я оценил наши перспективы по навигатору – чем-то напоминает пищеварительную систему человека. Но у нас же в багажнике цепи! Сколько смогли, еще проехали. И вот – пора одевать цепи. Вспомнилась французская деревушка Тенде. И действительно, все это несколько напоминало подъем по серпантину от французской деревушки Тенде с уютным изумительным ужином в сторону итальянской границы.  Только нвнче было еще светло. И это позволило нам приобрести навык одевания цепей на ведущие колеса авто. Со второй справились минуты за две, может три – и красно-желто-зеленые звенья ладно облегли внешнюю сторону колеса. А с первой пришлось помучиться, да потом еще и дважды поправлять ее в дороге. Ее запутанность, не позволившая правильно воспользоваться без сомнения удобным изобретением, потому что пару километров, пусть и медленно, но мы поднимались и поднимались, поворот за поворотом, по 17%-му довольно скользкому альпийскому серпантину выше и выше, заставила нас развернуться, и, сняв растрепавшуюся цепь с левого колеса, спускаться вниз под непрерывное постукивание, покалывание, я бы сказал, нервной системы системой антиблокировочной. 
     Уже дома я действительно обнаружил перехлест звеньев цепи. Пришлось немного поправить и доработать ее. И этой же зимой цепи очень пригодились нашей Газели справиться с заснеженным куском дороги.

     Прекрасная Каринтия уступила место прекрасной Штирии.
Обширные фруктовые плантации справа-слева от дороги, уютная провинциальная Австрия. Даже облезлость штукатурки на некоторых домах абсолютно не вызывает ощущение… неправильности. Все так, как и должно быть в настоящей жизни – спокойной, насыщенной и трудом и заслуженным отдыхом.
     7437 километров от Толстиково.
     Грац.
     Грацик, как называю я этот чудо-городок после короткого знакомства с ним. Гора Шлосберг, часовая Башня  с перепутанными стрелками на часах, ощутимый мороз, в легкой морозной дымке замечательный город. 
     А вот и федеральная земля Бургенланд. Вечереет, ночевка запланирована в Венгрии, в Шопроне, в замечательном отеле Воллнер. А пока Айзенштадт – немаленький замок, во внутреннем дворе по стенам развешаны вылепленные лица, более или менее похожие на человеческие – так строители отомстили хозяевам за не очень хорошие условия труда и его оплаты. А пока – Оуст – маленький городок на берегу Нойзидлерзее с очаровательной площадью в центре Старого Города. И аисты – а мороз за 20 – терпеливо сидят и стоят в многочисленных гнездах на крышах домов. Ужасно, должно быть, с голыми ногами на лютом морозе…
     Пришлось, правда, вернуться в Айзенштадт. В ресторанчике, предложившем нам вкуснейший ужин, забыли перчатки. Жалко. Быстро нашли ресторанчик – а перчатки спокойно себе лежат под столом, за которым мы и ужинали. Слова благодарности работникам ресторана – и в путь.
     7664 километра от Толстиково.
     Граница Австрия-Венгрия. До Шопрона 10 километров.
     В отеле нас вспомнили, надеюсь, в третий раз при посещении Шопрона и Воллнера, получим какой-нибудь бонус…
     Через квартал от отеля, рядом с Сечени-тер, построили вместительный подземный гараж.
     На следующее утро забрали Урчика, сделали несколько кругов по Шопрону, не  устану восхищаться этим городом, несколько фотографий, и в десять часов уже подъезжали к Вене.
     7745 километров от Толстиково.
     Вена.
     Здесь я в затруднении. Впечатление от Вены, увы, признаюсь, не столь сильное, как ожидалось…
     Очень милы оказались мелкие детали, как то колбаски с горчицей и чашкой кофе, а для жены ароматно дымящийся глинтвейн на одной из центральных улиц, Собор Святого Стефана с той его стороны, которая не затянута, кажется, вечной сетью с нелепой рекламой, убивающей вообще все впечатления от Великого Города, Города Моцарта и Малера, вереница извозчиков в ожидании седоков – не сезон все-таки.
     Четыре часа подземной парковки вылились в 17 ойро, кофе с пудингом в театральном кафе – 17 ойро. Рядом за длинным столом в возрасте уже респектабельные венцы отмечали что-то, поглощая венские шницели и бутылки, точнее их содержимое, красного вина.
     Обратимся на минуточку к электротехнике. Далекая, на первый взгляд, дисциплина от путешествий, но поиски философского камня никто не запрещал и не отменял. Для синусоидального переменного тока (того, каким мы более чем широко пользуемся в жизни) действующее значение его параметров меньше амплитудного, то есть максимального, в ;2 раз. Так вот, если впечатления от прогулки по Вене поделить на ;2, то есть убрать снежную жижу, хлюпающую под ногами, довольно ощутимый уже после пары часов прогулки не холод, было около двух градусов выше, а некий дискомфорт, то от всеобщей коммерциализации Вены, ее исторического центра, никуда не деться. И это печалит, поскольку лишает и Вену, и все-все-все крупные города, их Innenstadt'ы гигантской доли привлекательности. Вот грандиознейший Собор Святого Стефана, а в двух шагах красивый жилой дом. Подъезд, с десяток звонков у двери с фамилиями жильцов. Вот подошла женщина, пожала одну из кнопочек, дверной замок щелкнул, женщина прошла внутрь.
     И вереницы туристов, и даже вереницы конных экипажей, переминающиеся с ноги на ногу от сырости и холода, как-то умаляют впечатление от, без сомнения, красивого и интересного города. И ключ к нему вовсе не  ;2.
     Очень впечатлил дом Фриденсрайха Хундертвассера. Автомобильная экскурсия по Вене оказалась не менее интересной, несмотря на ее удаленность от центра. А вечером нас ждала Братислава. Не стану сравнивать ее с Прагой. Некорректно. По-своему интересный город. Чтобы найти ночевку в одном из частных домиков, предлагающих комнату за 30 ойро, пришлось в буквальном смысле штурмовать довольно крутой и скользкий подъем на высокий холм, один из, на которых раскинулась столица Словакии. Но вот Урчик под окном,  мы попиваем австрийское вино, закусываем австрийским же сыром и смотрим новости по словацкому телевидению. Утром пронизывающий ветер, но обязательный пеший и автомобильный осмотр Братиславы. Поразила своей красотой и пропорциональностью крепость.
     7866 километров от Толстиково.
     Вернулись в Австрию. Снова Вена, а далее по дороге № 14 вдоль берега Дуная вверх по течению. Кофе в милом заведении «Роза» в какой-то деревушке.
     8054 километра от Толстиково.
     Зветл.
     Запомнился рождественским настроением центральной улицы и восхитительным венским шницелем. Пиво и кофе. Всего 22 ойро.
     8095 километров от Толстиково.
     Пограничный городок Гмюнд, и вот, Чехия. Здравствуй! Темно уже, до Праги почти 200 километров. Дорога хороша, правда много населенных пунктов с естественным ограничением скорости, зато есть куски настоящего автобана. И поехали! На Влтаве по-прежнему пришвартован к набережной Людвига Свободы ботель Альбатрос. 50 ойро с завтраком и 4 ойро парковка.
     В Праге вдруг перестала работать карточка. Ночью уже я метнулся в центр, благо недалеко, банкомат тоже показал кукиш, пришлось звонить в Москву. Карточку заблокировали – я снимал деньги в Венгрии, потом в Румынии, потом Болгария – три страны в течение трех дней. Это и показалось странным банку. А сразу всякие мысли полезли в голову – на карточке-то приличная сумма. Но все оказалось хорошо, в дальнейшем мы смогли даже обойтись без нее, хватило «карманных» денег.
     Утром  + 3, дождь.
     Милая сердцу Лаба через 165 километров станет Эльбой, Чешская Швейцария будет уже Саксонской Швейцарией.
     В городе Стреков на узкой вершине скалы очень органично смотрятся крепостные стены и башни, как бы вырастающие из дикого камня. Потрясающая по красоте дорога, скользкая, правда. Город Хренско в ущелье, справа и слева от бурного потока улицы, дома. 29 ойро за форель с грибами и овощами в уютном зальчике семейного ресторанчика с жаркой и гудящей печкой. Вино и кофе. Смутил только китайский рынок. Боюсь, что через 10-20-30 лет мало что останется от подобных самобытных уголков Европы. Жаль…

     8424 километра от Толстиково.
     Мы в Германии. Слева течет Эльба. Впереди Дрезден. Впереди Рождество. Weihnachten.
     Воистину, убедился я в очередной раз, от добра добра  не ищут. Но уж видно так написано в Книге Книг.
     Поиски отеля в Дрездене привели нас  сначала к так и не найденному мной отелю в районе Лошвиц.
     «Diese Ruinen?» - искренне удивилась проходящая мимо девушка и показала на темнеющую массу на берегу Эльбы. Возможно, в советское время здесь была гостиница…
     Потом был еще отель за 90 ойро. Показалось слишком, и, выходя из дверей я услышал, а если быть точнее, почувствовал своими внутренностями глухой удар  и отчаянное бибиканье Урчика. Жена оставалась в машине и стала свидетелем этого ужаса: немка выезжала с парковки и фаркопом ударила Урчушу в левую заднюю дверь… Дверь под замену. Благо, машина застрахована. Оказалось, правда, не так все просто, и это отдельная грустно-смешная история про российскую безалаберную действительность,  как рисовали мне перспективу дрезденские полицейские: «вот Вам справка, страховая компания виновницы готова рассчитаться с вашей страховой компанией. Ни о чем не беспокойтесь, Вам абсолютно не придется прикладывать  какие-либо усилия!»
Да, в нашей бы дикой стране такую уверенность в завтрашнем дне!..
     Фрау на VOLVO V70 DD RR 678 не отрицала своей вины. На следующее утро мы еще раз заехали в этот полицейский участок. И еще раз я выслушал вежливые объяснения и заверения в совершеннейшей элементарности решения проблемы. Российская же реальность повернулась ж…
     И поехали мы в уже знакомый отель  Four Points Sheraton Dresden. 60 ойро, 10 ойро подземный паркинг. Все знакомо, надо было сразу, тем более адрес этого отеля есть у Гуши. Ах!
     Следующий день – прогулки по любимому Дрездену. Центр, Фрауенкирхе, пивной ресторанчик «Аугустинер», вкусная еда…
     К двум часам дня все магазины закрылись, улицы опустели…
     Пара занятных рождественских сказок по телевизору – больше радовали глаз великолепные зимние Альпы, Зальцбург, доброе австрийское вино Winzersteig, вкусный австрийский же сыр B;rlauch K;se, заглядывание в немецко-русский словарь за незнакомыми словами, опустевшие улицы Дрездена, Рождественские огни в окнах очаровательных домов…
     Удивительная, ни на что не похожая встреча Рождества.
     Пилюля происшествия – Verkehrsunfall'я – накапывала, конечно, своим ядом в это умиротворение, в эту гармонию человека с небом и землей – весьма кратковременную в нашей сумасшедшей жизни, но назовем эту фрау, выскочившую как из табакерки, Das Weihnachts Ekel – так называласьодна из милых сказочек по телевизору – Рождественский мерзкий человек, Рождественский гад.
     26-е декабря, через четыре дня мы обещали быть дома. Но слюна бешенства продолжала капать на немецкую землю, и мы взяли курс на Берлин. А что, двум бешеным собакам ни 100 верст не крюк, ни 200, ни больше и больше…
     8845 километров от Толстиково.
     Берлин.
     Пешая и автомобильная прогулка по городу, еще одетому в праздничные Рождественские одежды. Унтер ден Линден. Оперное кафе Кёнигзштерн – просто фантастика! Перед этим добрый кусок свинины с квашеной капустой на ярмарке. Хлеб и вино в магазине. И – вперед!
     8980 километров от Толстиково.
     Шведт-на-Одере.
     Штадт Парк Отель, 65 ойро с завтраком и парковкой. Понравилось.
     9017 километров от Толстиково.
     Польша.
     Торунь – родина Коперника – очаровательный город. В Торуне среди прочих милых взгляду достопримечательностей запомнилась пирогарня – сало с хлебом, борщ, пельмени. Безумно вкусно. Уложились в 12 ойро. Ольштын, Мазурия – озерный край, Гижицко. Отель Водник. 150 злотых за ночь вполне нас устроила.

     На нашем пути уже были Черное море, Эгейское, Ионическое, Адриатическое. Совсем рядом – Балтийское. Посмотреть бы… И решили мы посетить  Прибалтику – Литву и Латвию. Рядом. Было и огромное желание заглянуть в Шяуляй. Маленькими, но приличными дорожками мы забрались в точку, где сходятся границы трех государств: Польши, Литвы и России. Здесь мы остановились по просьбе голосующего поляка, который тоже ехал в Литву, но заблудился. Помогли человеку и поехали дальше, выразив друг другу чувство глубокого уважения. 

      9770 километров от Толстиково.
     Литва.
     Корчмы, таверны, траттории, механы, слились в одно большое заведение, в меню которого мирно уживаются голонка с галушками, борщ в пиите, множество других замысловатых и порой невозможных сочетаний вкуснейших кушаний. Вот бы и людям позабыть все ссоры и споры, накрыть длинный стол от Москвы до Лиссабона и дружно выпить вина, пива, водки, палинки, узы, самогона, наконец, еще, еще и еще, дабы не осталось и тени недоверия и осторожности между ними. А потом открыть границы и…
    
     Välkommen!
     Seien Sie willkommen!
     Ni ;r alltid välkommen!
     Tervetuloa!
     Serdecznie witamy!
     Tessek bef;radni!
     Ismerkedj;nk meg!
     Sveiki atvyk;!
     Ponios ir Ponai! Iki nauji susitikim;!
     Tere tulemast!
     ;;;;; ;;; ;;;;;;;!
     ;;;;; ;;;;;;;!

     A? Вот  бы?
    
     Едем по дороге 144 на Шяуляй. Двадцать пять лет назад, еще в советское время, лежал я тут два месяца в военном госпитале. Когда-то этот красивый особняк отобрали у богатого литовца. Теперь здесь музей. Но дом этот мы нашли…
     10160 километров от Толстиково.
     Юрмала. Балтийское море.
     10185 километров от Толстиково.
     Рига.
     Очень приятный город. Я бы здесь жил. Очень приятно было встретить на одной из улиц Старого Города скульптурку бременских музыкантов. Подарена Риге не менее приятным городом Бременом. 23 ойро – национальная кухня в погребке, затерянном в Старом Городе. Серый горох с кусочками ветчины и сливками, ягненок с картошкой, морковкой, клюквой и сметаной. Вкусно!
     После обеда – в Вильнюс.
     10320 километров от Толстиково.
     Населенный пункт Istras.

     10480 километров от Толстиково.
     Вильнюс.
     Сильный снегопад. Довольно пафосный отель с завтраком и парковкой за 54 ойро. Исторический центр Вильнюса весьма приятен, потом поплутали по Тракаю и его окрестностям. Обратно в Польшу – дабы правильно покинуть Шенгенскую зону – я считаю это достаточно важным.
     Понравился Белосток, только напоследок не удалось найти польскую кухню. Жаль, но этот недостаток вовсе не недостаток – это как монетку бросить, чтобы вернуться…
     10905 километров от Толстиково.
     Польско-белорусская граница. Неприятна белорусская часть границы. Но она неприятна всегда.
     Уже глубокой ночью приехали в Барановичи. Нашли гостиницу – окунулись в Советский Союз глазами не зарубежных гостей…

     Следующий день – дорога, дорога. Метель, очень много снега. На белорусско-российской границе, точнее – таможенном посту, нами никто не заинтересовался, а очередь из грузовиков километров на десять.
    
     11825 километров от Толстиково.
     Можайск.

     11855 километров от Толстиково.
     Руза.

     11926 километров от Толстиково.
     Толстиково.
     Здравствуй, Толстиково!
Ну вот. Без малого 12 000 километров за 30 дней на 740 литрах бензина. Средний расход 6 и 2 литра на 100 километров.
     Огромное количество впечатлений, камни в наш сад, подарки, сувениры…
     И не менее огромное желание, высунув язык, капая слюной от удовольствия и предвкушения еще большего, ехать и ехать, вперед и вперед, дальше и дальше. Успеть увидеть, узнать, потрогать, почувствовать, попробовать, познакомиться…

     Здравствуй, Дорога!
   




























…хочу, чтобы продолжение следовало…
      

                      Мне грустно.
Жизнь идёт,
Желтеют листья;
С весенними ручьями жизнь бежит.
Мне пусто…
Жидкие, больные, злые мысли.
О, силы Неба – небольшой кредит!..
Я постараюсь – разовью идею,
И встрепенусь от призрачного сна.
Ко мне опять, опять придёт Весна!
О, силы Неба – я смогу, сумею!
И, вдохновлённый мыслью скорой встречи,
Я жду, ищу, оглядываясь вкруг –
Но тщетно…
Осень. Холод. Ветер…
Вечер.
И тишина.
Но… Будто слышу странный звук –
О Небо! Благодарен я, спасибо!
Я знаю, вижу, делаю – ура!!!
Во мне вновь заиграли жизни силы,
Я рад, что продолжается игра,
В которой многие чрезчур серьёзны,
И слишком щепетильны в мелочах.
Но не об этом речь.
В таких вопросах
Молчу.
Почаще б нам молчать.
И каждый для себя услышит звуки,
И будет Небо он благодарить,
И будет людям красоту дарить…
Но слишком идеально.
Эти руки
Пока несут позор и смерть
В сей мир Гармонии и красок.
Пока же – беспорядок, круговерть,
На лицах след застывших масок.
Я не могу исправить это, нет.
Во мне нет сил, нет воли… Нет желанья.
В тартарары падёт весь этот свет.
И мне спокойно от сего сознанья…

НЕОБХОДИМОЕ ПОСЛЕСЛОВИЕ.


     Объясниться, возможно, следовало в начале этих записок, но я посчитал более правильным в данном случае подвести некий фундамент под уже существующее здание. Ведь и такой вариант возможен, и, если его технологически грамотно сделать, то устойчивость и прочность постройки ничуть не уступит традиционному способу строительства…
    
     Эти записки родились из бесконечных умственных размышлений, разговоров с самим собой…

     Мишель Монтень в своём капитальном труде «Опыты» заметил: «нет занятия более пустого и, вместе с тем, более сложного, чем беседовать со своими мыслями».
     Со стороны это действительно выглядит несколько странно – идёт человек по улице и что-то бормочет себе под нос…
     Но для идущего и бормочущего это нелёгкий труд – из массы вариантов, вариаций отобрать по возможности единственно верный вариант будущей фразы, отточить её, эту фразу, чтобы, вставленная в оправу текста, она достойно заиграла всеми гранями своего смысла. 

     …Полторы с лишним сотни лет назад в России разгорелся нешуточный спор между славянофилами и западниками.
     «И те, и другие любили Россию, славянофилы как мать, западники как дитя». Такой вывод делает Николай Александрович Бердяев в книге «Русская идея». И камнем преткновения между ними оказалось неприятие и приятие, соответственно, реформ Петра Первого.
    
     Когда Петр Первый в самом начале восемнадцатого века прививал России европейские ценности, как минимум шесть-семь веков (!) Европа была уже Европой. По моему глубокому убеждению, примерно на такой срок Россия отстаёт от европейских стран в своём развитии. А венцом европейской гармонии, безусловно, является Германия.
     Германия, Гармония… Гармония… Германия…
     Созвучные слова…
     Не случайно…

     «В государстве порядок и организация могут идти лишь от немцев. Остальное человечество находится в состоянии смешения, не умеет отвести всему своего места». Снова Бердяев.
    «И где же можно найти настоящее обоготворение Западной Европы и западноевропейской культуры, как не в России и не у русских?» Это опять Бердяев. И я читаю и перечитываю эти строки, всякий раз более и более принимая их и убеждаясь в их правоте.


     «Где коснулась бытия рука германца, там всё должно быть рационализировано и организовано». И ещё раз Бердяев. Распространение германского порядка, а речь идёт о культуре, образе жизни – для меня особая прелесть в немецком Ordnung’e, так вот, распространение германского порядка с одной стороны – на западе – ограничивается волнами Атлантического океана, а с другой – на востоке – упирается в… абсолютное нежелание России привести в порядок свою жизнь…
     «Нам, русским, особенно противен этот немецкий формалистический пафос». В который раз Бердяев.
     Почему-то, кроме нас, русских, эти идеи понимают и принимают всё больше и больше народов Европы.

     Бесконечно много можно говорить здесь о Европе, европейских ценностях, европейском образе жизни – лучше один раз увидеть…
     А если увидеть два раза, а то и три… никаких сомнений не останется, что взять за образец, к чему стремиться, как строить свою жизнь…

     В заключении обращусь ещё раз к Мишелю Монтеню:  «Цицерон говорил, что философствовать – это не что иное, как приготовлять себя к смерти.  Исследование и размышление влекут нашу душу за пределы нашего бренного «я», отрывают её от тела, а это и есть некое предвосхищение и подобие смерти».

     И остаётся ждать своего следующего рождения, чтобы, родившись, по велению Бога, в Германии, нести людям немецкий Ordnung, ведь, ещё и ещё раз по Бердяеву: «Пред немецким сознанием стоит категорический императив, чтобы всё было приведено в порядок. Мировой беспорядок должен быть прекращён самим немцем…»

     … Дух Европы, который я так жадно ищу, заглядывая в самые отдаленные от традиционных экскурсионных маршрутов места. А он поманит и ускользнет, оставив легкий сладковатый шлейф с привкусом свежемолотого кофе, кардамона и корицы, а я – за ним, по следу…
     И счастлив этим преследованием…

     Вперед в прошлое!









    















Настало утро после ночи тёмной.
О, Боже, вижу солнце я и вновь
Приходит день – пусть серенький и скромный –
От тесноты в душе застыла кровь.
Я глубоко вздохну, усталость прогоняя,
Я встрепенусь от сна, и я пойду вперёд!
Я встрепенусь от сна, и я пойду вперёд,
Я глубоко вздохну, усталость прогоняя.
От тесноты в душе застыла кровь.
Приходит день – пусть серенький и скромный,
О, Боже, вижу солнце я и вновь –
Настало утро после ночи тёмной…

















Я опять
Оказался далеко
От своей мечты, от дома и тепла.
И на моей душе
Легко,
Не гудят набат
Колокола.

Я сумел
Отойти от суеты
И увидеть в небе
Млечный путь.
Я устал от бешеной толпы
Людей,
Я хочу свернуть.

Я сверну
В райский садик
Парадиз
И найду там
Утешенье и покой.
Там нет
Лжи,
Намазанных актрис,
Там мир совсем другой.

Я хочу,
Я хочу свернуть от вас,
Дорогие вы мои друзья.
Пусть вы пьёте водку, пиво, квас,
А мне – вода из ручья.

Пусть мой мир
Будет беден и жесток,
Пусть у вас будет платьев
Маскарад.
Но какой
От богатства прок,
Когда богач
Дурак.


Я хочу,
Я хочу свернуть от вас,
Дорогие вы мои друзья.
И я скажу:
Прощайте!
Раз и навсегда.














































Целую ночь ветер выл за окном,
Целую ночь охал-ахал мой дом.
Но не сорвал ветер крышу,  не выдавил стёкла.
Ветер я ждал, он не страшен был мне,
Лампа горела всю ночь на столе,
И я мечтал о хорошем, о чистом, далёком.

Я ждал, что ветер принесёт из дальних далей
Всё то, о чём так долго мы мечтали.
Что завтра станет солнечней и лучше,
Мы не заблудимся во лжи…

Утром, чуть свет – посмотрел я в окно.
Но перемен не заметил я в нём –
Шёл только дождь, только дождь:
Долгий, мелкий, холодный.
Ветер надежды меня обманул,
Ветер напрасно неистово дул.
Шёл только дождь, только дождь:
Долгий, мелкий, холодный…

А я всё  ждал, что ветер принесёт из дальних далей
Всё то, о чём так долго мы мечтали.
Что завтра станет солнечней и лучше,
Мы не заблудимся во лжи…















Я долго жил в большой стране,
Где города, посёлки, сёла,
Где встречные кивали мне
В ответ с улыбкой невесёлой.

И я пытался всё понять:
Ну почему все так унылы?
Как это? Должен я унять
Порывы страсти к моей милой?

Но это невозможно! Нет!
И я смеялся, улыбался…
А вот действительный ответ
Найти я так не догадался.

Причину не искореня,
Я не добился своей цели.
И люди, глядя на меня,
Всё так же хлеб с слезами ели.

Устал я,
И весёлость вся
Прошла.
Осталась лишь печаль…
Я вас приветствую, друзья –
Печаль в глазах.
А жаль.
А жаль…

И я живу в большой стране,
Где города, посёлки, сёла,
И встречные кивают мне
В ответ с улыбкой невесёлой.

И я умру в большой стране…
Где города, посёлки, сёла.
И скорбно улыбнутся мне
В последний путь мой невесёлый…


Устали глаза.
Слишком яркий свет.
Я хочу отвернутся.
Он обжигает, спасения нет.
Я закричал и…
Проснулся.

За окном облака, тусклый день.
Солнца не видно в помине.
Вот и снег.
Закружил.
Как иголки
Ледяные снежинки в лицо.
Где-то рыщут голодный волки,
Где-то мямлит корова сенцо.
Грустно.
Будто бы так целый век…
……………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….
Нет!
Не я!!
Не хочу!!!
Мне не надо!!!!
Комья мёрзлой земли на пути.
И с изысканной пыткою ада
Прозябанье сие не сравнить.
……………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….

Я закрою глаза.
И в свой сон
Вновь уйду.
Не тревожьте меня.
Как же нежен, красив, сладок он:
Толстой свечки мерцанье огня,
Тёплый воск мягкой каплей на лист,
За окном птиц ночных пересвист,
В небе бархатном сонм ярких звёзд,
Млечный Путь – между Безднами мост.
Я спокоен, живу только там,
Где и сладко и вольно стихам.
   ……………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….

Возвращается суетность дня.
В шуме общем не слышу я птиц.
И проходит он мимо меня
Киноплёнкой размывшихся лиц.

Устали глаза.
………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………
Я закрою глаза.
И в свой сон
Вновь уйду.
Не тревожьте меня…



























Века всё смелют,
Дни пройдут,
Людская речь
В один язык сольётся.
Историк, сочиняя труд,
Над нашей рознью улыбнётся.


Сергей Есенин.