Когда до прилета в Гамбург оставались считанные минуты, корресподенты BILD оторвались от приставки и с ангельскими улыбками засуетились вокруг Джимми.

- Малыш, ты, кажется, что-то хотел нам сказать? - дружески спросил мужчина средних лет в рубашке с закатанными рукавами, усаживаясь на место отошедшего Дитера. Второй, темнокожий парень в футболке с надписью "Я работаю в BILD", встал на стреме. - Я просто лет сто в эту игру не играл, а Харун вообще впервые ее увидел! Без обид?

Джимми кивнул, но, помня о сделке, ничего не сказал. Журналисты переглянулись, и Харун провел ребром ладони по горлу. Его коллега вскочил на ноги, собираясь скрыться, но опоздал - Дитер шел к своему месту и выражение его лица не сулило журналистам ничего хорошего.

- Ай-яй-яй, и что тут у нас происходит? - беззаботно поинтересовался он, с улыбкой подмигнув уставившемуся на него Джимми.

- Абсолютно ничего, господин Болен! - с нервным смешком отозвался старший репортер. - Просто подумали: Джимми, наверно, скучно одному сидеть.

- Ты мне свинью подложить не вздумай, - доверительным тоном предупредил его Дитер, садясь на место. Джимми тут же полез с ним обниматься, хвастаясь, что тайны он хранить умеет и дяденьке ни словечка не сказал! 

- Правда что ли? - удивленно воскликнул Дитер, отстраняя Джимми от себя. - А ну-ка смотреть мне в глаза, братишка!

- Не, Ди, отстань! - замотал головой Джимми, со смехом отбиваясь от Дитера надувной подушкой. - Ты такой смешной! 

Журналисты смотрели на их возню вначале со снисхождением, которое постепенно сменялось азартом. Харун вытащил из кармана джинсов новенький айфон и начал фотографировать сходящих с ума братьев, а его коллега - звонить кому-то по своему, больше похожему на музейный экспонат, мобильнику. 

Когда самолет приземлился в гамбуржском аэропорту, Джимми захотелось первым выскочить из салона и своими глазами увидеть страну, которую должен был отныне называть своей Родиной. 

Дитер возражать не стал, журналисты - тоже. Те вообще вели себя остаток полета подозрительно тихо, делая вид что происходящее их не касается - старший читал детектив в мягкой обложке, Харун играл во что-то на своем айфоне. 

Сбежав по трапу, Джимми остановился и попытался натянуть на голову капюшон канареечно желтой курточки - моросил то ли дождь, то ли снег. 

- Добро пожаловать в Гамбург, братишка! - раздался за спиной Джимми насмешливый голос Дитера. Вдвоем дело пошло быстрей - через пару секунд капюшон был надет. - Такая погода для нас - обычное дело. 

- А у нас лужи бывают? Давай я тебя научу по ним бегать? Надо так чтобы брызги прямо.. до космоса долетали! 

Дитеру идея так понравилась, что он, натягивая капюшон своей куртки, предложил устроить облаву на дождь - как только ливанет как из ведра, они оба выскочат на улицу и начнут носиться по лужам. Кто хоть одну лужицу пропустит, тот лох и лузер! 

- Ди, ты - лох-и-лузер-лузер-лузер! - вдруг запел Джимми и захихикал, глядя на обиженное лицо Дитера. - А что такое лох-и-лузер? Смешное слово! 

- Вот пропустишь хоть одну лужу, тогда узнаешь! - нашелся Дитер. Закинув на плечо сумку, он со всех ног припустил к зданию аэропорта, крикнув на бегу Джимми: - Кто последний - лох и лузер!

Джимми помчался вдогон, крича что так нечестно - Дитер раньше стартовал и ноги у него длиннее! 

- Зато у меня сумка тяжелая! - буркнул Дитер, притормаживая перед входом. Оглянувшись, он заметил, что Джимми уже в двух шагах и вскинул победно руку со сжатым кулаком. - Yes! Я выиграл! 

Поездка до Тетензена, поселка в получасе езды от Гамбурга, где жил мэтр Евроданса, прошла для Джимми как одно мгновение. Устав от перелета и подвижных игр, он заснул сразу же, как только таксист усадил его в детское кресло и закатил истерику, когда Дитер попытался было его разбудить.

- Пусть ребенок поспит, - разрешил пожилой таксист, с умиленной улыбкой гляды на Джимми. - Я могу и подождать! Это же Ваш младшенький, про которого в газетах писали, что родился? Вы уж меня простите, господин Болен, за прямоту, но Вы, по-моему, правильно сделали, что все-таки признали его своим сыном. У мальчишек должны быть отцы. Я вон без отца рос и что? Что? Как Вы считаете?!

Дитер начал медленно закипать, но ни Джимми, ни таксист замолкать не собирались. Когда терпению пришел конец, на горизонте показалась вереница машин. Во главе стоял фургон канала RTL.

- Ой, господин Болен, нас с Вами в новостях покажут! - воскликнул таксист и начал лихорадочно приглаживать волосы. - Прям как чувствовал, что сегодня со мной случится что-то очень хорошее! Я так жене утром и сказал: "Золотце, сегодня МОЙ день!". Как же хорошо что Ваш сынок такой капризулька! Так бы уехал и в телевизор бы не попал! 

Дитер вытащил захлебывавшегося в плаче Джимми из машины, открыл калитку, втолкнул его во двор и с решительным видом направился к высаживавшимся из машин журналистам.

- Чего тут забыли? - с вызовом спросил он, щурясь от вспышек.

- Господин Болен, пожалуйста, пару слов о Вашем приемном сыне из России! 

- Вы выполняете волю суда или от чистого сердца дарите больному малышу безоблачное детство в Германии? 

- Вы уверены, что не Вы являетесь биологическим отцом ребенка?

- Без комментариев! - отрезал Дитер и развернулся, чтобы идти к калитке: Джимми звал его сквозь слезы, пиная ворота. Помедлив, он крикнул: - Вилла охраняется круче Форт Нокса, если через пять минут не свалите, сюда нагрянет полиция. Я вас предупредил! 

Таксист смотрел представление, открыв рот, но это не помешало ему поймать проходящего мимо Дитера за рукав.

- Господин Болен, как Вы думаете, они успели что-нибудь снять? Этого хватит, чтобы показать по телевизору? Хоть бы я тоже попал в кадр - всю жизнь мечтал проснуться звездой! 

- Пусть только попробуют пустить это в эфир, - мстительно улыбнулся Дитер, открывая калитку.