|
|
|
Калым проснулся и тут же застонал от жуткой головной боли. Голова буквально раскалывалась на части, все тело ныло, во рту же вообще творился полный Хаос. Калым сморщился и окинул взглядом комнату:
обои и кровать были тщательно покрыты непереваренными остатками пищи, на полу валялись пустые бутылки из-под водки и шмурдяка, а рядом с ним на кровати лежало мертвое тело музыканта Еврея, из окровавленного анального прохода которого торчала длинная флейта. Руки Еврея были связаны за спиной чьим-то бюстгальтером. "Да уж, нефигово вчера посидели! Попили, блин, пивка..." - подумал Калым, с подозрением прислушиваясь к болезненному зуду в своей собственной заднице. События прошедшей ночи были начисто стерты из его памяти. "Надо идти к Петровичу. Пускай какие-нибудь колеса от похмелья прописывает. Да и к Буре зайти не помешало бы, похоже с Евреем мы не только песни пели" - решил он после недолгого раздумья. Выйдя из дома, он направился в ларек через заросли своего огорода, на котором уже как лет 5 он выращивает мак, коноплю и другие наркотические вещества. Как на зло ларек был закрыт, поэтому оставался только Петрович. Зайдя к нему домой, Калым застал Петровича сидящим за большим столом, на котором лежало несколько десятков разноцветных таблеток и капсул. Судя по сумасшедшим, бегающим глазам Пети и его широкой улыбке, он уже успел принять пару-тройку своих колес. Здесь же тусовался и Дима(Сесь), который варил на плите какую-то сомнительную жидкость в железной миске и увлеченно возился с различными химикатами. Картину Репина "Торчки улетели" дополнял лежащий в углу Хуса. Его лицо было покрыто грязной, замызганной тряпкой, от которой довольно сильно попахивало бензином. - Слышь, Петя, у тебя от похмелья что-то есть? Ну, или хоть спирту плесни поправиться, - нарушил тишину Калым. - Калымушка, Калымушечек, пупсик мой ненаглядный, а у тебя деньги есть? Иди-ка сюда, мы тебя сейчас поправим! - пропел Петрович и набрав в шприц пять кубиков раствора, сделал внутривенную инъекцию Хусе. Затем любовно погладил его по головке, уложил на пол и накрыл глаза мокрой тряпочкой. - Главное что? Главное - это йод, - еще раз любовно проворковал он, промывая шприц. - Петя, кончай гонять, я Еврея замоч... то есть я хочу сказать несчастный случай с нашим Евреем приключился. Лежит теперь у меня мертвый со спущенными штанами и флейтой в жопе, - раздраженно буркнул Калым. - Как ты говоришь, со спущенными штанами? У тебя дома лежит... и, наверное, тепленький еще совсем, - пробормотал Петя, вмазываясь в паховую вену, - надо будет сходить... м-мм... посмотреть. - Да ну вас, торчков, в баню, пойду к Стасу тогда, может он поможет, - махнул рукой Калым. Путь к Статус лежал через переулки, которые все люди обходили стороной, потому что здесь уже как 2 года тусуется шпана, сбежавшая из места психического излечения. В переулке имелся маленький театр, где в это воскресенье должно было состояться представление. Поэтому всю неделю музыкант Еврей и поэт Катя репетировали свои номера, а художник Ваня рисовал декорации. Однако сегодня по известным причинам Еврей на репетицию не пришел. Проходя мимо театра, Калым заметил Ваню и Катю, которые сидели на лавочке и нежно обнимались. - Хочешь сказать, ты не изменяла мне с этим мужланом Евреем? - нервно спросил Ваня. - Ну, что ты, сладенький мой, я люблю только тебя. И как тебе только такие гадкие мысли в голову приходят, противный?! Ну, иди же сюда, моя сахарная попка, - ласково сказала Катя, расстегивая поэту ширинку и опускаясь перед ним на колени. - Да, Ваня, да! А потом возьми меня сзади!!! - застонала Катя. В этот момент из-за кустов появился бухой в сисю заблеванный Панк Ярош, одетый в какие-то мерзкие вонючие лохмотья. Качающейся походкой он подошел к урне, стоявшей рядом со скамейкой, и выудил оттуда бутылку, в которой еще оставалось прилично шмурдяка. Отточенным движением руки Ярош опрокинул в себя остатки алкогольной жидкости, смачно рыгнул и положил бутылку в авоську. - Фуууу! Какая мерзость! - закричала наблюдавшая эту сцену Катя, картинно закрыв лицо руками. - Соси, вонючий! - ответил Ярош и еще раз рыгнул. Калым решил не вмешиваться в столкновение богемы с пролетариатом и поспешил к подъезду Стаса. Тот жил в старом, обветшавшем здании, которое давно подлежало сносу. В стороне от других людей он целыми днями сидел за компьютером. По его словам, он занимался программированием для высокопроизводительных многопроцессорных систем, но среди малышей ходили слухи, что Стас - крутой хакер. Дверь дома оказалась открытой, и Калым вошел внутрь. Он поднялся по лестнице на второй этаж и уже собрался было проорать матерное приветствие, как вдруг услышал стоны и громкий шепот. Осторожно заглянув за угол, он увидел Стаса, который стоял перед компьютером без штанишек и яростно мастурбировал, глядя на монитор. Там уже на две трети загрузилась порнографическая картинка, изображавшая привязанного к стулу коротышку в наморднике, на которого мочилась голубоглазая малышка. "Да это же Синеглазка!" - прошептал сам себе Калым, вспомнив свои приключения в борделях Зеленого Города. Синеглазка была одета в кожу и держала в руках семихвостную плетку. - Да! Да! Унижай меня, издевайся надо мной, - стонал Стас, ожесточенно дергая свою пиписку, - пронзай меня иголками, корми меня своими фекалиями, порви мою попу наждаком! Внезапно он прекратил свои манипуляции, поправил на носу очки и, подойдя к шкафу, вытащил оттуда большого полуразложившегося кузнечика. Стас с трудом затащил его на кровать, пристроился сзади и начал напевать: "Представьте себе, представьте себе - никак не ожидал он. Представьте себе, представьте себе - такого вот конца!", совершая при этом возвратно-поступательные движения тазом. - О-о-о! Когда же сбудется моя мечта и я смогу накакать в красивую голубую шапку Калыма! - закричал Стас в экстазе. "Да-а-а, - подумал Калым, осторожно отступая к выходу, - лучше к этому фрику не соваться, совсем ему электронами мозги повышибало." Выйдя из дома, Калым тут же наткнулся на Петю с Сесем, которые, судя по всему, уже утрескались по самые бакенбарды. Они сидели в старом мотоцикле с коляской, одетые в нацистскую форму. Расположившийся в коляске невменяемый Хуса к тому же держал в руках немецкий "Шмайсер". Петя подошел к Калыму, ткнул в него пальцем и вращая безумными глазами сказал на ломаном русском: - Малшик, ти есть показывать нам, где тут у вас аптек со всякий лекарства. За это ти получивать мнего-мнего живачка! Скосив глаза, Калым заметил изуродованный труп Еврея и стоявшего на лыжах Злого, которые были привязаны сзади к мотоциклу. Калым мгновенно оценил ситуацию и принял единственное верное решение - он побежал изо всех сил на другую сторону улицы. Вслед ему понеслись длинные очереди из "Шмайсера" и крик: - Этот малчишка есть дрянной партизанен. Нас предавать, обер-фюрер! Ми есть ехать на точку к Злому, а потом обратно в больница мучивать и питать маленьких девачик. Калым забежал в подъезд ближайшего дома, спрятался за угол и попытался отдышаться. Сердце бешено колотилось, и его чуть не хватил удар, когда входная дверь скрипнула и раздались чьи-то шаги. К счастью, это оказалась Телепорт. Она не заметила спрятавшегося Калыма, прошла мимо и стала подниматься по лестнице, звонко цокая каблуками. Калым хотел было окликнуть ее и напроситься в гости, как вдруг входная дверь снова еле слышно скрипнула, и в парадную вошел Леша. Это был очень тихий миролюбивый парнишка, который всегда со всеми соглашался, никогда не дрался и вообще вел себя очень хорошо. Глаза Калыма уже привыкли к темноте, и он увидел, что Леша держит в руках большой окровавленный топор, а лицо его оскалилось в хищной ухмылке. Леша быстро догнал Телепорт и со всего маху всадил в ее спину топор. Увидев как малышка упала на заплеванный пол, Леша гаденько засмеялся, потирая потные ручки, и принялся рвать на Телепорте платье. - Ну, что, недотрога, позадирай теперь свой носик. Думаете Леша лох и никто ему не дает? Сейчас еще посмотрим, кто кому не даст! С Калымом, значит, шашни водишь? Ну, так я и до него еще доберусь. Получит он у меня бензопилой по зубам, - яростно шептал Леша, расстегивая ремень на штанишках. Калым не стал дожидаться окончания страстного монолога Леши и выбежал на улицу. Во всем Старом городе теперь он мог пойти только в несколько мест: к добродушному Куке, Буре, к Бубенчику или к Маше, которая в нем души не чаяла. Отправляться домой было опасно - обсаженный Петя так крепко вжился в свою нацистскую паранойю, что наверняка наставил там повсюду противопехотных мин и растяжек. Как бы в подтверждение этой мысли откуда-то издалека донеслась стрекочущаю очередь из "Шмайсера", женский крик и шлепок упавшего с большой высоты тела. Калым отбросил лишние сомнения и побежал к Маше, ведь ее дом находился ближе других. Перед ним уже виднелся старый знакомый подъезд, в котором он первый раз напился и подумав что он ястреб сиганул с пятого этажа, чудом зацепившись зубами за хвост сидевшего на дереве кота, что смягчило его падение и сохранило жизнь. Только теперь у подъезда дежурил Панк Ярош, который спокойно выжидал следующую жертву. На асфальте перед ним уже лежали тела Маши, наркомана Вовы и уборщицы Клавы. Сам Ярош это занятие называл аском. Калым, подумав что не надо мешать Ярошу аскать, решил направиться к Бубенчику, дом которого находился через пару переулков от Маши. Снова раздались выстрелы из "Шмайсера", и еще одно тело пытавшего сбежать от вездесущих рук Пети и невменяемого Хусы студента ПТУ просто упало на пол, при этом его голова разломалась на 2 части - одну маленькую, другую большую. Калым не раздумывая рванул через заборы, чтобы быстрее добраться до Бубенчика, теряя по пути ботинки. Бубенчик был умным Байкером, который любил давить газоны, собираться с братвой на тусовках и много выпивать. Свободное время он проводил дома слушая музыку и играя на компе. Запыхавшийся Калым вбежал к Бубенчику в квартиру без стука, за что сразу получил ободом по лбу и, свалившись на ковер, закричал: - Не бейте меня, я не агент ЦРУ, я Калым! - Да мне насрать, хоть сам Папа Карло, нехер врываться без стука! - пробормотал Бубенчик, поднимая с пола обод. - Извини, за мной просто гоняются убитые типы и мне не к кому было податься, - пробормотал испуганный Калым наблюдая расчлененный труп соседа Бубенчика. - А теперь иди возьми это, если будут приставать крикни "Получай, фашист, гранату!" и убегай, обычно помогает, - сказал Бубенчик вручив Калыму старый вантуз, от которого он хотел избавиться уже давно, и принялся чинить свой мотоцикл. Накрашенный Кука стоял перед зеркалом в черных чулках и бюстгальтере, когда к нему домой вломились Стас с Петей. Нацистскую униформу Петрович сменил на кожанку чекиста. У Стаса же на лице красовался живописный след от кирзового сапога. - Ты чего, жиртрест, под Катю косишь? - осведомился Петя и, не дожидаясь ответа, вырубил Куку ударом приклада. - Не бейте его! Он хороший! - закричала незамеченная новоявленными чекистами Тома, которая до этого тихо сидела на диване. Стас бросил на малышку плотоядный взгляд и громко сглотнул, заметив, что к нее поясу пристегнут большой фаллоимитатор. Петя же сразу взял ситуацию под свой контроль: - Значит так, Тома, я не знаю, чем вы тут с этим недобитым буржуем занимались, это у тебя наш проверенный товарищ Сесь из НКВД в своем гараже выяснит. Он как раз сегодня пропавший паяльник нашел. Нам другое сейчас важно: поступила информация, что сюда направляется враг мировой революции, оранжево-голубая контра Калым, и у товарища Стаса по этому поводу есть кое-какие соображения... Рассказав Томе всю ситуацию, они устроили засаду. Через 10 минут в комнату вбежал красный от натуги вспотевший Калым. Держа в руке чашку чая, он присел рядом с Кукой и начал ему что-то рассказывать. - А почему Кука все время молчит? - спросил Калым, отхлебнув горячего чаю. Вот уже десять минут он пытался обсудить с Кукой последние события, но тот лишь лежал мешком в кресле и непрестанно улыбался беззубым окровавленным ртом. - Да он к стоматологу сегодня ходил, устал очень. Не мешай ему, пойдем лучше в соседнюю комнату, развлечемся немного, - позвала Тома, которая уже успела облачиться в костюм медсестры. В соседней комнате она уложила его на кровать и достала из шкафа большую клизму - это была их излюбленная игра. Затем Тома приковала Калыма наручниками к спинке кровати, а его ноги связала веревкой. - Готово! - громко крикнула она после всех этих манипуляций. - Ну, что, товарищи, разберемся с этой белогвардейской контрой. Уничтожим, так сказать, как класс! Мне тут как раз революционно настроенные товарищи из Сайгона экспериментальный препарат презентовали, - ухмыльнулся появившийся из-за угла Петя. В одной руке он держал раскаленный утюг, а в другой шприц, наполненный розовым раствором. - Товарищ комиссар, а можно я возьму его шляпу? - тихо спросил Стас и, получив разрешение Петровича, тут же куда-то убежал с этим предметом гардероба. - Сме-е-ерть! - тихо шипел полуразложившийся зеленоватый зомби Еврей, размахивая заточенной с одного конца флейтой и постепенно подбираясь все ближе и ближе к заднице Калыма. Но Калым не смотрел ни на кого из этой разношерстной компании - его взгляд был намертво прикован к зубьям работающей бензопилы, которую держал в руках улыбающийся Леша. В этот миг произошло чудо, спасшее Калыма от смерти. В комнату, разбив окно, влетела тарелка пришельцев из другой галактики. Яркая вспышка ослепила всех, находящихся в комнате. Из тарелки вылез какой-то чудик и забрал с собой убитого Злого и прикованного к кровати Калыма. |
|
Обновлено 27.11.2010 20:23 |
Чтобы оставить комментарий, необходимо зарегистрироваться или войти под своим аккаунтом.
|
Сейчас на сайте
Сейчас 3506 гостей и 10 пользователей онлайн
Личные достижения
У Вас
0
баллов
|
Подробнее...