Пассажирский борт ИЛ-18 приземлился в Пулково вовремя. Студент третьего курса РИЖТа, отработав на стройке два месяца, решил посетить северную столицу, уже не имея материальных проблем. Остановился он в тесноте комнатки сестры роскошной многокомнатной квартиры, и, не разбирая портфеля, двинул в Эрмитаж. В то время там выставлялся портрет кисти Гойи, подаренной Армандом Хамером. Пошёл Василий сразу к этой картине, у которой скопилось немало людей.

   Потолкавшись, поработав плечами, он продвинулся на первый план впритык к миниатюрной женщине с точёной фигуркой. Через три минуты они уже вертели головами, поглядывая друг на друга. Оценив Васину улыбку, к ней обращённую, она первой заговорила. По выговору английских слов, он понял, что она американка. Почти вплотную прижатые  к портрету, они выскользнули в зал, где Василий постепенно выяснял, что она из столицы штата Северная Каролина, почти в два раза старше его и совсем недавно овдовела. Уже у мадонн Леонардо они разговорились об искусстве, сойдясь на том, что на портрете Гойи поразительны глаза актрисы, и что Рембрант изумительно вырисовывал кисти рук. Несмотря на восторженные слова у портретов да Винчи, Василий догадался, что эти портреты её не впечатлили. Неспешно передвигаясь от картины к картине, они сошлись во мнениях, что лучшим американским режиссёром является Стенли Креймер, что фильмы Антониони нудны и скучны, но итальянское кино на высоте.     Подустав, часа через три, Василий потянул Элен в буфет, где стал угощать её ленинградским пивом с горячими сосисками. Американка впервые попробовала горчицу, и, не отказывая себе в этом гремучем удовольствии, смешно шевелила крылами носа, смахивая с глаз слезинки. Выпив по две бутылки пива, они, уже неохотно, пошли по неохваченным местам. А вот по литературным привязанностям они разошлись: Элен не любила художественные произведения объёмом больше десяти страниц, но и тут у них нашёлся автор, нравившийся обоим: О, Генри.

   Предложение отправиться к ней в гостиницу, Василий принял с удивлением, хотя втайне его дожидался: смелые мечты редко сбываются! В холле старой гостиницы Элен затеяла длительный спор с дежурной по этажу, который он слушал урывками из-за ужасного английского горничной и громкого разговора двух иностранцев, расположившихся неподалёку. Что его удивило, так это не советское ханжество немолодой горничной, а доводы её насчёт  молодости спутника  американки. Всё же Элен уговорила женщину, затем за руку ввела в старинный номер смущённого студента.

    В его жизни был всего один интим, как раз перед поездкой в студенческом стройотряде, поэтому он сильно переживал за свою несостоятельность. А Элен и не ждала от него инициативы, повалив на двухместное ложе, неспешно оголяя себя и его... Всю ночь любовница находилась сверху, не повторившись ни разу. Поутру, после третьего Васиного оргазма, она первая призналась в любви, повторив это и на ломанном русском. Счастливый партнёр, целуя её тело, уже на коленях, просчитывал дальнейшие совместные действия. Но,  одеваясь, Василий выяснил, что Элен вечером улетает. Стоически, всё же, он перенёс это известие, ибо на далёкие перспективы он и не надеялся. Провожать в аэропорт, по просьбе подруги, он не поехал. Только одно письмо получил Василий с фото, изображающее цветники во дворе Элен. Поразмыслив, он догадался, что переписка прервалась не по её вине.