Глава 2.
Ровно в девять прозвучал дверной звонок.
- Олежка, посиди в своей комнате и не мешай нам, - попросил папа, перед тем как впустить гостей. – Хорошо?
- Без проблем, - ответил Олег и открыл учебник по алгебре – на пятом уроке в тот день должна была проводиться итоговая контрольная.
Как Юлий Цезарь, он сразу занимался двумя делами: упражнялся в математике и невольно сквозь приоткрывшуюся дверь своей комнаты слушал коммерческие переговоры взрослых. Они были краткими.
- Эти цены вас устроят? - спросил папа. – Если да, то, как только вы перечислите предоплату на наш счёт, сразу же в Череповце загрузятся и уйдут к вам два первых вагона с металлом. Возможно, с пятидесятым уголком - мы сегодня уточним. Вы согласны?
- Согласен, - ответил сиплый незнакомый голос.
- Тогда начинаем работать,.. - сказал дядя Борис.
- Работаем, - просипели в ответ.
Затем раздался хлопок, напоминающий звук упавшей плашмя тяжёлой книги.
- Вы что?.. Вы,.. – Олег удивился испугу, который явно слышался в голосе дяди Бори. – Не надо… Не…
Сиплый голос перебил дядю Борю:
- Тебя, паскуда, Соболь предупреждал? Металлом занимается только он и его люди. Ты, козёл, сунулся на чужой огород и стал воровать с него капусту. Мало того, ещё и компаньона к этому привлёк. Не обессудь, Боря. Привет тебе от Соболева. Аминь!
Снова раздался хлопок, за ним лёгкий вскрик и повторный хлопок. Что-то грохнулось на пол. «Уж не дерутся ли они? – встревожился Олег. – Но почему тогда папа их не разнимет?». Он встал из-за стола, тихонько вышел в коридор и заглянул в большую комнату. Его появление неприятно удивило высокого сухощавого незнакомца. От неожиданности мужчина даже уронил плащ, который как раз собирался надеть.
- Это ещё что за явление? – сипло спросил сухощавый и уставился на Олега каким-то бесцветным тусклым взглядом. – А он говорил, что дома сам. Вот и верь после этого людям. Ты откуда взялся?
- Из спальни, - испуганно ответил Олег и позвал: – Папа…
Отец полулежал на диване спиной ко входу, и Олегу сейчас видна была только такая знакомая лысина на папиной макушке. У дивана в нелепой позе с подогнутыми под туловище ногами лежал дядя Боря. На его светлой рубашке расширялось красное пятно, а во лбу чернело небольшое отверстие.
- Твой папа заснул, - губы сухощавого расплылись в насмешливой жестокой ухмылке.
Олег в ужасе посмотрел на незнакомца.
- Твой папа спит, - повторил гость. - А ты плохо сделал, что сегодня не пошёл в школу. Что поделаешь, – это судьба! Зато сейчас встретишься с папой.
Быстрым движением сухощавый выхватил что-то чёрное из-под левой полы пиджака. Раздался щелчок, второй, третий.
- Бляха муха, неужто патрон заклинило? – Ещё щелчок. – Долбаные китайцы. Наводнили рынок своим оружием, а делать его как следует так и не научились. Мой старенький «тэтэшник» гораздо надёжнее.
Только после этих слов незнакомца Олег понял, что держал тот в руке. Как завороженный, он смотрел на длинное пистолетное дуло с бочкообразным утолщением на конце.
- Не повезло тебе, мальчик. Осечка у меня. - Сухощавый спрятал пистолет обратно под пиджак и взял стоящий на журнальном столике магнитофон. Выдёргивая из него провод, он продолжал говорить: - Выстрел в лоб – это мгновенная смерть без мучений, но зато ты прожил на десяток секунд подольше.
Олег не двигался с места. Его ужас вдруг исчез. В голове воцарились спокойствие и звенящая пустота. Отстранёно он наблюдал за приближающимся убийцей, словно видел его не в двух метрах от себя, а в каком-то малоинтересном боевике по телевизору.
- Надо было, пионер, не пропускать уроки. Ничего, всего несколько неприятных секунд, зато потом тебе будет всё по барабану. Песню такую знаешь: погиб наш юный барабанщик, но песня о нём не умрёт? Вот и о тебе тоже так споют. Ты только раньше времени в штаны не наложи и не порть здешнюю атмосферу – не люблю я подобные запахи. Что молчишь? Онемел со страху? Хоть бы дёрнулся для приличия, даже как-то неинтересно с тобой, - сухощавый дружелюбно улыбнулся Олегу и, накидывая на его шею провод, просипел: - Ну, понеслись.
В эти мгновения боли он не почувствовал. Хотя ему стало невозможно дышать, Олег смотрел прямо в глаза своего душителя – зрачок в зрачок. Страха по-прежнему не было, не было паники и предчувствия скорой смерти. Наоборот, откуда-то из подсознания пришла уверенность, что он не умрёт, умрёт сам убийца. Потом вечером, Олег долго прокручивал эти жуткие кадры, которые запечатлелись в мозгу, но так и не мог понять, каким образом перед его взглядом очутилось сердце. Оно ритмично пульсировало и толкало в артерии ярко-красную кровь. Бесконечно долгие секунды Олег рассматривал это сердце и затем понял, что может его остановить, остановить своим взглядом, просто приказать ему остановиться. И он приказал.
Сила, с которой удавка врезалась в шею, заметно уменьшилась.
Сухощавый хотел что-то сказать или закричать, но смог издать только слабый хрип. Его и так бледное морщинистое лицо посерело и пошло синими пятнами, глаза выпучились, словно хотели выскочить наружу. Душитель выпустил из рук провод, прижал их к груди, и стал ртом жадно хватать воздух. Затем, как бы нехотя, осел вниз, дёрнулся и затих.
Сколько времени он простоял вот так в неподвижности, Олег не помнил. Звенящая пустота и отрешённость в один миг вдруг исчезли. От вида трёх мертвецов, среди которых был и его отец, снова нахлынул ужас. Пришло ощущение саднящей боли. Олег попятился из комнаты в коридор, посмотрел в зеркало и, увидев иссиня-красный рубец у себя на шее, заплакал. С повисшим на плечах проводом он рванул дверную щеколду, выскочил на лестничную площадку и, позабыв о звонке, стал кулаками стучать в дверь напротив. Хорошо, что соседи были дома.
|
Подробнее...