В руках у Цинтлера появился карманный ножик. Он раскрыл его, внимательно смотря Кейранду в глаза и ловя каждое микроизменение его мимики.

- Наша главная проблема – в нашей слабости. Мы – бесхарактерные крысы. Мы боимся всего. Наряжаемся в косухи, курим и пьем, чтобы казаться самим себе крутыми и бесстрашными бандитами, но все эти кружева и красочные ленты мало влияют на нашу суть… И на суровую правду… Мы боимся смерти, боимся вернуться без добычи, боимся голода и морозов. И главное - боимся боли. И я хочу, чтобы сегодня ты, Кейранд, забыл об этом страхе.

Лидер усмехнулся, смотря на соратника.

- По глазам вижу, что ты понимаешь, о чем я тебя прошу, - сказал он, беря нож за лезвие и протягивая его Кейранду.

Шарн взял нож за дешевую деревянную рукоять.

- А когда будешь меня от страха смерти отучать, прикажешь вены вскрыть? - саркастически усмехнулся он, прижимая лезвие к коже.

- Знаешь, учитывая, какой ты неудачник и как много раз ты чуть не подыхал, смерть тебе уж точно не страшна, - ответил Цинтлер, - Особенно после того, как тебя чуть не сожрала бойцовская псина.

Кончик ножа рассек кожу. Черно-красная кровь выступила из пореза.

- Постарайся аккуратнее, Шарн, - сказал Мальтер, - Если накосячишь, это останется с тобой на всю жизнь.

- Заткнись, козел недотраханный.

Заместитель главаря расхохотался.

- Знаешь, Кейранд, почему я так воодушевился, когда вы с Гаротоном вернулись домой, неся в руках трофеи с той драки? – задумчиво произнес Цинтлер, смотря, как лезвие изрядно затупившегося ножа движется, рассекая кожу на руке Шарна, - Не из-за того, что думал о прибыли, которую мы получим с курток и телефонов, нет… Просто я понял, как сильно всех вас недооценил. Все эти дни я испытывал депрессию, думая, что выбраться из этой ситуации мы никак не сможем, что мир поглотит нас и уничтожит. Что город вылечит язву, которую мы называем «Голос Мертворожденных». Я не мог предположить, что мы в состоянии ответить этому миру.

Резать руку по контуру становилось всё труднее – кровь залила ладонь. Кейранд с трудом различал, где уже прошел нож. Цинтлер протянул ему кусок марли, он стер кровь и продолжил, переламывая все свои природные инстинкты, которые вопили в его мозгу, приказывая остановится. Но Мертворожденному было всё равно. Он шипел от боли, но рука его была тверда. Цинтлер и его банда когда-то указали ему путь. И теперь он должен идти по нему. Идти твердо, не отступая. Что касается главаря… За него можно сделать и большее.