Напротив первого пятиэтажного дома я остановился. Все эти здания находились на противоположной стороне улицы. Алексей вышел из машины и пошёл спрашивать дорогу. Почему-то именно в этом месте фонарей на улице не было. Возможно, лампочки были разбиты местными хулиганами, соревновавшимися в меткости метания камней.

Алексей тем временем заметил идущую впереди него женщину и ускорил шаг. Женщина обернулась, увидела приближавшегося к ней Алексея, и побежала.

- Гражданка, подождите, - крикнул ей вслед Алексей, но это только придало убегавшей силы. Она резко увеличила скорость.

- Давай, догоняй их потихоньку, - сказал мне Андрей, закуривая очередную сигарету, - а то ведь убежит за ней наш рыболов и заблудится.

Я послушно завёл машину и мы тронулись с места, после чего стали передвигаться со скоростью бежавшей впереди Алексея женщины. В каждой руке её было по тяжёлой продуктовой сумке. Алексей бежал за ней, придерживая на голове форменную фуражку.

Ах, да! Я совсем забыл сказать, что работал Алексей в Питере участковым милиционером. И, видимо, не нашёл другой одежды для нашей экспедиции. Возможно, костюм охотника и рыболова находился в его рюкзаке. Но пока Алексей догонял женщину с пакетами в милицейской форме.

- Я ничего не знаю, - кричала женщина, не оборачиваясь.

- Я только хочу у вас дорогу спросить, остановитесь, гражданка! – пытался достучаться Алексей до гражданского сознания женщины, но она никак не хотела поддаваться его уговорам.

Со стороны всё картина выглядел наверняка захватывающе. По ночному, плохо освещённому городу, бежит женщина, держа в каждой руке по полиэтиленовому пакету. За ней с той же скоростью бежит участковый милиционер, одно рукой придерживая на голове фуражку с гербом другого города. А за ними не спеша, на противоположной стороне улице по ходу движения,  двигается старенькая «копейка», в которой сидят двое мужчин и с интересом наблюдают, чем же это преследование закончится. 

- Скажите, как нам до Верхнего конца добраться, - кричал Алексей, не сумев приблизиться за всё время разговора с женщиной ни на метр.

- Вот так и езжайте прямо, переедите через реку, дальше дорога пойдёт налево, он где-то там, ваш конец находится, - женщина сделал последнее ускорение, повернула за угол дома и крылась в темноте. Преследовать её дальше Алексей не решился.

- Садись, давай, - высунулся Андрей из машины и подозвал Алексея, - поехали прямо и налево, искать наш конец.

Алексей уселся на заднее сидение, тяжело дыша. Эта вечерняя пробежка далась ему нелегко. Очевидно, так далеко бегал Алесей ещё в школе.

Тем временем Бабаево закончилось так же быстро, как и началось. Пятиэтажный дом слева от дороги ещё долго светился в темноте своими окнами, пока мы не свернули. После чего пространство вокруг нас погрузилось в черноту, нарушал которую только свет фар нашей старушки. Дорога была ровной, без ям и колдобин. Я держал скорость 60 км/час. Быстрее не видел смысла. Мало ли что вдруг с нами может случиться! Хотя, о плохом, мне внутренний голос заранее ничего не говорил.

Обещанный мост появился из черноты приблизительно через после того, как мы покинули Бабаево. Всё это время в машине стояла тишина. Говорить было не о чём, да и не хотелось. Лично я хотел есть, но мозг мой был занят напряжённой работой, поэтому чувство голова было сильно притуплено. О чём думали мои спутники, судить не берусь. В данный момент это было неважно.

За мостом не было развилки, дорога плавно повернула налево и тянулась вдоль берега. Однако буквально через километр асфальт повернул направо, а прямо шла грунтовая дорога Я притормозил.

- Куда едем, прямо? – спросил я, оборачиваясь к Алексею.

- Хорошо бы ещё спросить у кого-нибудь, - помечтал вслух Алексей, - а то я, честно говоря, потерялся в пространстве.

- Ты хоть одного человека после Бабаево видел? – уточнил ситуацию Андрей, и  повернувшись ко мне, сказал – езжай, как сам чувствуешь!

- Я не помню, чтобы нам сказали ехать по грунтовке, - вставил своё веское слово Алексей, - давай по асфальту дальше.

Я послушал Алексея и повернул направо. Вот только с каждой минутой, во-первых, у меня стало расти чувство тревоги, а во-вторых, на дорогу стал опускаться туман. Видимость упала до трёх метров, и я вынужден был снизить скорость. А ещё через пару километров я решительно стал разворачиваться.

- Понял, что едем не туда? – спросил меня Андрей. Он уже знал, что мой внутренний голос просто так не будет советовать.

- Да, - просто ответил я, - сейчас вернёмся и поедем по грунтовке. Деревня явно находится вне зоны действия асфальтового покрытия.

- Ребята, - обратился к нам обоим Алексей, высовывая голову вперёд, - я предлагаю остановиться, разбить палатку и заночевать тут. А утром, когда рассветёт, мы продолжим искать.

- Только не говори, что пока мы будем ставить палатку, ты пойдёшь на охоту уток стрелять, - Андрей достал из пачки очередную сигарету.

- Не обязательно утку, - отреагировал Алексей, - тут много дичи водиться.

- Это я понимаю, - просто ответил Андрей и посмотрел на часы. Было около одиннадцати часов вечера.

Грунтовая дорога оказалась довольно ровной, по стать асфальтовой. Туман в этом направлении был не такой густой, но всё-таки мешал нашему движению. Пришлось двигаться со скоростью 40 км/ч, перейдя на третью передачу. Но самой главное, внутренний голос говорил мне, что сейчас мы двигаемся туда, куда надо.

Внезапно мы въехали на территорию населённого пункта. Об этом свидетельствовала табличка, которая вынырнула внезапно из тумана. Сколько в этой деревне было домов м где они находятся, было совершенно не понятно, так как никаких огней не было видно. И тут мы чуть было не сбили двух девочек-подростков, которые шли нам навстречу. Я быстро остановил машину. Открыв дверцу, я услышал шум бегущих ног по дороге. Самих девчонок не было видно из-за тумана.

- Девчонки, подождите! – крикнул я в пустое пространство, - я хочу дорогу спросить. Мы правильно едем в Верхний Конец?

- Правильно! – раздался голос из тумана, и топот ног прекратился.

Это сообщение нас ободрило. Даже Лёша перестал канючить и предлагать альтернативные способы проведения остатков дня. А вот дорога тем временем заметно ухудшилась. Вместо ровного песчаного покрытия, которое внезапно закончилось, появилась глубокая разбитая колея. Но если в лесу колея петляла между деревьями от одного корня до другого, то тут не было ни деревьев, ни корней. Только ямы. Пришлось перейти на вторую передачу, и дальше пробираться, переваливаясь с одной ямы на другую.

Попрыгав по ямам минут десять, мы выехали из плотной полосы тумана, и буквально тут же перед нами возник ещё один мост. Но это был не тот надёжный железобетонный мост, по которому проехали незадолго до этого, нет. Это был деревянный мост, причём, как мне показалось, его разрушили фашисты в годы второй мировой войны, и с тех пор его оставили в таком виде, как памятник. Проезжать по этому мосту мне стало страшно, и я прислушался к своему внутреннему голосу. Голос сказал, что можно ехать, ничего с нами не случится. Так оно и получилось, хотя доски под машиной очень громко скрипели.

За мостом дорога раздваивалась. Одна колея уходила прямо, а другая поворачивала налево, и шла вдоль реки, которую мы только что переехали. А между этими дорогами расположилась деревня. Как раз возле перекрёстка стоял дом какого-то зажиточного крестьянина. Он был двухэтажный, обнесён высоким забором, и из каждого окна горел яркий электрический свет. 

Я остановил машину возле дома и заглушил двигатель. Через секунду мгновенно погас свет во всех окнах дома. Что на первом этаже, что на втором. Я открыл дверь и вышел из машины размять ноги. Дом погрузился в глубокий сон, и меня не покидало ощущение, что я слышу его громкий храп.  Стучаться было бесполезно. Всё равно никто бы не открыл.

Свет горел в окне последнего дома деревни. Само окно было распахнуто, несмотря на то, что было уже прохладно на улице. Дом этот был скромный, грубо скроенный, но добротный. Было видно, что зимой в нём тепло и не сыро. Подойдя поближе, я услышал, что в доме работает телевизор. Как раз наступила полночь и по одному из каналов шла программа новостей.

- Простите, пожалуйста, что я вас отвлекаю в такое позднее время, - громко крикнул я, подойдя как можно ближе к окну, но оставаясь на безопасном от него расстоянии, - мы едем из Петербурга в Верхний Конец, и не понимаем, правильно ли мы едем. Вы не могли бы нам помочь?

В доме послышались шаги, и через несколько секунд в окно высунулось женское лицо в платочке. На первый взгляд бабушке было лет шестьдесят. Хотя в данный момент это не имело никакого значения.

- Из Петербурга едите? Глядишь ты! – бабушка посмотрела в сторону нашей ласточки, скромно стоящей возле двухэтажного дома, - а кто вам там нужен, в Конце-то этом?

- Лесник нам нужен, бабушка, - честно признался я, - вы нам скажите, мы правильно едем, или мы заблудились?

- Правильно, сынок, правильно, - старушка радостно закивала головой, - тут всего девять километров и осталось до Конца-то. Вот прямо мимо моего дома и езжайте, одна деревня по дороге будет, чуть в стороне слева от вас останется, это вы мимо проедите. А вот следующая и будет ваш Конец-то. Там дорога дальше в гору пойдёт, а Конец сам внизу останется. Тут девять километров всего и осталось!

-  Спасибо вам большое! Извините, что спать помешали, - сказал я, позже сообразив, что на самом деле никому мы помешать не могли.

- Не за что, сынок, не за что, - бабушка была явно рада ночным гостям, - тут девять километров всего осталось, быстро доберётесь!

Я вернулся в машину и передал содержание разговора Андрею и Алексею.

- Я надеюсь, ты точно знаешь, к кому мы едем в деревню, - уточнил Андрей у Алексея, - нам не придётся стучаться в каждый дом?

- Нет, нет, нас ждут! – Алексей приободрился после того, как узнал о скором конце путешествия, - нас ждут и нам предоставят дом для ночлега.

Последние девять километров пути дались нам с трудом. Это был самый разбитый участок дороги. Возможно, я и преувеличиваю, и лесной участок был сложнее. Но его мы преодолевали днём, когда было светло, и каждую яму мы видели заранее. Теперь же свет прыгал на каждой кочке, и внимательно рассмотреть дорогу не получалось. Это была даже не дорога, а колея, но совершенно разбитая, и не предсказуемая. Я не уверен, что и грузовой автомобиль смог бы обоими колёсами попасть в неё. Машина весь этот участок шла под наклоном, то в одну, то в другую сторону.

Наконец мы приехали в Верхний Конец. Я догадался об этом, когда дорога резко повернула вправо и стала подниматься в гору, а внизу виднелись постройки, в одной из которых горел свет. Машина с удовольствием скатилась вниз накатом и остановилась напротив источника света. Это был обычный деревянный дом, каких много. Внешний вид его, однако, напоминал о том, что когда-то в этом доме бушевал пожар.

Первым из машины вышел Алексей. Одновременно с этим от стены дома отделился человек, который направился к нам. Это был Святослав, старший брат того парня, который давал информацию Алексею о деревне. Он нас ждал весь вечер.

- Проходите в дом, там тепло, - Святослав пожал руки мне и Андрею, после чего пошёл обратно к крыльцу. Алексей попросил меня открыть багажник, после чего стал вынимать оттуда свои вещи. Я прошёл в избу вслед за Андреем.

Мне уже приходилось бывать в деревенских домах. За три года до описываемой поездке я был в командировке в Москве, причём туда и обратно я добирался на МАЗе. Первую и третью ночь я спал сидя в кабине, а вторую на столе в коридоре общежития. На обратном пути водитель навестил своих родственников в Тверской области. У меня было ощущение, что я попал во времена Радищева. Чтобы войти в дом, надо было пройти хлев. В доме электричество было, но телевизор показывал только первый канал, и то с сильными помехами. Сам дом находился метрах в двухстах от дороги. Никакого магазина в деревне не было. Раз в неделю приезжала автолавка, где можно было что-то даже не купить, а выменять. Деньги для местных жителей значения не имели. По большому счёту, они им были не нужны. Всё необходимое для проживания и питания имелось в домашнем хозяйстве.

Тут дом явно пустовал. Как сказал Святослав, в нём останавливались приезжающие в деревню случайные гости. Электричество добралось до Верхнего Конца, но электрические плиты отсутствовали. Точно так же отсутствовали и газовые плиты, как и сам газопровод. Водопровода, разумеется, не было тоже. Однако, в деревне не было и колодцев. Воду черпали прямо из реки, она здесь течёт экологически чистая.

Еду готовят в Верхнем Конце на печке. Поэтому круглый год в деревне идёт заготовка дров. Летом, когда тепло, все двери и окна открыты нараспашку, чтобы было прохладнее. Ночью, правда, дома закрывают. На тот случай, если лесной зверь внезапно навестить хозяев. Кто знает, что за чудища живут в местных лесах? Никто ведь их до конца не исследовал.

В доме была кухня и комната. В комнате стояла кровать и диван. Между ними вдоль стены стоял пустой шкаф, в котором жили тараканы. Андрей осмотрелся и показал мне рукой на кровать.

- Ложись сюда и спи. Ты свою работу сделал. Отдыхай. Завтра дорога домой будет не проще, - проговорил он, доставая из сумки банку кофе, - а кипяток тут есть у вас?

- Да, чайник я поставил кипятиться, - Святослав стоял возле печки и жарил для нас яичницу с хлебом. Алексей тем временем закончил выносить свои причиндалы из багажника. Получилась довольно приличная куча совершенно не нужного нам хлама.

- А завтра я поведу вас на охоту, - радостно произнёс Алексей, ставя в угол ружьё, - здесь наверняка водятся утки.

- Интересно, как ты их в городе готовишь, если сначала тебе надо их подстрелить? – уточнил Андрей, усаживаясь на грубо сколоченную табуретку.

- А я городе я её не готовлю, - раскрыл тайны своего кулинарного мастерства Алексей, - только когда я на природу выезжаю.

- И почему я совершенно этому не удивлён? – обращаясь в пустоту, произнёс Андрей, но ответа на его вопрос не последовало. Святослав сказал, что яичница готова, и мы дружно сели за стол.

Мне, как водителю, досталось больше всех. Как только я проглотил свою порцию, мне сильно захотелось спать. Я подошёл к кровати, снял с себя верхнюю одежду и забрался под одеяло. Андрей расположился на диване, а Алексей вытащил свой надувной матрас. Пока он его надувал, используя в качестве мехов свои пухлые щёки, я заснул. Сколько минут мне удалось поспать, я не знаю, но явно ночь ещё не закончилось. Очнулся я оттого, что меня толкает в бок правая рука Алексея.

- Андрей, где у тебя ключи от машины, - голос Алексея спросонок показался мне сильно расстроенным.

- В правом кармане куртки, - машинально ответил я и уточнил, - а что случилось?

- Я вёсла забыл из багажника достать – проблема, из-за которой Алексей не смог заснуть, повергла меня в состояния лёгкого ступора.

- Дай ты ему ключи, - послышался сонный и недовольный голос Андрея с дивана, - он же не заснёт в палатке на полу без них.

Взял ключи Алексей самостоятельно, не прибегая к моей помощи. Пока он ходил за вёслами, я заснул окончательно.

Утром я проснулся последним. В избе было темновато, но тепло. Есть, честно говоря, не хотелось. Алексей приготовил свежезаваренный чай, который я выпил с большим удовольствием. Андрей ушёл в дом лесника на переговоры, а я решил пойти посмотреть окрестности. Если уж не на Край Света, то на Верхний Конец посмотреть хотелось очень.

Деревушка была небольшая, примерно домов тридцать, не больше. Половина домов находилась на одном берегу реки, вторая половина на другом. Соединял два берега деревянный мост, который, как только я на него вступил, стал угрожающе трещать и шататься. Провалиться в речку, пусть даже и чистой родниковой водой, мне никак не хотелось, поэтому переходить на ту сторону реки я не стал. Ко мне подошёл Алексей, и у нас завязалась интересная беседа.

- Ты посмотри, как тут красиво, - Алексей развёл руки в стороны, чтобы красота окружающего нас мира стала ещё более заметна, - я предлагаю остаться хотя бы на сегодня. В реке полно рыбы, а в лесу полно зверья. Если не утку, то зайца я точно подстрелю.

- Посмотрим, как пройдёт результаты переговоров, - уклончиво ответил я Алексею, хотя прекрасно знал, что как только Андрей вернётся, мы сразу поедем домой, - а где лесник живёт, ты не знаешь?

- Точный дом не знаю, но живёт он на том берегу, - Алексей ткнул пальцем в один из домой противоположного берега. Надо сказать, тот берег жил бога, чем этот. По крайней мере, дома там были не только обшиты досками, но и выкрашены, в отличии от домов берега, на котором мы находились. Местные как-то выглядели очень мрачно.

- То есть мост Андрея выдержал? – уточнил я только что полученную информацию.

- Да, местные по нему не ходят, - согласился Алексей, - только скотина. Население переправляется с берега на берег на плоту.

Не успел я спросить, где же эта переправа находится, и как она действует, как на противоположном берегу появилась женщина.

Она уверенным шагом добралась до мостков, которые я сразу не разглядел, и шагнула на плот, который мирно покачивался от не сильного течения реки. Встав на середину плота, женщина нагнулась и взяла в руки трос, который был перекинут с берега на берег, и которого невозможного было разглядеть из-за того, что он полностью находился под водой. После чего женщина стала перебирать руками трос, и плот, повинуясь её телодвижениям, стал медленно двигаться поперёк течения к нашему берегу. Минуты две женщина потратила на эту переправу, после чего шагнула на наш берег и пошла в сторону магазина. Я решил посмотреть, чем же торгую в этой глуши.

Перед входом в магазин, наверху я увидел вывеску «Товары повседневного спроса».  Рядом с дверью висело расписание работы магазина. Открывался он в 10 часов утра, и работал до 16 часов без перерыва на обед. На самом деле, вывеска эта была чистейшей формальностью, потому что продавщица жила в соседнем доме, и открывала магазин тогда, когда приходил покупатель. Сидеть в магазине шесть часов не было ни малейшего смысла. На собственном огороде дел было намного больше.

В магазине было свежо и чисто. Кассового аппарата не было и в помине, зато здесь стоял телефон, один на всю деревню. Аппарат стоял как раз на том месте, где должна была стоять касса. Вместо счётно-вычислительной машины на прилавки лежали счёты.

- Скажите, а куда по телефону можно позвонить, - спросил я у хозяйки этого богоугодного заведения. Та слегка смутилась от вопроса гостя из культурной столицы, но всё же ответила, делая ударения на букву «о» в каждом слове. В том слове, где буквы «о» не было, она его туда вставляла специально.

- Позвонить можно хоть кода. Но только по местному номеру, - проговорила она. Её речь невольно напомнила мне журчание воды по перекату, - н редко кто пользуется звнками-то. Всё больше за водкой ходят.

Действительно, водки в магазине было много. Я насчитал пять названий. Например, пива было всего три. Хлеб был один. Спички, сахар, соль, макароны, масло, мыло и мука. Больше продуктов в магазине не было. Напротив прилавка с продуктами на вбитых в стену гвоздях висели плечики с одеждой. На мой беглый взгляд, мода в Вернем Конце была на уровне образца середины семидесятых годов прошлого века. Мне показалось, что даже моль отказалась есть эту древность.

- А по междугороднему номеру отсюда можно позвонить? – спросил я, закончив изучать запасы продовольствия деревни.

- Можно, можно, - закивала головой продавщица, - но надо заранее оплатить звонок и точное время указать.

- Это где оплатить надо? – уточнил я.

- В Бабаево! – гордо ответила мне она.

- А туда транспорт ходит какой-нибудь?  - я спрашивал уже не из пустякового любопытства. Если Андрей захочет связаться с лесником из Питера, то это будет сделать не так-то просто.

- Ходит автобус, вот тут его конечная остановка, - хозяйка магазина показала мне рукой на окно. Подойдя к нему, я увидел небольшое деревянное строение, напоминающее навес. Это и была остановка автобуса. Здесь же и заканчивалась дорога по эту сторону реки. Дальше шла колея, проложенная владельцем внедорожника, который построил за околицей современный кирпичный дом. Дом был огорожен насквозь просвечивающим забором, и было похоже, что в доме сейчас никто не живёт.

- А как часто ходит автобус в Бабаево, - постарался я отогнать от себя грустные мысли.

- Три раза в неделю!

- А если срочно позвонить надо? – удивился я.

- Кому? – просто спросила меня продавщица, и я понял, что спросил глупость.

Выйдя из магазина, я прошёлся мимо кольца автобуса к реке. Следы покрышек в грязи подтверждали слова о том, что автобус до этой остановки всё-таки доходит. Недалеко от остановки стоял дом, рядом с входной дверью которого, висела красная доска. На ней было что-то написано. Я подошёл ближе и прочитал «Библиотека». Ну что же? Подтверждение того, что Россия самая читающая в мире страна было получено в самом неожиданном месте.

Внизу был написан график работы библиотеки, и заканчивалась доска объявлением, - «каждый третий четверг недели бригадный день».

Похоже, что по четвергам здесь собирались местные жители, и читали книги вслух. Может быть, конечно, и про себя, но тогда зачем же им всем было вместе собираться? Водку попить можно было и не в библиотеке. Как подтверждение моих слов, мимо меня прошёл пьяный Святослав, качаясь и пошатываясь на ходу. На вид Святославу было лет двадцать, не больше. Он на меня не произвёл впечатление человека, которому интересно публичное чтение. Навстречу ему шёл Алексей, намереваясь в очередной раз уговорить меня остаться. Внешний вид Святослава слегка озадачил Алексея, и ко мне он подошёл уже не в том радостном настроении, в каком пребывал рано утром.

- Сколько лет Святославу? - спросил я, направляясь к машине. Пока было свободное время, её можно следовало помыть.

- То ли двадцать, то ли двадцать один, - задумчиво проговорил Алексей, - младшему брату восемнадцать точно.

- И, что его не пробовали лечить от алкоголизма?

- Так он же второй раз подшит, - сообщил мне интересную новость Алексей, - но как видишь, это не помогает.

- Так он долго не проживёт, - заметил я, наблюдая, как Святослав пытается определить на местности, где же находится его дом. Видимо, от размышлений, у него закружилась голова, и он упал. Но буквально тут же поднялся, и довольно уверенно дошёл до крыльца дома, где сел отдохнуть. Тем временем мы с Алексеем подошли к машине. Я открыл багажник, вынул из него походное ведро, шампунь, и щётку. Алексей робко кашлянул за моей спиной.

- Ну, так что, мы остаёмся ещё на сутки тут отдохнуть и порыбачить? – в голосе Алексея уверенности в завтрашнем дне стало значительно меньше.

- Вот сейчас Андрей вернётся, и всё решим, - уклончиво ответил я и пошёл с ведром за водой. Дойдя до речки, я сообразил, что ни к чему бегать с вёдрами от берега до машины, проще машину подогнать к берегу. Я оставил ведро на берегу и вернулся. Пока я прогревал двигатель, мимо нас прошёл ещё один местный алкоголик. Он был постарше Святослава лет на десять – пятнадцать, хотя ему можно было дать лет и больше. Двигался по дороге он так же уверенно, как и Святослав, то есть спотыкался на каждом шагу и качался от несуществующего ветра. Путь его лежал, как выяснилось, до дома Святослава. Он подошёл к задремавшему на солнце Святославу и присел рядом. Тем временем двигатель прогрелся, и я подкатил к тому месту, где я оставил ведро. Выйдя из машины, я окатил её ключевой прохладной водой. Мне показалось, что машина радостно фыркнула от удовольствия.