РУБЕЖ. Повесть. На «Строке» - 171.
Часть 3. Взлом. Глава 12 Весточка от героя. 12-4

            - …Кто там на ночь глядя? – пробурчала за калиткой на мост в избу Марья Широкова, Шуркина мама.
            - Я это, Маш, Трифонова Рая. – не громко, но звонко отозвалась Раиса.
            За дверью загремел туда - сюда засов. Кольцо на бечевке упало вниз, калитка открылась.
            - Чего й то тебе не спится–то, Раиса. – прищуривая, уже подслеповатые глаза, в желтом свете керосиновой лампы, с накинутой фуфайкой на ночную рубашку, спросила Марья.
            - Да не стала вот завтрева ждать, письмо дочке твоей принесла от Мишки нашего. Нам прислал письмо, в нем и ей тоже… - после небольшой паузы, - и ей тоже прислал.
            Марья стояла будто растерянная, никак не понимая, что сейчас сказала Раиса:
            - …Мишка письмо… Шурке прислал… - прошли еще несколько растерянных секунд, бабы просто молчали и смотрели друг на друга, уже в сумеречном вечернем дурмане - …так… а чего ж мы стоим-то, в избу пошли. О господи, - Марья уже шла к двери в жилье, - Мишка Сашке письмо прислал… чудно как.
            Раиса закрыла калитку, последовала за ярким светлячком керосиновой лампы в руках у Широковой.

            В доме уже все спали, когда в калитку стучала Трифонова. Только балбес, Витька Русаков, шлялся где-то по деревне с парнями и девчонками. Недаром, когда Рая шла по Кушелово, слышала на центральной усадьбе гармошку. Трифонова, с Марьей и Катериной Русаковой, которая с сентября 1941го, еще до оккупации фашистами, жила с сыном Витькой у Широковых, после отъезда их старших дочерей в эвакуацию, сидели за рубленным столом в передней и тихонько читали Мишкино письмо, адресованное родителям. Они тихо вздыхали, теплые слезы висели у них на глазах, готовые брызнуть наружу.
            Сашка уже минут десять читала и перечитывала Мишкано письмо, за комодом, которое парень… солдат, прислал лично ей – Шурке. И не было в этих корявых строках ни обычного Мишкиного бахвальства, ни легкой насмешки над маленькой его подружкой, чего всегда ему очень нравилось… до ухода на войну… Но про ордена он конечно написал, и Шурка, улыбаясь, как будто слыша Мишкин голос, рдела щеками и видела своего задиристого друга, будто он был с ней здесь, в темноте, за комодом… сидел рядышком на кровати, а ордена сверкали в желтых всполохах язычка пламени керосиновой лампы. Наконец Шурка прижала письмо к своей груди, продолжая рдеть щеками, смотреть на блуждающий мотылек огонька керосиновой лампы, и чувствовать грудями… всеми остальными частями ее не целованного тела удивительно приятное девичье тепло… которое могут дать только очень большие женские… девичьи чувства. Ничего в письме не было про любовь, но каждое слово говорило об этом.

            Витьке постелили на полу. Раю и после чая не отпустили, на ночь глядя. Остаток ночи Рая спала на Сашиной кровати, та на Витькиной. Только с рассветом Раиса побежала в Телешово. Через час надо было выходить на работу.

Продолжение на «СТРОКЕ»:          http://stpoka.ru/proza/58709---3---13--13-1.html 

предыдущая глава:                           http://stpoka.ru/proza/58681.html 

В начало на "Строке":                     http://stpoka.ru/proza/54900.html            

30.01.2020
Русаков О. А.
г. Тверь