Внимание.

На сайте "Стrока" объявляется чистка рядов.

Кто не сможет подобрать свежей рифмы к слову "МОРКОВЬ" , будет зобанен навечно, как неисправимый графоман.

Варианты-заявки постить ниже.

Итак начальная строка:

Своей любимой я принёс морковь

/........................................./

Он долго мне стихи свои читал,

Пока я не вскричал:

— Ты графоман!

— Дурак,— презрительно ответил он,—

 — Смени пластинку,— я ведь граммофон!

Этот шумный день когда-то кончится,
И в покой, в безмолвья благодать,
Позову я гостя - одиночество, 
С ним приятно время коротать.

В полумраке - свечи. Ни оно, ни я
Не нарушим словом тишины.
Бесконечный фильм - воспоминания -
Прокручу неспешно перед ним.

Запестреют кадры персонажами,
Главный - я... во множестве ролей.
Остывают раны, что не зажили,
Как забытый кофе на столе...

Отпит напиток вдохновенья,

не давят «крылья» и не путаю

местоимений.

Пожалуй, стоит продолжать.

Я не меняюсь, – пять глотков,

я не меняюсь, – десять…

Допью до дна.

Как хорошо, что я не гений,

пустой бокал, ура!

На дне нашла себя,

нет искушений, я не пьянею.

Наливай опять,

настало время созидать!

  В конце марта 1988 года я был направлен из своего военного училища в один танковый полк на войсковую практику. По прибытию в полк меня сразу заинтересовал вопрос: почему в части не хватает метров пятьдесят ограждения? 
Точнее говоря, вокруг всей части стоит ограждение из больших бетонных плит, а вот в одном месте, на участке пятьдесят метров, эти плиты тоже есть, но они лежат на земле.
По этому поводу мне рассказали одну любопытную историю.
Дело было в декабре 1987 года. Отслужившие установленные сроки службы дембеля партиями уезжали по домам.
Командир этого полка, как и принято во всех Вооружённых Силах, перед увольнениемЧитать далее

В начале было слово, и у человека было оно, и родилось, и обитало в его сознании, и сквозь уста умелые звучало в пространство бескрайнее родимого нашего общества. И мудрым оно было и добрым и громким, словно шум могучего водопада и твёрдым, как древние скалы и тёплым, наподобие летнего солнца и казалось, что в речах во всех человеческих слова этого прекраснее не было.

Развивалось это слово и множилось и передавалось из уст в уста, от сознания к сознанию и превращалось в умный, величественный и очень, ну действительно очень красивый текст. И настолько был благороден текст этот и чист, чтоЧитать далее

Я спою тебе кантри,
Станцую чужой минуэт.
Вдруг закрою глаза,
чтобы небо не хмурило брови.
Всё что хочешь пойму
и прощу...
Мы ведь дети стихов-
обагрённые строчною кровью.

    Я, право, слишком исступлённый,

    чтобы спокойно есть и пить,—

    Мне нужен поиск вдохновлённый,

    возможность думать и любить.

    Всё это, видимо, не ново,—

    когда смотреть со стороны;

    когда для счастья, — в дом подкова,

    мешок с картошкой, — для зимы…

    Но это, право, очень глупо:

    Пытаясь счастье подковать,—

    жить обеспеченно и тупо,

    жиреть и жрать. И рассуждать.