Normal 0 false false false RU X-NONE X-NONE /* Style Definitions */ table.MsoNormalTable {mso-style-name:"Обычная таблица"; mso-tstyle-rowband-size:0; mso-tstyle-colband-size:0; mso-style-noshow:yes; mso-style-priority:99; mso-style-parent:""; mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt; mso-para-margin-top:0cm; mso-para-margin-right:0cm; mso-para-margin-bottom:8.0pt; mso-para-margin-left:0cm; line-height:107%; mso-pagination:widow-orphan; font-size:11.0pt; font-family:"Calibri",sans-serif; mso-ascii-font-family:Calibri; mso-ascii-theme-font:minor-latin; mso-hansi-font-family:Calibri; mso-hansi-theme-font:minor-latin; mso-bidi-font-family:"Times New Roman"; mso-bidi-theme-font:minor-bidi; mso-fareast-language:EN-US;}

Сначала пришлось найти продавца.

Я шью, она продаёт. Тоже довольно хлопотное дело. Одна запила. Другая, взяв партию товара, испарилась. Третья стала продавать по завышенным ценам, что почти отпугнуло покупателей.

Потом встретила деревенскую девушку, которая приехала поступать в театральный. Она сидела и плакала. А я ей предложила матрас на полу и обед. С этих пор нас стало четверо. Танечка, так звали нашу новую жилицу, очень ловко управлялась с товаром и покупателями. Ей надо было не в театральный, а торговый поступать. Она подняла продажи на сто процентов. Редко, когда она возвращалась с товаром домой. Пришло время, когда табурет со скатертью пришлось заменить на металлический стол на рынке. А затем и маленький уголок в большом магазине.

А! Вот еще расскажу. Прихожу как-то домой. Покупала материал и застежки. Смотрю, моя Прасковья лежит. Наверное, плохо себя чувствует. У меня у самой голова трещит. Погода портится, гроза, наверное, будет. Я подошла спросила, надо ли что. Она глазами указала на стул рядом. Уселась, а она мне папку "Дело №" в руки сует. Вот сколько времени прошло. Даже ходить может без своей клюки, только не говорит ничего. Хотела её к доктору сводить, так она на меня за это чуть клюкой не стукнула. Ну не надо, так не надо. Ну так вот. Села я рядом с ней, она мне папку в руки. А там все документы на квартиру. Показывает на себя и один палец на меня, на документы и два пальца.

-Это что? Мне прописаться? Хорошо! Спасибо! А может не надо? И Марину прописать? Вы умрете нам останется? Да не умрете вы. Вот к вечеру гроза пройдет и вам полегчает. Ну не машите, я поняла. Вы мне все хотите оставить? Так я тут ничем не помогу. Ой! Больно. Да, хорошо! Поняла. Приведу нотариуса.

После этого маленького инцидента, Прасковья Ивановна прожила еще год. Светлая память. Она хоть и злая, серьезная женщина была, но много добрых дел сделала. Много помогала и наставляла меня. Учила. И всё это без единого слова. Единственное, что я услышала от нее, это было:

- О-ох!

Когда она умерла у меня на руках. Похороны. Поминки. Траур. Мы три дня не торговали. После смерти Прасковьи Ивановны мы решили перебрать все, что было в квартире. Все старушечьи вещи Татьяна отвезла в деревню. Там совсем плохо люди живут. Бедно. И её мама просто раздала нуждающимся. А вот из того, что мы продали, был бронзовый самовар с царскими вензелями и серебряный столовый набор. Оказывается, всё это лежало в небольшом сундучке, стоявшем под кроватью умершей. Собрав всё, что выручила с продаж товара и этих ценностей, купила себе двухкомнатную квартиру. Не новую, но в этом же районе. Мы с Мариной переехали, а Таня временно осталась в нашем цеху. Цех, конечно, это круто сказано, но к этим событиям у нас стояло уже три электрических швейных машинки.

И потом, в дальнейшей жизни, бывало сядешь в уголок, обхватив голову руками, задумаешься о своём житье-бытье, а перед глазами встает как живая наша Прасковья. Стоит, молчит, сказать-то ничего не может, а вот клюкой своей перед самым носом машет. Того и гляди в раз по темечку врежет. Но нет, так ведь за всё то время, что вместе жили, ни разу и не ударила. Но вот мысли, толи от испуга, а может ещё как, но начинали бежать в нужном направлении. Ещё глаза. Её взгляд заставлял думать. Решение там, глубоко в мыслях, и самой голове. Ох, как не хочется, но придется. Перейду от светлого образа Прасковьи Ивановны, да к черному ангелу своей жизни.

После покупки квартиры это случилось. Не то, что необычное, но знаковое событие.

К нам пришли рэкетиры.

       О! Это такие люди что хотят иметь многое, но при этом не вложив ни капли своего труда. А над этими людьми стоят более влиятельные. Может депутаты или милиционеры, или ещё какая мразь. Но только они пришли в наш небольшой цех. Татьяна Андреевна оставалась на тот момент одна. Вечер.

- Ну что, деваха. Кто тут у вас рулит? Куда скидывается это всё шмотьё бабское? Ты, коза, не шути. Звони хозяину, скажи мы ему стрелку забили на Люберецкой. Завтра в три. Не придет - сгорит всё это синим пламенем. Придёт - разойдёмся полюбовно.

Ушли. Только весь товар, и тот, что упакован, и тот, что ещё лежал возле швеек, покидал в кучу.

  Танюша ко мне бегом. Запыхалась, еле рассказала, кричит, давай в милицию. Потом нет, не надо. Среди них один в форме был.

Успокоила, как могла. Решила съездить на встречу, но не говорить сразу, что я хозяйка и так разведать. Вдруг что выйдет? Я женщина свободная, решительная, не закомплексованная.

Приехала в ресторан заранее. Заказала бизнес-ланч. Это тогда так обед по-модному назывался. Сижу, ем не спеша, глазами посетителей изучаю. Те поели, ушли. Тот кофейку и адью. Явно нет того, кто нужен. Думала уже отчаяться, глянула на часы без пяти три. Так еще рано. И тут...

     В дверь ресторана заходит мужичок. Прилично одетый. Костюм, галстук. Весь моднявый, в руке возле уха мобильный телефон с большой антенной. Идёт по-хозяйски. Несмотря по сторонам, прямо к столику у окна. И тут следом дверь открывается, заходит молодое чмо, но тоже с мобилой. Красная футболка а-ля спортсмен "СССР". Спортивные штаны заправлены в носки и поверх - сандалии. Пипец. Прикол. Чуть не засмеялась. Слышу разговор по мобильному на весь ресторан.

- Выключи телефон.

- Чего?

- Телефон говорю выключи.

-Чего?

Первый отрывает телефон от уха поворачивает голову в сторону второго:

- Телефон говорю выключи.

Второй в трубку:

-Ага! Понял, босс.

-Чего?

Засмеялась.

Первый заметил, что я ржу не могу. Изменил траекторию движения и приблизился к моему столику.

-Ну что, красава? Очень весело?

- Понты. Всё в жизни отдать за понты. Ты знаешь, что если бы понты светились, то Москва могла бы не пользоваться электричеством.

-А ты дерзкая, девуля. Я присяду?

- Садись, поговорим да пообедаем.

- Брысь отсюда! (это не мне, а своему спутнику).

Тот быстро исчез за дверью.

-Меня зовут Сергей Анатольевич.

- Антонина.

- Тонечка. Прекрасное имя. У меня тут на три часа стрела, а потом я весь ваш.

-О, да до трех часов еще долго.

- Как долго? Вот же, без одной минуты.

- Это без одной минуты пятнадцать, а не три. Так что забудьте за свою стрелу. Потом ещё забьете. Может выпьем?

И вот, чтобы долго не рассусоливать итог: Сергей переехал жить ко мне. Тут-то я уже и выложила всё перед ним. Сначала не верил, что вот так с трусиков три ниточки, но началось моё дело. Потом всё просмотрел. Прочитал. Стал удивляться, что денег нет у фирмы. Рассказала за квартиру, но правда не выдала, что есть небольшие сбережения. Самую малость, чтобы кредит было чем платить. С Татьяной познакомила. Торговлю показала. Сергей оказался на удивление умным мужиком. Первое, что он сделал - это снял на закрытой швейной фабрике цех. Помог всё оформить и запустить.

- Тонечка! Запомни! Чтобы было где взять, надо, чтобы кто-то что-то делал. На пустом воздухе не разбогатеешь. Цех работает, торговля торгует, ты как хозяйка большой фирмы нам платишь, а мы - твоя крыша. Долги можешь не отдавать. Какие расчёты между супругами. Да! Вот Таньку свою гони. Она баба умная, вертлявая, но без образования - полный ноль. Так что гони осенью в институт. И квартиру ей купи, или этот подвал подари. Преданные люди всегда в цене. А необразованной, не подкованной дуре и до тюрьмы не далеко.

- Да старые мы с Танькой для учёбы.

- А я и не говорил, что молодые. Поэтому заочно. Днем пашете, ночью зубрите. И вот еще скажу, если поступите, сниму для торговли магазин. Назовем "Антонина", а директором твоя Татьяна.

И так пошло все у нас хорошо, что аж не верилось. Так ровно и гладко не бывает в жизни. Большой цех, больше товара. Пошли заказы. Мечусь от закупок к продажам. Индивидуалка появилась. Ну это - шьем бельё на заказ. Хоть и дорого, но красиво. Есть и такие клиентки, нет, клиенты, потому как разного пола. Сначала я брезговала такими мужиками, а потом ничего, свыклась. Главное, платят много и честно. Мой тоже смотрел с презрением, но потом сказал, что это тоже чей-то бизнес и очень прибыльный. Поэтому нельзя отказывать таким клиентам. Они хоть и скользкие какие-то, но тоже составляют порядочное количество.

   На индивидуальном пошиве несколько раз нам попадались извращенцы. Придет такое вот чудо. И так себя покажет, и так преподнесет, и потом выкупать товар отказывается. Так мы как придумали, сначала показываем товар, потом озвучиваем цену и просим предоплату. Сразу эти показушники стали отсеиваться.

Осень. Мы с Танюхой в институте. На заочное поступили легко. Даже не платили. А вот как сессии пошли. Экзамены. Работы. Тут только успевай отстегивать. Татьяна - нет. Сама старается. Но тоже не смогла всё. Я ей опять помогала. Да оно и навалилось все сразу. Серёжа, как и обещал, купил магазин. Вот так из маленького отдела под лестницей и лоточка на улице мы теперь фирма "Антонина". Производящая все виды белья. От простого детского, до индивидуального пошива высшего качества. Со своими клиентами: звездами, депутатами и другой элитой.

Из одного подвальчика с домашней машинкой, у меня в руках целая фабрика. Несколько сот швей и полный штат бухгалтерии. Я руковожу здесь сама. А Татьяна Андреевна в магазине.