В этот день в нашем отделе никто не работал всерьёз, все узнавали новости и делились ими. Оказалось, что ответственность за теракты взяла на себя Аль-Каида. Были сообщения о том, что многие главы государств выражали сочувствие президенту Бушу и соболезнование семьям погибших. Выразил сочувствие и глава Палестинской Автономии Ясир Арафат. А через полчаса мы увидели на экране, как в секторе Газа радостно празднуют это событие - танцуют на улицах и раздают детям конфеты и сладости.

- Вот двуличные мусульмане! - воскликнул Патрик. - На словах сочувствуют, а сами злорадствуют, что их братья устроили такое!

- Люди, которые это совершили - недостойны называться мусульманами! - выкрикнул Максуд. - Коран запрещает убивать невинных! К тому же в этих башнях и мусульмане работали!

В нашей компании тоже работало довольно много мусульман - пакистанцы, бангладешцы, арабы. В этот день, конечно, все они чувствовали себя очень неуютно. На следующий день устроили собрание, на котором виде-президент сказал, что терроризм не имеет религии или национальности. А заведующая отделом кадров призвала всех к корректности и ни в коем случае не опускаться до обобщений по национально-религиозному признаку.

А пока все ходили по коридорам, перешёптывались и вслух обсуждали положение дел. Наружный телефон по-прежнему не работал. Время от времени я выскакивал на улицу и пытался звонить Максиму, домой, тёще, но безрезультатно, и очень переживал.

Как потом выяснилось, первый самолёт врезался в Северную башню в районе 80-го этажа, моментально убив сотни людей. А те, кто находился на верхних этажах 110-этажного здания, возникшим пожаром были отрезаны от пути вниз. Второй самолёт врезался в Южную башню в районе 60-го этажа. Стальные каркасы обоих зданий были рассчитаны противостоять ветру до 200 миль (320 км) в час, а также выдержать серьёзный пожар. Но они не выдержали жар горящего авиационного топлива, которого на борту каждого из самолётов было очень много, тонны.

Увидев на экране, что башни обваливаются - я подумал, что 22-летний Максим, если он не в командировке, мог стоять, смотреть, как башни горят, и его могло убить осколками. 

                                                                                 Окончание следует