* * *

 Как и планировалось, до начала боя отряд спрятался в одном из домов недалеко от центральной части города.

- Мы на месте, - сообщил Бойчишин Кириллу по мобильному телефону. – Пока затаились.

Через час  он снова вышел на связь с базой, включив притороченную к куртке допотопную камеру. Это было единственное видеосредство, которое не понадобилось при строительстве, обустройстве лифта и спутника, охране территории базы. Сейчас камера пригодилась, но старые аккумуляторы быстро разряжались, особенно на холоде. Поэтому Бойчишин включил её перед самым началом операции.  

- Как видимость? – поинтересовался он.

На главный экран пульта, за которым сидели Кирилл и Олег, сейчас помимо графиков предстоящего подъёма и схемы сигналов с датчиков магнитного поля были выведены две картинки с камер жилой кабины космического лифта и картинка от камеры Бойчишина. На видео от Бойчишина чётко просматривался оконный проём с выбитыми стёклами, за ним - отрезок пустынной улицы, ведущей к церкви, за цер­ковью - фасад одной из пятиэтажек.

- Видимость отличная, Витя, - ответил Кирилл. – Звук тоже.

- Сколько осталось до старта?

- Шесть минут.

- Отлично. Через шесть минут мы тоже начнём. Только что прошёл их патруль. Значит, на него уже точно не напоремся. Застанем китайцев врасплох и освободим наших из церкви. А потом дадим жару… Как там молодёжь?

- Молодёжь в лифте. Сидят ребята в креслах и ждут.

- Волнуются?

- Внешне нет, только чересчур сосредоточенные. А рядом с ними Ульяна, как ма­лень­кая курочка возле цыплят.

- Она у меня молодец. Счастливой им жизни… Мы выдвигаемся.

Поле зрения камеры переместилась из дома на улицу. Сразу же Бойчишина обог­нали Климов, Горидзе и Черных. Крадучись вдоль стен зданий с автоматами наизготовку, они стали приближаться к центральной городской площади. До неё уже оставались считанные метры, когда тишину прорезал крик Климова:

- Огонь!

Он первым дал длинную очередь и скосил неожиданно вышедший из-за угла патруль, всех пятерых бандитов. Но внезапность нападения была сорвана. Со стороны церкви послышались беспокойные выкрики. Изображение камеры быстро достигло угла дома, мельк­нув­ший крупным планом автомат Бойчишина выпустил трассер по залегшим у церкви китайцам. Раздалась ответная стрельба. Случайно вильнувшая в сторону картинка показала, как схватилась за живот и рухнула на колени Ирина Калмакова.

Олег отвернулся от экрана и бросил Кириллу: 

- Стартуй раньше. Потом, на высоте, уменьшим скорость.

Кирилл включил микрофон лифта и сказал, как можно более бодро:

- Уважаемые космонавты. Администрация космодрома, ваши родители и вся наша планета поздравляют вас с началом длительной экспедиции, в которую вы от­прав­ляетесь. Удачного вам путешествия, друзья.

Металлически-ровный голос ЦНПУ начал вести отсчёт. Олег вышел из вагона на улицу, считая вместе с ним:

- … пять, четыре, три, два, один… пошёл!  

Из здания стартовой площадки выметнулось яркое светящееся кольцо, за ним показался оголовок цилиндра, затем и всё его многотонное тело. Весь в перламутровых переливах, словно расцвеченный  праздничной иллюминацией, лифт поплыл вверх, пос­тепенно набирая скорость. Прошла минута, вторая. Олег смотрел то в небо, то на город, со стороны которого мог появиться стремительный дымный шлейф боевой ракеты. «Нет, всё будет нормально, наши не дадут», - убеждал он самого себя. Третья минута подъёма, четвёртая, пятая. Уже громадный лифт казался не больше консервной банки. Ещё минута-другая и он будет вне досягаемости. А над Холмогорами одна за другой полыхнули зарницы, и до базы докатил грохот взрывов. Олег бросился в вагон.

Кирилл смотрел на экран напряжённым замершим взглядом. На его лице высту­пи­ли красные пятна, губы были искусаны в кровь.

- Что там у них? – сорвался на крик Олег.

- Китайцы церковь взорвали - в окно три гранаты бросили. Купол вниз обрушился.

Словно завороженный, Олег смотрел на разгорающийся внутри руин церкви пожар, слышал раздающиеся из-под них жуткие людские стоны. Он не сразу обратил внимание на то, что картинка камеры Бойчишина теперь стояла поперёк экрана, а изобра­жение не дёргалось, как раньше, и было неподвижным.

- Что с Виктором? – Олег спросил это механически, сам уже зная ответ на свой вопрос.

- Судя по камере, лежит,.. – Кирилл судорожно сглотнул, - на боку… Или убит, или без сознания. Смотри, по-моему, это Сердюк… точно – Сердюк.

Олег тоже узнал его. Освещённый пожаром Сердюк бегом пронёсся по площади и, прежде чем его изрешетили пулями, успел вбросить в среднюю пятиэтажку три бутыл­ки с зажигательной смесью. Первый этаж здания запылал, а из его окон вып­рыг­нули две объятые пламенем фигурки, стали кататься по мостовой, но вскоре замерли. Стрельба всё усиливалась, почти в каждом окне пятиэтажек вспыхивали огоньки выстрелов – бандиты оказывали яростное сопротивление атаковавшему их отряду, ещё не подозревая, что нападавших было в десять раз меньше, чем обороняющихся. Из дина­миков ЦНПУ раздавался противный визг пуль и их страшное пощёлкивание по кам­ням. В ответ на этот шквальный огонь со стороны площади, где лежала камера Бой­чишина, стреляло уже не больше пяти автоматов. Но через минуту и их стрельба пре­кра­тилась. Зато, как бы в поддержку атакующим, вдруг прогремели два мощных взрыва в средней пятиэтажке. Здание зашаталось и, словно карточный домик, опустилось вниз. 

- Боеприпасы взорвались, - сказал Кирилл, вытирая струящийся по лицу пот. – Наши смогли…

Через минуту он добавил:

- Олег, мы с тобой остались одни.

Хоть и не в такой степени, как Ульяна, но они ведь тоже обладали внутренним зрением и предвидением будущего. И оба уже знали, что все их товарищи мертвы. «Чему быть, того не миновать», - вспомнил Олег слова девушки. Он посмотрел на диа­грамму подъёма: время – двенадцать минут шестнадцать секунд, высота – сто сорок восемь километров. Лифт летел в космос на своей максимально возможной скорости. Даже если бы сейчас бандиты стали стрелять в него из самых дальнобойных ракетомётов, он был уже вне досягаемости. Олег включил на пульте режим авто­подъём­ника - теперь автоматика сама установит оптимальную скорость для того, чтобы лифт в нужное время достиг точки своей стыковки со спутником.

А в Холмогорах наступила тишина. Только трещал огонь, жадно лизавший стены церкви и остатки центральной пятиэтажки. Из двух уцелевших домов выходили бан­диты, опасливо оглядывая площадь и прилегающие улицы. Один из них, прихра­мывая, подошёл к телу Бойчишина. На экране крупным планом возникло лицо негра, усеянное гнойными прыщами. Бандит что-то удовлетворённо пробормотал, повесил на плечо автомат и протянул вперёд руки. Изображение дёрнулось, повернулось. 

- У Виктора по карманам шарит, гнида, - сказал Кирилл.

Не найдя ничего ценного в одежде убитого, негр с любопытством принялся рас­сматривать камеру. Он осторожно трогал её и постукивал пальцами, а, догадавшись, что это такое, скорчил рожу и с ухмылкой показал средний палец. Затем его рука схватила камеру и резко дёрнула на себя. Картинка на экране с прыщавым чёрным лицом мигнула и исчезла. Братья переглянулись.

- Я знаю, мы этого гада ещё увидим, – сказал Кирилл.

Олег кивнул. Он тоже почувствовал это.