Жили скудновато. Отец служил в полку истребительной авиации, мама посуду мыла в столовой офицерского состава.
Выделили нам в гарнизоне домишко с печным отоплением: маленький, но, по-моему, уютный. Вечно гости толклись. Смеялись. Отец после выпитого за столом непременно запевал:
- Выпьем за тех, кто командовал ротами,
Кто умирал на снегу.
Кто в Ленинград пробирался болотами,
Горло ломая врагу...
Жили дружно. Дома стояли рядышком. Их тогда пленные немцы много после войны понастроили. Добротные. Общие сараи, где всегда остро пахли кадушки с солеными огурцами и помидорами, с мочеными яблоками.
Туалет, правда, далековато был: метров сто бежать, на несколько домов рассчитан. Дощатый, с дырками такими типа "очко". Ну так никто туда зимой и не бегал. Обходились ведрами в холодных сенцах.
Выручали огороды.
С одежкой было хуже. Но - делились. У кого кто из детей вырос - передай соседу.
Но еще сложнее было с техникой. Не было недели, когда б у нас на обеденном столе не стоял разобранный до основания телевизор "Старт-2", который отец подвергал очередному капитальному ремонту с заменой абсолютно всех ламп! Мы считались семьей обеспеченной. Наличествующий в доме телек должен был работать. И для нас, и для соседей.
И вот закончил мой старший брат с медалью школу и поступил в институт. Ничего себе!
Уж не знаю, как родители извернулись, но в нашем малюсеньком домике, где мы до сих пор спали с Валерой на одном диване, появилась невиданная роскошь! Подарок старшему сыну! Транзисторный приемник «Спидола»!
Естественно, допуск к нему мне был запрещен сразу! А так хотелось ручки повертеть! Но Валере в ту пору 17, а мне-то 5! А если сломаю?
Слезы, сопли и прочее не помогали никак. И Валера придумал, по его мнению, гениальный ход. Если хочешь, говорит, когда я в институте, пользоваться транзистором, выучи и четко произнеси слово "параллелепипед"!
Вечером было сделано.
Надо сказать, что к этому времени читать-то я умел, но детский язык поворачивался еще плохо.
Видит братишка, что план его не прошел. Придумал новое задание. Чем-то он в это время глаза себе мазал. Взял инструкцию к лекарству, показал слово ... Ну, и то же самое...
Я плакал дня два...
Прошло 50 лет. На похороны ни родителей, ни Валеры меня в Украину не пустили. Вот все мечтаю хоть увидеть их могилы.
Транзистор, наверное, еще в рабочем состоянии. Где-нибудь в бывшей родительской квартире стоит, желтея боками, если не выбросили за ненадобностью нынешние хозяева.
А слово, которое мне тогда было задано для заучивания, помню до сих пор: гликокортикостероидгидрокортизон.
Комментарии
Даже гидрокортизон помню. Возможно, мы сокращали его медицинское название?
И сакраментальный вопрос: почему не пустили на Украину? Если это секрет, раскрывать не стоит...
С уважением,
Сергей
С уважением,
Сергей