Они бродили по станции «Заря». Здесь совершить кругосветное путешествие можно было за час. Просто нужно идти по переулку, и, пройдя чуть больше шести километров, вернёшься на то же место. И здесь «вокруг света» - это вокруг центрального источника света, а обойти все улицы и переулки с посещением всех культурных и общественных объектов не хватило бы и года.

           Вера показала Вадиму хранилище книг и видеофильмов, к которым он привык на Земле. Завела и в большой, разгороженный ширмами зал, где сидели за компьютерами молодые (и не очень) жители станции. Кто-то работал здесь, а кто-то - дома, подключившись к всеобщей сети связи.

Фото. Скопление галактик. 
      Мысли о родных не покидали Вадима, можно сказать, ни на минуту. Его мучила совесть. Родственники похоронили его, не зная, что это лишь точная копия тела художника, а он здесь, жив и уже здоров. Что самое печальное, он не может ничего изменить. С этим придётся жить. Он в этом не виноват, но очень страдает от этого.
          Вера, как могла, старалась успокоить Вадима. К концу дня она проводила его в его жилище, уложила как больного в постель и, поднеся руки к его лбу, заставила уснуть. Но и во сне события последних дней тревожили его. Женщина включила удивительно красивую мелодию, и художник увидел себя среди цветущих полей. Он, то бродил по тропинкам и дорогам, то лежал на охапке свежей скошенной травы, то смотрел на облака. В голове проносились стихи сибирского поэта Леонида Чашечникова:
      «Лежу в траве, а в небе облака,
      Бегут, бегут, у горизонта тая,
      Не так ли улетали вдаль века,
      Легендами и былью обрастая?»
      Вера старалась сделать всё, чтобы сохранить художника для общества, теперь уже галактического.