Дороги не расскажут. повесть.

          Ч 1. Ельнинский выступ. Г 1.7 Николай.

          …Капитан отвечать не стал. Старшина побежал за Широковым.

          - Егор вставай, тебя в штабе ждут. – Оторвал его от хороших мыслей и еды старшина…
          Старшина шел сбоку, чуть сзади от Егора, молча, как будто конвоируя солдата.
          - Егор, … ты вот, что … там особист приехал … ты там, в бутылку не лезь, когда свое пленение рассказывать будешь. А так все по правде, но без глупостей. А то они сволочи… - старшина замолчал. Он отлично понимал, что ждет Егора.
          Танкист внял озабоченность старшины. Он вдруг всем своим существом до последнего ногтя осознал, что был в плену. В полной мере вспомнил уроки политподготовки, где им внушали, что любой пленный — это предатель и относиться к нему надо как к врагу. Опять заболела голова. Дальше шли молча.
          - Товарищ капитан, разрешите доложить, арестованный Широков доставлен – лениво выпалил старшина, заведя Егора в хату, где расположился штаб.
          - Свободен старшина. – спокойно отпустил Семеныча капитан – командир разведроты успешно осуществившего ночную операцию. Жалко ему было отдавать этого   Егора на съедение особисту, но сделать ничего он не мог.
          В избе повисло молчание. Егор исподлобья, с опаской смотрел на офицера, глядящего в окно, как будто не интересующегося происходящим в доме. С иголочки форма с большими галифе и блестящими сапогами говорила о особой важности этого офицера. Он медленно повернулся к Егору и перехватил свои руки за спиной, как будто сковал их наручниками, расправил плечи до хруста в шее, задрал подбородок.
          - Фамилия.
          - Широков.
          Тишина.
          - Ну, … имя, отчество, что замолчал. Ты же у нас герой. И в плену побывал и разведке помог. Наш пострел везде поспел.
          - … Егор Иванович. … Я контуженный был, … у меня до сих пор голову ломит. Я был без созн…
          - Советский боец должен бить врага пока живой, пока течет в его жилах кровь, пока теплится жизнь в его теле. В твоем теле жизнь теплится? … или не теплится? – Говорил, как вбивал гвозди, особист. – Что, струсил, сволочь… жить захотел…
          Особист замолчал. Егор стоял с трясущимся подбородком. В горле застряло все, что он мог сказать.
          - Товарищ капитан особого отдела, разрешите доложить. – Капитан разведроты встал – Именно Широков показал нам как в окоп фашистов забраться незамеченными. Попросил бы отдать его мне, все равно, через два часа в бой. А в прошедшем бою он за мою спину не прятался.
          - Ах, какой ты добрый, капитан. Может всех предателей по фронту к себе в разведбат соберешь. Может…
          - В моей роте трусов и предателей не было, нет, и не будет. – грубо прервал командир разведроты особиста – Труса и предателя я без тебя пришью, рука не дрогнет. По тише на поворотах капитан. Мне ведь по хрену чего ты там лопочешь.   Меня дальше передовой не пошлют, а ты в тыл поедешь? … вместо меня в разведку к фрицам тебя ведь не загнать – правильно? … а Широкова, и загонять не надо, сам пойдет с удовольствием, сейчас каждый боец на счету. Ты что ли мне их нарожаешь к завтрашнему бою.
          Повисшее в хате молчание было тяжелым. Особист задышал через нос, скривив губы, одернул гимнастерку.
          - Расстрелять... – красноречиво, сквозь зубы выдавил капитан особого отдела и пошел из избы, изо всей силы втаптывая каждый свой шаг в деревянный пол. Открыв дверь и, наполовину выйдя в сени, без возможности возражения скомандовал – капитан вышел за мной, – и хлопнул дверью, удержавшуюся в колоде.

Октябрь. 2016.
Русаков Олег.