Символы Нептуна

Где-то в другом мире по антрацитовому шоссе мчится белый кабриолет. 

Спутники не знают, как долго они находятся в пути, но им обоим кажется, что не больше часа. Фердинанд, сначала раздражавший Лерснер своей болтовней, уже долго молчит. Тишину нарушает сама Венера:

- Ты уже придумал, как задержать корабль? – полушутя спрашивает она.

- Ничего в голову не приходит. Я не понимаю, чего от нас хотят, - признается он. – Ты, правда, веришь, что мы едем в настоящий Карфаген?

- У тебя есть другие варианты?

- Нет. А если там будет несколько кораблей?

- На том корабле, который нам нужен, должны быть изображены символы Нептуна, скорее всего, лошади.

- Думаешь, это имеется в виду в записке?

- Увидим, - устало вздыхает она.

- Ты знаешь, как выбраться из этой пустыни, как вернуться назад? – В его голосе улавливается слабая надежда на побег.

- Даже не надейся, нас не отпустят.

- Давай я подменю тебя? – предлагает Фердинанд, заметив ее утомленность.

Кивнув в ответ, девушка останавливает автомобиль, и они меняются местами.

- Сегодня у меня далеко не самый лучший день, - жалуется она, когда кабриолет снова трогается с места.

- Мне бы хотелось сделать его лучше, но я не знаю как. Я представлял нашу встречу немного по-другому. Нет, я не ждал, что ты будешь рада меня видеть, но надеялся, что вспомнишь. Хотя, так даже лучше.

- Почему?

- Мы оба сильно изменились, - пространно поясняет Фердинанд.

Она не уточняет, а, закрыв глаза, пытается отдохнуть. По ее ощущениям проходит минут пятнадцать, когда автомобиль вдруг останавливается. Лерснер вопросительно смотрит на своего напарника, для которого остановка стала такой же неожиданностью.

- Что-то сломалось, - бормочет он, поясняя ситуацию, скорее самому себе, чем ей. Мужчина уже готов выйти и осмотреть поломку, но Венера останавливает его.

- Фердинанд, здесь не может ничего сломаться, - произносит она. – Это же непростая машина и непростая пустыня. Мы приехали, дальше надо будет идти пешком.

Он поворачивается к своей напарнице, и боковым зрением замечает на заднем сиденье что-то лишнее. Привстав, мужчина осматривает неизвестные вещи. То, что он принял за тряпки, оказывается большой, бесформенной одеждой, в которую им, судя по всему, предстоит облачиться прежде, чем войти в Карфаген.

- Я до сих пор не верил, что мы, действительно, туда попадем, - признается он, рассматривая вещи.

- Ты ничего необычного не замечаешь, не считая того, что само наше пребывание здесь уже необычно? – спрашивает девушка, глядя куда-то в даль.

Фердинанд осматривается, и, как ему кажется, различает на горизонте некие постройки.

- Вон там, - указывает он рукой, - виден город. Но, может быть, это мираж.

- Песок изменился, - произносит она.

Мужчина не сразу понимает, что его спутница имеет в виду, но присмотревшись к пейзажу, замечает, что песок, бывший почти белым в начале их пути, теперь приобретает оттенок светлой охры. Он отдает Венере один из нарядов, который ему кажется женским, а сам идет за кабриолет переодеваться, попросив ее не оглядываться. Девушку смешит эта ситуация и кажется слишком наивной. Когда он возвращается, она произносит:

- Пока мы ехали, я не заметила ни одной другой машины. Не знаешь, зачем нам здесь зеркала заднего вида?

- И как тебе моя спина? – догадавшись, к чему она клонит, с улыбкой говорит он.

- Фердинанд, ты же не специально просил меня не оглядываться, чтобы я посмотрела на тебя в зеркало? – смеется Венера.

- Конечно, нет. Но, зная тебя, я предполагал, что ты способна на такую подлость.

Лерснер не планировала подглядывать за ним, это вышло случайно, но находясь рядом с этим человеком, ей хочется шутить, быть легкомысленной и беззаботной. Сама она переодевается, не покидая автомобиля: накидывает на себя платье-балахон, каким-то хитрым образом умудряется снять под ним свитер и вытащить его через ворот, затем, расправляя подол, снимает и брюки. Выйдя из кабриолета, девушка слегка поправляет прическу. Теперь и она замечает строения, о которых говорил Фердинанд, а он обращает внимание на то, что они стали выделяться гораздо отчетливее и уже не походят на обман зрения.

- Я думаю, город недалеко, - переведя взгляд на Венеру, говорит мужчина. – Всего несколько километров.

- Несколько километров в пустыне – это совсем не близко. Как мы задержим этот корабль? – снова спрашивает она.

- Если это древний корабль, у него все равно есть капитан и команда, возможно, еще и рабы-гребцы. Их много, нас мало, оружия у нас нет, и я не уверен, что ты хороший боец. Придется действовать хитростью, дипломатией или совершить диверсию. Диверсия мне нравится больше всего.

- А как ты это практически представляешь?

- Например, ты их отвлекаешь, а я нападаю на капитана, или ты снова их отвлекаешь, а я что-нибудь ломаю на их корабле?

- Что ты там можешь сломать? – улыбается Лерснер, беря его под руку. – Выведешь из строя навигатор, радиостанцию и разберешь на части мотор?

- Можно устроить пожар… Хотя, чем? Не знаю, придумаем что-нибудь на месте. - Фердинанд пожимает плечами, и они, не спеша, отправляются в путь. Уже через несколько шагов путники замечают, что цвет песка под ногами становится более насыщенным, появляются редкие деревья, асфальт исчезает, а постройки значительно приближаются. До, казавшихся далекими, стен города они добираются всего за пять-шесть минут.

Войдя в Карфаген через ворота, напарники идут по узким бедным улочкам. Низкие глиняные дома стоят по обеим сторонам от дороги. Лерснер это удивляет - она читала, что в Карфагене строения в основном были в несколько этажей. Своими размышлениями она делится с офицером, но он справедливо замечает, что история любого большого города начинается с маленького поселения. Люди, которых они встречают на своем пути, что-то кричат или просто громко разговаривают между собой на неизвестном языке. Жители Карфагена пугают Венеру. Какой-то грязный человек с петухом в руках чуть не сбивает ее с ног. Обхватив руку Фердинанда, она прижимается к нему всем корпусом, чем немного смущает его. По мере продвижения вглубь города, оба начинают понимать отдельные слова, а затем и фразы карфагенян. Мужчина, решив рискнуть, спрашивает о том, где находится причал у случайного прохожего, тот указывает направление. Это успех: языковой барьер больше не является проблемой.

В порту, как и предполагала Лерснер, действительно, стоит корабль украшенный изображениями щитов с лошадиной головой. Парус собран, но нетрудно предположить, что его украшает тот же щит с лошадью. Фердинанд, оценив ситуацию, наскоро разрабатывает план.

- Будем действовать хитростью. Подыграй мне. Пошли к капитану!

На палубу ведет узкий мостик, по которому они и поднимаются на борт. Издалека им казалось, что палуба пуста, но как только они взошли на корабль, откуда ни возьмись появились семеро крепких мужиков, которые тут же окружили непрошенных гостей. От этой группы отделяется один человек, по повадкам - капитан или хозяин судна.

- Вы кто такие? - задает он закономерный вопрос.

- Мы предсказатели, - смело отвечает Фердинанд, вдохновленный рассказами Богини о Венере. - Вы должны задержать отплытие на день!

Раздается мерзкий хохот команды.

- Да ну? Зачем же?

- Вас погубит невиданный шторм, - уже без уверенности в голосе говорит офицер.

В это время с Венерой происходит что-то необычное: сердце дико забилось, в груди появляется легкая ноющая боль, как будто огромное количество энергии концентрируется перед тем, как вырваться наружу.

- Нет, прорицатель, тебе нужен наш груз. Ты со своей бандой хочешь обчистить корабль. Ты глуп, если думаешь, что тебе это удастся. Я согласен задержаться, если ты оставишь мне эту женщину.

- Нет! - кричит Фердинанд, чувствуя, что его план провалился. - Это моя жена, она дочь царя, вас за нее накажут боги!

Снова раздается хохот. Офицер не выдерживает и со всей силы бьет одного из матросов, который оказался ближе к нему. Тут же на него набрасывается вся команда, исключая капитана.

- Вера, беги! - успевает крикнуть он прежде, чем его повалили на пол.

Девушка не двигается с места. Она скромно склоняет голову на бок и несколько секунд следит за дракой неестественно черными глазами.

- Отпустите его! - чуть слышно шипит она, обращаясь к капитану.

Приказав матросам держать мужчину так, чтобы он видел его издевательство над девушкой, он одним махом валит ее на палубу. Но вместо того, чтобы умолять, плакать или хотя бы вскрикнуть, Венера заливается дьявольским смехом. Всем от этого становится не по себе.

- Ну, что же стоишь? Хахаха! - кричит она капитану, приподнявшись на локтях. - Я уже заждалась! Ахахахаха! Иди ко мне!

Капитан уже готов на все лишь бы эта ведьма заткнулась. Он хватает ее за плечо и уже замахивается, чтобы ударить, но внезапно падает замертво. Все происходит почти так же, как и чуть больше года назад с Леонидом Старостиным, но Венера теперь изменилась. Лерснер не только не ощущает слабости и сильной боли, как в тот раз, она чувствует ни с чем не сравнимый прилив сил. Утратив над собой всякий контроль, она хочет снова повторить этот новый для нее опыт.

- Следующий! - встав на ноги, шипит она. - Мне одного оказалось мало! - Матросы забыв о Фердинанде отступают. Девушка подходит к ним ближе. - Эй, красивый! - обращается она к самому молодому из них, пристально глядя в его глаза. - Иди, я тебя обниму. - Матрос робко делает шаг ей навстречу. Венера заключает его в объятия, сомкнув руки на его шее. В ту же секунду молодой человек несколько раз конвульсивно дергается и оседает, а Лерснер заливается новым приступом смеха.

Пятеро оставшихся матросов врассыпную покидают корабль. Только после этого девушка, словно опомнившись, подбегает к лежащему на палубе напарнику. Он сильно избит, но еще в сознании.

- Не бойся, – шепчет она все еще не своим голосом, когда он дернулся, испугавшись ее прикосновения, которое только что убило двоих. – Идти можешь? - она приседает, крепко обнимая его. - Постарайся, пожалуйста, Фердинанд! Нам надо уйти из этого места. Ну, милый, хороший, пожалуйста, вставай, ты же можешь, ты же хороший сильный парень! Соберись, у нас так мало времени, поднимайся. Нам же надо уходить, пока остальные не пришли! Я прошу тебя, Фердинанд, пожалуйста, я не оставлю тебя здесь, вставай! Давай же!

Ее убеждения действуют, и мужчина с трудом поднимается, опираясь на ее руку. Так быстро, как только могут, они сходят на берег и спешат в ту сторону, где прежде был оставлен кабриолет. Корабль покинут ими вовремя, так как пятеро матросов уже возвращаются с вооруженной подмогой. Фердинанду очень тяжело бежать, но он старается изо всех сил, тем более, Лерснер тянет его за собой, вцепившись в его руку мертвой хваткой. Она даже головы не поворачивает, когда, услышав погоню, он кричит ей:

- Оставь меня, я же уже покойник!

Оказавшись снова на одной из бедных узких улочек, беглецы переходят на шаг. Как ни странно, погоня не смогла настигнуть их, хотя, одно время они ясно ее слышали. Возможно, преследователи пошли по ложному следу. Фердинанд не может больше идти, он останавливается, чтобы отдышаться.

- Что это значит: «оставь меня»?! – с обидой бросает девушка.

- Вера, послушай, они где-то рядом, я не могу больше бежать. У меня нет сил. Да я уже умер! Если они сейчас нас поймают… я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Ты вернешься в свою жизнь, а мне уже некуда возвращаться, пусть лучше меня снова убьют, но ты будешь жить! – тяжело дыша, умоляет он.

- Хватит! Не говори так! Забери мои силы! Бери сколько хочешь!

- Как это, забрать силы?

- Ты не такой как я? Фердинанд, мне не нужна твоя жертва, я того не стою! Спорим, тебе хватит сил дойти до машины? – говорит она и, впившись в его запястье, продолжает путь, ускоряя шаг.

Фердинанд из-за боли, а Венера из-за тревоги не замечают, как снова оказываются в белой пустыне. Лишь блеск хромированных деталей кабриолета возвращает их к действительности.

Уже находясь в машине, девушка открывает бардачок и достает холодную бутылку воды. Она подносит ее к сухим губам напарника. Пока он, сидя на пассажирском сиденье, жадно пьет воду, она ведет автомобиль вперед по бесконечной ленте шоссе.