(взрослая сказка – все герои и имена вымышлены, любое сходство, только подтверждает это)

- Карминочка! Он ведь тебя убьёт!

- Не убьёт, мама.

- Но ты так кричишь…

- Мне хорошо, вот и кричу. Ты себя вспомни. Не так же было?

- Ну что ты глупости говоришь. У тебя совсем другое дело. Он тебя не любит. Совсем. И просто мучит. Я же вижу.

- Ты что? Ты за нами подсматриваешь?

- Ну а куда же мне деваться. доченька? Всё ведь в одной комнате происходит.

- Надо тебя на кухне оставлять.

- Так что, мне теперь и жить там, на кухне? Ты же понимаешь, что меня потом просто не пустят к вам.

- А зачем ты здесь нужна? Спи себе там на уголке. Тепло. Сытно. И в туалет проситься не надо. А то будишь людей, когда тебе по нужде надо. А так сама себе хозяйка.

- Ну вот. Хозяйку квартиры сначала из одной комнаты выпроводили, а теперь и последнее забирают.

- Ну кто ж у тебя что забрал? Что ты мелешь? Пихасу ты сама комнату большую отдала. Теперь он в ней хозяин. Теперь в зале живёт он с женой, дочерью и сыном. Конечно ему не нравится если среди ночи кто-то проходит через его комнату. Мало ли чем он там занимается. С вечера пока детей уложат, только тишина наступает, а тут ты в туалет прёшься.

- Ну а что мне теперь на горшок ходить?

- А что тут такого? Я то могу, ты чем лучше?

- Это при твоём-то хахале?

- Тьфу на тебя. Жених он мне. Муж будущий.

- Ладно он на тебя смотрит. Понимаю. Но чего на меня то пялится, да ещё и лыбится. Развратник.

- Что это ты такая стеснительная стала? Раньше, когда мужики к тебе в постель караваном стелились, ты такая стеснительная не была.

- Была. Я всегда такая была.

- Ага. Не стеснялась даже когда я рядом с кроватью стояла. И когда старые козлы, меня рассматривали для возбуждения ты молчала. А теперь на тебе – на горшок боится сходить.

- Не боюсь, а стыжусь. Это разные вещи! И вообще. Ко мне мужики не стелились. Просто я пыталась найти тебе настоящего и хорошего отца.

- Отца!!! Не смеши. Ты обо мне никогда не думала и не вспоминала.

- Почему это? Ты не права.

- Не права? Ну вот из последнего, как ты меня любила. Стала у меня грудь расти, а как носить её. Как жить с ней, я и не знала. А ведь красивая росла. А что одеть, как скрыть, чтоб мальчишки не трогали, не кому было подсказать? Вот и заматывалась со стыда то полотенцами, а потом бинтами. А когда ты обратила на это внимание – стало уже поздно. Вместо красивой груди, у меня блины расползлись по всей грудине. И в пятнадцать лет я уже имела не стоячую и красивую грудь, а обвисшие ухи спаниеля. Спасибо мама. Теперь стыдно женихам показать. А ты говоришь, что для меня всегда старалась. Чушь!

- Ну не уследила! Слишком быстро и рано ты начала развиваться. Да и похудела ты сильно. Стала вверх тянуться. Расти. Вот грудь и спала…

- Ага! Только когда я с третьим переспала, ты решилась рассказать, что у меня могут быть месячные.

- Ну! Вовремя же?

- Как вовремя? Ты что? Я к гинекологу хотела записаться, думала, что залетела, а ты мне стала рассказывать, что я скоро повзрослею… Короче ма! Тебе самой решать. Хочешь с нами в комнате спи, на раскладушке, а хочешь – перебирайся на кухню. К холодильнику и унитазу поближе. Я тебя не гоню, а просто предлагаю выбор…

Ой!

Ой! Забыл ввести в курс дела. Да и ладно. Большую часть вы и так додумаете, а об детальках позабочусь.

Как вы уже поняли, у Хальфины Израилевны было двое деток. Не. Надо начать по раньше. Наверное, когда ещё муженёк был. Хотя и был то не долго. Всего и успел за время совместной жизни построить небольшой домишко из спальни, зала и кухни. И когда родился сын, а вскоре и доченька – Кармен, папик закончил штукатурить внутренние стены строения. После чего быстро сбежал в больницу, вроде бы с простым диагнозом грыжи, но домой он уже не вернулся.

Так вот и осиротели на половину, старший Пихась и младшая Кармен.

Мамочке родной невмоготу были одинокие страдания, и друзья мужа охотно скрашивали одиночество вдовы.

Со временем детки подросли. Пихась вернулся из Москвы. Где кроме профессии, приобрёл и суженую. С которой у него была страстная любовь, приведшая к появлению потомства.

Кармен к тому времени исполнилось семнадцать и уже к её кровати начали выстраиваться в очередь.

Пихась решил помочь сестре выбраться из этой западни, и он оккупировал проходную комнату, именуемую зал. И теперь без его ведома зайти к сестре или выйти от неё, без его ведома не мог никто!

Как же он ошибался!!! Было ведь ещё и окно…

Да ты шо-о-о-о-о-оооо

- Мама! Что это такое?

- А что?

- Как что? Я прихожу с работы (устроилась нянечкой в ближайший детский сад), а ты тут в комнате в позе стоишь!

- В позе? Да я заправляю свою раскладушку, Мадрасик валяется в кровати.

- Мадрасик? Мадрасик??? Ещё вчера был изувер, хахаль, развратник, а сегодня уже Мадрасик? Или я чего-то в жизни не понимаю, или одно из двух!

- Ну чего ты разоряешься, доча. Всё хорошо.

- Мама! Что хорошо? Хотя может тебе и хорошо. Зная Мадраса, так я уверена, что тебе хорошо. Вопрос лишь в том, как хорошо от всей этой ситуации мне?

- А что тебе? От него же не убудет и ничего не со трётся. Тебе всё достанется.  Ну если матери твоей, капля счастья перепала, от тебя же не убудет?

- Мама! Я тебя откровенно не понимаю. Это же измена! Разврат! Содом и Гоморра!

- Ну не сгущай ты так краски. Всего – то разочек. Забудь и всё.

- Ты мне это предлагаешь? Забыть и всё? Ты точно меня за дуру держишь.

И обращаясь к несостоявшемуся мужу продолжила:

- А ты чего молчишь? Падаль! Как ты мог? На старуху…

- Э-э-э-э! Я попрошу! Ну какая же я старуха.

- Ты помолчи. Я сейчас его спрашиваю. Тут решается судьба может даже нашей семьи…

- Ты не спеши доченька. Мадрасик совсем и не виноват. Просто я спала сегодня дольше обычного. А ты же знаешь, что у меня колени по утрам сильно ломят. Вот я и стала с раскладушки медленно сползать. Вот тут может халат и задрался.   

Мадрас всё это время просто молча лежал и улыбался. Но после этих слов он ещё и руками развёл. Просто намекая что-он-то тут совсем и не при чём!

- Ах ты гад! Ты ещё вроде, как мою мать обвиняешь что это она тебя совратила. Пшёл вон! Пшёл я сказала.

- Дорогая. Ну ты же знаешь, что мне некуда идти. Дома у меня нет. Из общаги уже выписали и перекрестились. Так что уж прости.

- Да доченька. Не гони его. Пусть живёт.

- Тогда я уйду.

- Да! Да. Поспи пару дней на кухне. Остынь.

- Мама! Ты меня гонишь из моей собственной комнаты?

- Не гоню, доченька. Не гоню. Просто даю право выбора!

Пояснительную бригаду в студию…

Пихась тоже ничего не понял. Сестра уже неделю спит на кухонном уголке.

Когда потребовал объяснений, сказала, что у неё цистит и просто чтобы никого не будить, от того что часто бегает «до ветру», решила несколько дней поспать на кухне.

Объяснение вроде, как и правдивое, только отношения между ними – лживые.

Да и ахи – вздохи из спальни, говорят о многом, и совсем не о том, о чём рассказывает сестра…

- Послушай, Кармен. Рассказывай правду. Что между вами произошло? И если он тебя обидел, давай набью ему личико и отпущу восвояси.

- Нет. Что ты. Бить его не надо. Я просто ещё сама не разобралась в своих чувствах и настроениях.

- А что тут разбираться? Я через стену слышу, как ты всё вздыхаешь, а там всё стонут. По-моему, тут даже разбитой мордой не рассчитаешься.

- Ну как тебе понять? Я ведь его вроде как люблю. И даже замуж за него собиралась. А тут такая история. так говоришь, что до сих пор ночами стоны?

- Ну да!

- Вот гадина…

- Ты о ком? Может расскажешь суть конфликта. Обещаю без твоего разрешения не трогать этого.

- Да он-то по сути и не причём. Это мама его… хотя он тоже хорош.

Вскочила! И обращаясь к вышедшему на кухню женишку:

- Мадрас, Мадрасик – ты куда.

- Да вот думаю за пивком смотаться. Маманя с пенсии кеш выделила, а я что-то залежался. Она сама и сходить хотела, да я вот…

- Пойдём вместе.

- Ну пошли…

Смена караула

И воцарилась в доме идиллия.

Пихась семьёй в зале. Кармен с Мадрасом в спальне. А мама довольно легко и быстро согласилась спать на кухне.

К семи утра проходила общедомовая побудка.

Старшая семья на ходу перекусывала, допивала на ходу чай и быстро убегала. Главное - это успеть сдать детей в садик!

Мама, сразу по их уходу жарила глазунью из пяти яиц с колбасой и сыром.

Когда аромат распространялся по дому, первым прибегал Мадрас. И горе было той, которая задержалась.

Мужик в доме мог сожрать не только те что ему положили в тарелку, но и те, что оставались на сковороде. Затем следовал чай и поцелуй с Кармен на пороге.

Она убегала на работу, а мама мыла посуду.

Мадрас, чаще всего, смотрел телевизор или игрался в телефоне.

Подходящую. Так нужную ему денежную работу, почему-то никто не предлагал. Но он упорно ждал…

Что в доме происходило днём – нам доподлинно не известно. Клеветать не будем.

Главное, что теперь все были довольны и счастливы…

Только вот Кармен стала замечать, что женишок стал уверенно тянуть деньги и с неё, и с мамани! А вот куда тратил, было непонятно.

Но и это не оставалось долгим секретом.

Будучи на третьем месяце беременности и имея токсикоз на запахи, Кармен унюхала не понятные травянистые запахи и поняла, что её возлюбленный наркоман.

Она тут же захотела устроить грандиозный скандал, но неоднозначная новость, повергла её в шок, и она просто промолчала.

А новость была необыкновенной!!!

Мама легла на аборт!

Вот теперь, как говорится: - Как хочешь, так и живи с этой мыслью…

Настроение беременной, это как погода на море. Постоянно меняется. Вот и скандал, хоть и не быстро, но всё-таки, назревал.

Но случиться ему все же было не суждено.

У Кармен минул пятый месяц. Мама мирилась с кухонной жизнью. Мадрас как теперь случалось часто, с утра кудысь убежал…

А тут вдруг позвонил. Только голос явно был не евойный…

- Здравствуйте. Вы знаете, владельца этого телефона?

- Да. Это мой муж, почти. А вы кто? Почему его телефон у вас?

- Вас не затруднит подъехать по адресу: Валиховский пер., 4, Одесса, для проведения опознания.

- А что-случилось-то?

- Просто владелец этого телефона танцевал посреди проезжей части в наркотическом угаре и попал под автомобиль. Подъедете завтра утром. Мы работаем с девяти до пятнадцати. Без перерыва. С собой нужно иметь паспорт…

Кармен отключила связь и задумалась. Потом повернулась и позвала:

- Мама! Иди мам сюда. Всё! Закончилась наша Санта Барбара. Мадрас под машину попал. У меня теперь от него хоть ребёнок будет, а ты с