Стратеги

Четверо, на первый взгляд, абсолютно разных людей располагаются в салоне серебристого кроссовера. Анатолий Алексеевич сидит за рулем, Паша рядом с ним, а женщины на заднем сиденье.

- Ну, что скажите? – обращается Никитин к своим коллегам.

- Я думаю, Нестор нас поддержит, он просто еще не разобрался, – делится соображениями Татьяна Васильевна.

- Нестора я знаю уже давно, о нем я не беспокоюсь, что вы скажите о девушках? Особенно о Венере, Нестор говорил, что она сильная ведьма, - поясняет свой вопрос Анатолий Алексеевич.

- Они какие-то одинаковые: похожие прически, одинаковая конституция, кажется, дружат между собой, – продолжает Татьяна. – Обычные современные глуповатые девицы, форма без содержания. Не думаю, что они могут что-то интересное для нас представлять. Как я поняла, Нестор любит окружать себя красивыми женщинами. Скорее всего, он убедил их в том, что они уникальны, способны и талантливы, но их таланты развить сможет только он. У девочек не хватает ума подумать, что он их просто использует. Ну, а дальше можно не объяснять.

- Я бы так не сказала, по-моему, они обе достаточно умны, и могут быть полезны для нас. Не скрою, у меня есть подозрения относительно Фриды, она как-то агрессивно на нас реагировала, - подумав, говорит Анастасия Сергеевна. – А вот насчет Венеры я затрудняюсь что-то сказать, я не увидела ее ауру.

- Что касается меня, то я тоже склоняюсь к тому, что кто-то из девушек, возможно, будет против нас, и, скорее всего, именно Фрида, – делится своим мнением Павел, – но не лишне будет их всех троих проверить.

- Ты прав. Анастасия Сергеевна, а что вы скажите про ауру Фриды? – комментирует Анатолий Алексеевич и поворачивается так, чтобы видеть заднее сиденье, где сидят дамы.

- Честно говоря, она выглядит вполне человеческой: основной цвет – красный, много желтого, немного голубого и зеленого. Возможно, красный цвет, объясняет ее агрессивность и грубоватость.

- А ауру Венеры вы вообще не увидели? – переспрашивает Никитин.

- Нет, ее же не всегда можно увидеть, я все-таки человек, а не прибор для просмотра биополей, - обижается почему-то Анастасия Сергеевна.

- Позвольте, я добавлю, - просит слова Павел. – Венера, мне кажется, хорошим человеком и, безусловно, талантливым. Если бы она, действительно, согласилась с нами сотрудничать, это было бы замечательно. Насчет Фриды, я уже сказал, но уверен, что она не «темный пророк», а просто скептик, поэтому и не поддержит нас.

- Что ж, завтра проверим, что они за птицы, но сдается мне, что с этими барышнями не все так просто. Я, как раз, подозреваю, что Фрида – «темный пророк», – подводит итог Никитин, заводит машину, и они осторожно трогаются с места.

В то время, как серебристый автомобиль покидает двор дома, где располагается салон «Нестор и Фрида», более чем в двадцати километрах от этого места мужчина в черной футболке нервно ходит кругами по комнате. Это Александр. С самого утра его не покидает скверное предчувствие, что Венера попала в беду. Считая себя человеком мнительным и склонным преувеличивать опасность, он пытался прогнать от себя это ощущение.

Паршин тоже слышал отголоски взрыва, но не сразу понял, что это. Про аварию он узнал от своего приятеля, очевидца случившегося, который, пораженный увиденным, сразу же стал обзванивать знакомых. Возможно, этот взрыв укрепил доктора в мысли, что Лерснер в опасности, и он, позвонив ей, убедился в том, что не ошибся на этот счет. Его подруга снова вынуждена контактировать с центром «Седьмая Атлантида», который однажды уже сыграл очень неприятную роль в ее жизни.

По разговору стало ясно, что девушка не может говорить в присутствии этих людей, но считает своим долгом рассказать главное. Поэтому Венера и несла чепуху про какой-то «ковен», не объяснив даже, что значит это странное слово. Саша понимает, что будет лучше, если она продолжит поддерживать связь с центром «Седьмая Атлантида» и будет в курсе их планов, но подвергать ее опасности он, конечно, не хочет. Вот если бы приставить к ней охрану… В идеале, хотя бы одного надежного человека, который не отойдет от нее ни на шаг... Александр отчетливо представляет в своем воображении эту картину: Вера и охранник. Впрочем, таких возможностей у него нет, да и сама Лерснер не согласиться на такое. Идея с охраной, однако, прочно засела в его голове. Перебирая варианты ее осуществления, он вспоминает о Левитском. Кто и может помочь ему с этим, так это Ромка…