Баннер
 
   
 
     
 
 

Наши лидеры

 

TOP комментаторов

  • slivshin
    86 ( +100 )
  • Соломон Ягодкин
    29 ( +16 )
  • Тиа Мелик
    25 ( +37 )
  • shadow
    20 ( +12 )
  • sovin1
    13 ( +12 )
  • Владимир Константинович
    11 ( +5 )
  • gen
    10 ( +9 )
  • Макс мартини
    9 ( +16 )
  • kanahin.aleksey1977
    5 ( +3 )
  • piter
    1 ( 0 )

( Голосов: 4 )
Avatar
Огненная чаша - часть 33
25.06.2019 16:00
Автор: Анатолий Валевский

ОгненнаÑÃÃÃƒÂ‚ƒÃ‚ƒÃ‚ƒÃ‚‚‚ чаша. ЧасÃÃÃÂÂÂÂÃ‚ƒÃƒÂƒÃ‚ƒÃ‚ƒÃ‚‚ƒÃ‚‚ƒÃ‚ƒÃ‚ƒÃ‚‚‘‚ÑŒ 01

         Кто-то назойливо тормошил ее, звал. Ольма с трудом открыла глаза и приподнялась на топчане. Было позднее утро. Яркий солнечный свет заливал комнату. Возле топчана стояла хмурая Тора и громко, настойчиво повторяла:

         - Да проснись же ты, проснись! Вот разоспалась, словно макового отвара напилась...

         Ольма подхватилась и всплеснула ладошами.

         - Ох, как же это я рассвет проспала?!

         - Потом будешь недоумевать, а сейчас подымайся быстрее! -  сердито ворчала Тора

         - Тише, - попросила Ольма. - Разбудишь хворого.

         - Как же, разбудишь его! - передразнила ее старуха. - Он еще перед самым рассветом встал и куда-то в степь подался!

         - Как это? - изумилась знахарка. - Ему еще лежать надобно, он ведь только вечером в себя пришел!

         - А я тебе говорила, что с ним не все так просто! Видать темная сила ему помогает... Я, собственно говоря, потому и пришла к тебе, что неспокойно у меня на душе. Всю ночь маялась, а как солнце встало - сразу к тебе. Смотрю, кровать пуста - я на подворье выскочила. Спрашиваю стражника, не видал ли тебя, а он мне отвечает: "Ольму не видел, а раненный воин выходил еще перед рассветом, закутался в плащ и пошел неспеша куда-то за хутор..." Я за тебя испугалась - не приключилась ли беда какая?!

         - Да все в порядке, только голова чуток побаливает, словно после дурман-травы.

         - А ну как это колдовство твоего подопечного? - насторожилась Тора. - Надо бы проверить...

         Старуха озабоченно пожевала губами, что-то невнятно бормоча себе под нос, а затем решительно произнесла:

         - Пошли ко мне, сейчас попробуем выяснить!

         - Может, я сперва сбегаю - разузнаю, куда Ратон подевался? Вдруг ему плохо стало, помощь нужна.

         - Ничего ему не сделается. Кабы хворый был, так из дома не выходил бы! Лучше мы, пока его нет, с тобой ведовством займемся, хоть и не люблю я это дело...

         Ольме даже дух перехватило от неожиданности. Сколько раз просила она Тору показать, как колдовать, да всякий раз отказ получала, а тут вдруг сама предложила!

         Быстро прибрав с топчана постель и тулуп, Ольма последовала за старухой в ее дом. Там, заперев двери на засов и наглухо задернув шторы на окнах, они расположились за столом.

         Солнечный свет слабо пробивался через плотную ткань, и поэтому в комнате царил полумрак. Тора шуршала пергаментными свитками, раскладывая их на столе и что-то вычитывая. Наконец она удовлетворенно хмыкнула и, отложив все ненужное в сторону, оставила всего лишь один свиток. Затем старуха принесла маленькую ступку. Всыпав туда сухой глины, она осторожно надрезала палец и подержала его над ступкой, дождавшись пока туда упадет несколько капель крови. После этого Тора обвязала палец черной тряпицей и принялась растирать глину.

         Ольма с изумлением следила за ее действиями, забыв обо всем на свете. Таинство магии захватило ее, увлекая в неведомый загадочный мир, наполненный необъяснимыми чудесами, пугающими и одновременно с тем манящими тайнами. Затаив дыхание, Ольма прислушивалась к невнятному бормотанию старухи, ощущая, как по спине вкрадчиво скользят холодные пальцы страха.

         - Кровь земли и кровь человечья сольется - совьется в нить путеводную по мирам запредельным... - бубнила Тора, разминая сухощавыми пальцами вязкую кашицу. - Силы незримые, неподвластные ни свету, ни тьме, придите из далей безвременья отведать соков живительных! Отыщите в прошлом следы человека по имени Ратон... Заклинаю вас истинным именем...

         Последнее слово старуха произнесла так тихо и невнятно, что Ольма его не расслышала. Превозмогая страх, охвативший ее, она попыталась переспросить Тору, но та так цыкнула на нее, что молодая знахарка съежилась и не осмелилась произнести больше ни слова.

         Неожиданно размягченная глина словно ожила. Она с жадностью потянулась за пальцами старой ведуньи, пытаясь по ее руке выбраться наружу. Тора хрипло вскрикнула, отдергивая руку. Она схватила со стола нож и, быстро соскоблив им с пальцев шевелящиеся комочки бурой массы, сбросила их обратно в ступку.

         Живая глина пузырилась, сердито шипела, билась о стенки посудины так, что едва не перевернула ее.

         Ольма и Тора, словно окаменев, следили за ней, не в силах шевельнуть даже пальцем.

         Наконец, будто осознав тщетность своих попыток, шевелящаяся масса успокоилась, растеклась по дну ступки и застыла ровной гладкой поверхностью черного зеркала.

         - Теперь смотри внимательно! - с трудом выдавила из себя Тора.

         Голос ее был хриплым и надтреснутым, как у старой вороны. Испуганно покосившись на ведунью, Ольма склонилась над ступкой.

         Поначалу в зеркале ничего не было видно. Но вот его поверхность затуманилась и как бы придвинулась, разрастаясь во все стороны. Полыхнуло багровое пламя пожарища. Горело какое-то селение. Повсюду лежали убитые и раненые, которых безжалостно добивали люди в черных капюшонах. Один из них склонился над мертвой женщиной и вырвал из ее рук плачущего младенца. Завернув его в плащ, он приторочил сверток к седлу, вскочил на коня и присоединился к группе всадников с такими же свертками. Дав шпоры лошадям, отряд помчался через степь, вздымая клубы пыли.

         Видение сменилось бурным океаном. На палубе длинной и узкой галеры, связанные канатами в десятки, лежали сотни младенцев. Некоторые из них были уже мертвы. Рассекая седые пенящиеся волны, галера приближалась к угрюмому скалистом берегу.

         Тьма накрыла изображение, а когда рассеялась, Ольма увидела мальчика лет пяти. Он стоял на коленях перед каменным троном, на котором восседал костистый человек с удлиненным лысым черепом и хищным выражением лица. Этот человек чертил кровью на лбу мальчика какие-то уродливые страшные символы. Постепенно над головой ребенка сгустилось темное облако, из которого выдвинулось тонкое извивающееся щупальце. Оно приблизилось к мальчику и впилось ему в темя. Вскрикнув, малыш без чувств ничком упал на пол, а на губах лысого человека заиграла отвратительная торжествующая улыбка.

         И вновь сменилось видение.

         Верхом на коне, в окружении огромного войска ехал Ратон. А над его головой извивалось то самое щупальце тьмы.

         Внезапно ослепительный росчерк яркого света отсек черную пуповину. Видение взорвалось осколками магического зеркала, в лицо ударил нестерпимый жар.

         Ольма отшатнулась, закрывшись руками, а когда снова взглянула на стол, то увидела лишь обломки ступки, оплавленные по краям и еще дымящиеся. Знахарка с ужасом оглянулась на Тору. Старуха корчилась от боли. Изо рта у нее шла пена, а выпученные глаза, казалось, вот-вот выскочат из орбит.

         Ольма заметалась по комнате, не зная, что делать.

         - Кровь... кровь пусти! - неожиданно прохрипела Тора, на мгновение превозмогая ужасную боль.

         - Чего?! - не поняла Ольма.

         Но ведунья не ответила, снова забившись в судорогах. Тогда знахарка, поколебавшись всего лишь одно мгновение, схватила нож и провела острием по локтевому сгибу руки старухи. Тотчас из раны хлынула пузырящаяся темная кровь. Стекая на пол, она кипела и дымилась.

         Ольма отступила на шаг, со страхом следя за Торой.

         Постепенно конвульсии затихли, сморщенное лицо успокоилось, а из разреза на руке ведуньи пошла обычная алая кровь. Тора с трудом открыла мутные глаза и слабым голосом попросила:

         - Помоги добраться до кровати, наложи на рану путь-траву... там, в углу найдешь и уходи... Завтра поговорим...

         Ольма сделала все, что ей велела старуха и, тихо притворив за собой дверь, вышла на подворье. Ее бил озноб, в голове гулко стучали сотни молоточков. Не видя ничего вокруг себя, знахарка медленно побрела домой. Кто-то окликнул ее, но Ольма молча прошла мимо и скрылась в своем доме.

         Прислонившись спиной к шершавой стене, она медленно сползла по ней на лавку и обессилено опустила голову. Беспорядочно метались мысли, наслаиваясь одна на другую. Испуг от колдовства бабки Торы прошел, сменившись изумленным недоумением. Хуторяне считали старуху обычной знахаркой, слегка выжившей из ума. Они снисходительно относились к ее пророчествам, хотя и старались следовать советам ведуньи. Но никому и в голову не могло придти, что она знает могучую тайную магию, не относящуюся ни к белой, ни к черной. Однако же сегодня Ольма собственными глазами видела, на что способна старуха.

         Тяжелые мысли медленно ворочались в голове, неуклюже наслаиваясь одна на другую. Из явившегося в магическом зеркале видения знахарка поняла, что Ратон был посвящен силам тьмы еще с детских лет и не по своей воле служил им. Скорее всего, он и сам не подозревал об этом, а просто бессознательно выполнял волю каких-то черных жрецов. Но потом произошло что-то, что разрушило его связь с темными силами и опять же, это случилось без его ведома. Теперь понятно, почему бабка Тора так испугалась, разглядев в нем следы тьмы. Однако сейчас Ратон освободился от рабских цепей, но еще не понимает этого и мучается в растерянности, пытаясь определить свое место в этой жизни.

         - Тяжело ему... ох, тяжело... - вздохнула Ольма.

         Она подумала о том, что нужно будет как-то помочь Ратону выйти из депрессии. Да и к Торе нужно будет наведаться ближе к вечеру - проведать старуху и заодно посоветоваться с ней, как дальше быть.

         Постепенно все прояснялось. Оставалось лишь выяснить, каким образом Ратон связан с Аргнаром. Но как это сделать, Ольма пока еще не знала.

 

*       *        *

 

         Воздух, наполненный терпковато-сладкими ароматами цветущей степи, слегка кружил голову, разливая по телу какое-то доселе неведомое ощущение приятной истомы и легкой грусти. Повсюду слышно было озабоченное гудение насекомых, занятых повседневными хлопотами. Взмывали к небесам и вновь скрывались в свежей траве степные птахи, которым не было никакого дела до человеческих проблем и забот. Они жили своей жизнью, наполненной одним им понятным смыслом.

         Ратон поднял лицо навстречу теплому солнышку и зажмурился. Золотистые лучи нежно ласкали загрубевшую в ратных походах кожу. Из-под зажмуренных век Ратон с удовольствием вглядывался в необыкновенно чистую синеву неба. Легкие пушистые облака плавно скользили в вышине, отбрасывая на землю едва заметные тени. Ветра почти не было, лишь иногда по верхушкам травинок пробегала еле заметная волна, словно само дыхание весны.

         Медленно опустившись на травяной ковер, Ратон лег навзничь, прикрыл глаза и принялся слушать степь. Никогда раньше ему такое и в голову не могло придти, а сейчас это получилось само собой. Вообще с ним происходило что-то необъяснимое. Куда-то исчезла уверенность, появились сомнения в правильности поступков, свершенных ранее. Ему не хотелось никуда ехать, не хотелось воевать.

         "Ярид!!!" - полыхнуло в мозгу опаляющей молнией.

         Ратона словно окатили ледяной водой. Перед мысленным взором встало жесткое лицо верховного жреца. В его глазах бушевало пламя испепеляющей ярости, и в них не было ни капли жалости или сострадания. Гнев верхового был хорошо известен любому жителю Чау-Гар. По указке Ярида кровь безвинных жертв ручьями текла на алтарь темного божества.

         Неожиданно Ратон ощутил, пришедшую неизвестно откуда волну отвращения, а следом за нею волну гнева. Он ясно осознал, что всю свою жизнь был всего лишь послушной марионеткой в руках жрецов, безвольным орудием, несущим смерть и разрушения людям.

 

*        *        *

 

         Ломаная трещина расколола мраморный пол зала пополам. Плиты с тяжким рокотом раздвинулись, открывая бездонный провал, заполненный густым смрадным дымом. Он медленно ворочался, подсвеченный снизу глубинным багровым заревом. Оттуда, из мрачной бездны начала подниматься уродливо-бесформенная тень. Волны беспредельного ужаса выплеснулись из подземелья и хлынули на присутствующих, сводя их с ума. Жрецы попадали на пол и задергались в конвульсиях. Из ушей и ноздрей их толчками полилась кровь, у некоторых лопались от невероятного напряжения глаза. Зал наполнился жуткими душераздирающими воплями.

         Один лишь Ярид, рухнув на колени, все же остался в сознании. По его лицу крупными горошинами катились капли пота, заливая дрожащие выпученные глаза. Острая мучительная боль пронзала все тело насквозь, словно силясь выкрутить суставы и разорвать мышцы. Будто сквозь размазанную серую пелену верховный жрец увидел, как из провала поднялась огромная зыбкая черная тень и потянулась к постаменту, на котором корчилось тело Мерглу.

         - Повелитель! - с восторгом простонал Ярид, пытаясь дотянуться скрюченной рукой до тени.

         Та замерла на мгновение, словно прислушиваясь к чему-то, а затем волна нестерпимого жара опалила разум жреца, и в сознании прзвучала фраза: "Подожди немного..."

         Черная тень сгустилась над телом Мерглу, уплотнилась, принимая его очертания. Со стороны казалось, что на постаменте одно на другом лежало два тела - белое и черное. Тень соприкоснулась с Мерглу и начала погружаться в него, словно впитываясь. Тело задергалось в ужасных судорогах, выгнулось дугой, а затем, будто сломавшись пополам, рухнуло и застыло без движения.

         В зале воцарилась тишина, прерываемая мучительными стонами и глухими хрипами оставшихся в живых служителей. Ярид напряженно ждал, не отрывая взгляда от постамента.

         Внезапно тело Мерглу приподнялось и село. Дрогнули, открываясь, набрякшие веки, и в Ярида вперились черные глаза с вертикальными желтыми зрачками. Жрец почувствовал, как этот пронизывающий взгляд вытягивает из него душу, читая в ней, словно в открытой книге. Он не противился своему повелителю, с восторженным смирением ожидая его приказов.

         - Я хочу, чтобы все обращались ко мне по имени КАРГ...

         Голос, обретшего тело, был низким и грубым, больше похожим на утробный рык голодного хищного зверя.

         - Твое слово - закон, о, величайший и могущественнейший! - с готовностью откликнулся Ярид, склоняя в поклоне голову.

         Карг поморщился и насмешливо произнес:

         - Никаких эпитетов! Оставь это для тщеславных глупцов-монархов. Я и сам знаю о своем могуществе и величии... Ты служил мне верой и правдой - я ценю это!

         Повелитель тьмы сделал паузу, как бы принимая решение.

         - А теперь - иди. Я не хочу, чтобы кто-либо видел то, что здесь произойдет! Когда ты услышишь мой зов, отвори двери дворца, пусть войдет мой народ - я буду с ним говорить!

         Едва не плача от счастья, Ярид попятился к выходу и медленно прикрыл створки дверей. Последнее, что он увидел, был оценивающий взгляд Карга, которым тот не спеша окинул разбросанные по полу зала тела жрецов и служителей. В этот момент за его спиной сгустилась черная тень, напоминающая раздувающийся капюшон кобры.

         Ярид отошел на несколько шагов вглубь темного коридора и замер в ожидании. Вдруг стены содрогнулись, раздался свирепый рев, сопровождаемый отчаянными воплями. Верховный жрец вздрогнул и вжал голову в плечи.

         Вскоре все затихло, только глухой низкий рык еще звучал некоторое время, постепенно становясь все ниже и ниже, пока совсем не ушел за грань слышимости.

         - Открой дверь, Ярид, пусть войдут! - неожиданно раздался голос Карга, в котором слышались нотки удовлетворения.

         Жрец поспешно бросился исполнять приказание.

         Массивные створки высоких и толстых дверей, окованных чернеными листами бронзы, сплошь покрытых древней витиеватой гравировкой, с протяжным стоном распахнулись наружу. Там, замерев в безмолвном ожидании, застыло несметное сонмище страшных и невероятно уродливых созданий. Это был народ и одновременно войско Карга.

         Многие из монстров выжидательно глядели на Ярида. Другие, лишенные глаз, просто тянулись к нему мордами, хотя среди них попадались и такие, у которых вообще не было ни головы, ни туловища - сплошные конечности, усеянные когтями, шипами, клешнями, щупальцами и прочей мерзостью, предназначенной только для одного - убивать.

         - Идите! Наш повелитель - великий Карг призывает вас! - неожиданно для самого себя хрипло каркнул Ярид и поперхнулся.

         Он согнулся пополам в приступе неудержимого кашля, а мимо него, давя и калеча друг друга, мчались чудища Междуречья, вливаясь зловонным потоком в распахнутые двери...

 

 

 

Комментарии  

 
+1 # slivshin 25.06.2019 16:50
Восхищаюсь могучим полётом фантазии!
 
 
+1 # rasskazchik 25.06.2019 17:02
Благодарю, Семён! drinks
 

Чтобы оставить комментарий, необходимо зарегистрироваться или войти под своим аккаунтом.

Регистрация /Вход

Сейчас на сайте

Сейчас 2039 гостей онлайн

Личные достижения

  У Вас 0 баллов
0 баллов

Поиск по сайту

Активные авторы

Пользователь
Очки
5412
2425
2051
1900
1632
1509
1050
941
582
562

Комментарии

 
 
Design by reise-buero-augsburg.de & go-windows.de